Книга Мик Джаггер. Великий и ужасный - Кристофер Андерсен
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Вдруг кто-то проскользнул у меня за спиной, и я почувствовал чью-то руку у себя на поясе, – вспоминал Ривера. – Я слегка повернулся, чтобы посмотреть, кто это, и это оказался Нуриев. Он двигался под звуки музыки и прижимался ко мне сзади. Он был игриво настроен и явно делал сексуальные намеки. Не успел я подумать, как мне реагировать, как спереди ко мне подошел Джаггер и начал заниматься тем же. Они шутили и смеялись, но между ними ощущалось и какое-то серьезное соперничество».
Пока Мик гладил грудь Джеральдо, Нуриев ерошил его волосы. «А ты знаешь, он девственник», – сказал Нуриев Мику.
«Ах, вот как, – отозвался Мик, подмигнув. – Ну тогда мы сейчас его уломаем».
Джеральдо пришел к мнению, что Нуриев и Джаггер хотят соблазнить его по-настоящему, и поспешил «выскользнуть из этого сэндвича», как он выразился, и «перевести все в шутку». Но, впрочем, добавил: «Если бы я когда-нибудь и решился на гомосексуальный опыт, то именно тем вечером, с Рудольфом Нуриевым и Миком Джаггером».
Когда Джеральдо поведал об этом случае Бьянке, та просто пожала плечами. «Мик не очень высокого мнения о женщинах», – сказала она, как о чем-то само собой разумеющемся.
В сентябре Мик приехал в Лондон и объявил о том, что вернулся домой навсегда, потому что ему надоело жить на юге Франции. Киту и Аните это тоже надоело, но у них были и более веские причины покинуть соседнюю страну: после нескольких лет, в течение которых Ричардс и Палленберг играли в кошки-мышки с французскими властями, те наконец-то выписали ордеры на их арест по обвинению в хранении наркотиков.
Мало что заводило Мика так, как игра с прессой. Наверное, поэтому он заявил, что собирается уйти со сцены в тридцать четыре года. «Не хочу закончить как Элвис Пресли и выступать в Лас-Вегасе перед домохозяйками и старушками с сумочками в руках. Это бред. Если Элвиса так прикалывает, пусть выступает. Но это не по мне. Не хочу быть рок-н-рольным певцом всю жизнь».
«Все люди в основе своей бисексуальны».
«Невозможно утверждать, гомосексуален он или бисексуален. Он вне этого. Мик Джаггер – величайший специалист космического секса».
«Я не пропагандирую образ вечного двадцатидвухлетнего парня. Это очень опасная штука».
«Да заткнись ты, Кит. Не будь идиотом»
Бьянка была несчастна – еще больше, чем обычно. И она всячески показывала это Мику. «Мик с Бьянкой постоянно ссорились, – вспоминал бывший личный секретарь. – Не проходило и двух минут, как они взрывались, словно Везувий».
На что же она жаловалась? В первую очередь на то, что ее знаменитый муж не обращает на нее ни малейшего внимания. Да, он купил еще один шикарный дом в Очо-Риос на Ямайке, но совершенно не скрывал своего презрения к семейной жизни. Что же до самой Бьянки, то и она не собиралась превращаться в домохозяйку в потертом халате.
Желая воспользоваться недавно обретенной популярностью, Бьянка решила сделать себе имя в мире высокой моды. Ее фаворитом оставался Ив Сен-Лоран, к которому она теперь могла обратиться в любое время и который по первому зову был рад создать облегающее платье для нее и подходящий к нему костюм из белого атласа для Мика. Вскоре Бьянка заинтересовалась работами и других модельеров, в том числе Холстона, Осси Кларка, Келвина Кляйна, Билли Бласса, Ральфа Лорена и других. Все они были только рады угодить супруге самой известной в мире рок-звезды.
К их нарядам она добавляла что-нибудь свое: боа из перьев, прозрачную блузку, меховую накидку, кружевную мантилью. Ее особым «фирменным знаком» стали трости с набалдашниками из золота, серебра или слоновой кости. Таким образом, Бьянка прославилась как истинный знаток моды и вместе с мужем вошла в список самых хорошо и стильно одевавшихся знаменитостей.
Ближе к концу 1972 года Джаггер согласился на время позабыть о взаимных обидах и спокойно отметить праздники, хотя бы ради Джейд. Все уже предвкушали приятное Рождество, как 23 декабря пришло известие о том, что Манагуа, родной город Бьянки, разрушен в результате мощного землетрясения. Значительная часть города превратилась в развалины, погибли шесть тысяч человек.
Не дозвонившись до родных Бьянки по телефону и не получив никаких сведений о том, выжили ли они, Мик решил вместе с Бьянкой отправиться к месту трагедии на частном самолете, загрузив его медикаментами. Увиденное в Манагуа их потрясло, а Бьянка не на шутку испугалась, что ее родственники – в том числе и мать – погибли. На месте ресторана, в котором она некогда работала, тоже были одни лишь развалины.
Несколько дней прошли в поисках, и наконец родственников Бьянки удалось найти в расположенной неподалеку деревне. Невероятно, но все они не только спаслись, но и не получили даже незначительных ран.
По просьбе Бьянки «Роллинги» выступили с благотворительным концертом в лос-анджелесском «Форуме», собрав 787 500 долларов для помощи жертвам землетрясения. Но такой альтруистический поступок, казалось, не произвел ни малейшего впечатления на японские власти, которые за несколько дней до намеченного в Токио концерта заявили, что не пустят в страну Мика, потому что в 1967 году он был осужден за хранение наркотиков. Для Rolling Stones, запланировавших тур по Дальнему Востоку, это стало большим ударом. И это было только первой ласточкой. В последующие сорок лет Мику и другим «Роллингам» придется еще не раз расплачиваться за то, что они подвергались арестам; им будут не давать визы или всячески усложнять поездки в другие страны.
А пока что Мику оставалось надеяться, что его жест помощи Никарагуа не останется незамеченным в Вашингтоне. Он также надеялся, что его имя вычеркнут из списков подозрительных личностей в различных аэропортах, количество которых в предыдущие годы только увеличивалось.
Если власти США пока не следовали примеру своих японских коллег и не запрещали «Роллингам» въезд в страну, то сотрудники Службы иммиграции и натурализации США уже отмечали в своих документах, что в середине 1960-х Мик несколько раз привлекался к суду по делам, связанным с хранением и употреблением наркотиков. Таможенная служба, ЦРУ и Государственный департамент США взяли на заметку тот факт, что в 1968 году Джаггер участвовал в демонстрации у посольства США в Лондоне. Масла в огонь подливали и те факты, что Джаггер открыто поддерживал «Черных пантер» (националистическую группу чернокожих американцев, которую директор ФБР Джон Эдгар Гувер поклялся уничтожить) и в разных ситуациях называл себя анархистом, социалистом, коммунистом и маоистом.
Как и следовало ожидать, Гувер лично заинтересовался Джаггером, причем его подозрительность граничила с одержимостью. По непосредственному приказу Гувера в Алтамонте смешались с толпой десятки агентов ФБР, переодетых наркоторговцами, хиппи и байкерами. К 1970 году несколько доносчиков проникли в организацию «Роллингов» и регулярно докладывали Гуверу о том, как музыканты устраивают оргии и употребляют наркотики. Мик находился под постоянным наблюдением; телефоны в его гостиничных номерах прослушивались. Гувер, чья профессиональная схватка закалилась в борьбе со слухами о его собственной гомосексуальной ориентации, часто приказывал агентам уделять внимание именно этому аспекту наблюдаемых. Затем он использовал полученные сведения, достоверные или недостоверные, чтобы шантажировать своих политических соперников или разрушать их карьеру.
