Книга Дипломатия России. Опыт Первой мировой войны - Станислав Чернявский

Об объеме «технической» работы генконсульства за три месяца можно судить хотя бы по количеству расписок за выданные ссуды. Их получили 1268 лица на общую сумму в 118 035 итальянских лир, причем некоторым денежная помощь предоставлялась неоднократно.

Организация отправки беженцев на пришедших в Геную русских пароходах проходила в обстановке постоянных претензий к консульским работникам. Недовольство их работой достигло апогея. Сотни людей, вынужденных жить в Генуе в ожидании возможности ухать на том

или другом пароходе, дни отхода которых назначались и изменялись по причинам политического или случайного характера, воспринимали любые объективные сложности как недоработку генерального консульства.

Немало сложностей в работу загранучреждений России в Италии внесли кадровые проблемы, о которых упоминает Ю.Я. Соловьев, побывавший в Риме весной 1915 г. «В нашем посольстве в Риме, – пишет он, – я застал осложнения – результат войны. Первый секретарь посольства был внезапно уволен в отставку за поддержание контактов с германским военно-морским атташе. Посол А.Н. Крупенский был отозван и замещен моим бывшим начальником в Бухаресте М.Н. Бирсом. Советник же посольства, вскоре затем душевно заболевший, был уже тогда не совсем нормален. Например, он сбрил бакенбарды, которые носил всю жизнь; мне он объяснил, что бакенбарды придают ему большое сходство с Францем Иосифом, и поэтому появиться в таком виде в Петрограде неудобно. Из Рима до Петрограда я ехал вместе с послом Крупенским»137.

Справедливости ради следует упомянуть и о благодарственных письмах, приходивших в МИД от лиц, которым удалось вернуться в Россию благодаря помощи консульских работников. Один из примеров – письмо капитана 2-го ранга в отставке Н. Фильковича министру иностранных дел С.Д. Сазонову: «Считаю своей нравственной обязанностью засвидетельствовать перед Вашим высокопревосходительством мою глубокую признательность посольским и консульским чинам в Париже, Афинах, Салониках, Нише, Софии и Бухаресте за их теплое и сердечное участие к нам, русским беженцам, возвращающимся к себе на родину из разных мест Европы во время текущей войны.

Уверен, что многие тысячи русских людей, возвращающихся к себе домой из заграницы в такое тяжелое время и с крайне ограниченными средствами, благодарят Бога за то, что только при посредстве русских консулов за границей они могли добраться живыми и целыми к себе на родину. А между тем ни один из иностранцев нерусского подданства не мог бы сказать то же самое про свои консульства и посольства во время возвращения к себе на родину, так как их никто из консульских чинов не встречал нигде и никакое посольство им не оказывало денежной поддержки, в чем нам, русским, со стороны наших консульств и посольств было повсюду оказано»138.

После вступления в войну Турции и закрытия Дарданелл рейсы Societa Marittima на Одессу прекратились, сообщение с Россией отныне поддерживалось только пароходами, шедшими в Пирей и Салоники (северо-восток Греции) из юго-восточной части «итальянского сапога» – порта Бриндизи.

Работа российских загранучреждений, расположенных в «южном поясе» Европы, по оказанию помощи соотечественникам шла по той же схеме, что и везде – размещение на ночлег, выдача ссуд или безвозмездных пособий, поиск необходимого транспорта и консульское обслуживание при прибытии и отбытии. Лица, выехавшие из Западной Европы или Италии и побывавшие в русских загранучреждениях, за деньгами, как правило, не обращались. Не требовалось и консульского подтверждения их документов.

Иначе обстояло дело с русскими подданными из Турции, начавшими прибывать в Грецию в конце ноября 1914 г.

«Первой прибыла партия в 47 евреев из Кайфы, бежавшая оттуда еще до объявления войны с Турцией, – сообщили в Петроград из генерального консульства в Салониках. – Более жалких и несчастных людей нам не приходилось видеть. Консульству пришлось выкупить их с парохода, потому что многие не могли заплатить за свой проезд. Пришлось везти их на колясках в консульство для выдачи им пособий, так как некоторые не держались на ногах от голода и истощения»139.

Первое время после объявления войны Турция не выпускала русских подданных, и они находились под полицейским надзором. Затем им предложили принять турецкое подданство либо подвергнуться немедленному изгнанию из Оттоманской империи. Так, по крайней мере, поступили с евреями Сирии и Палестины. В середине ноября каждый пароход, приходивший из Александрии, привозил не менее 150–200 евреев. Люди эти не имели ни гроша, и каждому из них приходилось выдавать пособие, чтобы он мог доехать до границы России, так что прибытие каждого парохода из Александрии регулярно опустошало кассу генерального консульства. Кроме евреев прибывали из Палестины и монахи, состоявшие при русской Духовной миссии в Иерусалиме, монахини и послушницы Горненского монастыря и члены Палестинского общества. Немало забот причиняли больные, особенно туберкулезные, изгнанные из санаториев, которых приходилось переносить в больницу и в вагоны на носилках или на руках.

Откуда появилось такое большое количество русских подданных в Египте?

В годы Первой мировой войны на территории Палестины и Египта оказались три группы вынужденных временных мигрантов из России. Первая группа – беженцы из Палестины, евреи с российскими паспортами (около 3400 человек), вторая группа – сотрудники Русской духовной миссии и православные паломники (около 200 человек). Наконец, третья группа – моряки торгового флота и туристы, приехавшие на лечение (как правило, от туберкулеза).

Деятельность Русской православной церкви на этой земле имеет многовековую историю. Только в Константинополе (Стамбуле) и окрестностях к началу XX века существовало семь русских храмов, в том числе три – при подворьях русских обителей Святой Горы Афон. После вступления летом 1914 г. Османской империи в войну на стороне Германии и Австро-Венгрии российское посольство покинуло страну, а посольскую церковь Святого

Константина и Елены закрыли. В 1914 г. турецкие власти закрыли также храм-памятник русским воинам в местечке Сан-Стефано (в 17 км от Константинополя), в крипте которого находились останки 20 тыс. русских воинов, погибших в ходе русско-турецкой войны 1877–1878 гг. Турки взорвали храм, расквартировав на этом месте воинскую часть.

В начале XX века через Стамбул ежегодно проезжали 8—10 тыс. русских паломников. В ожидании парохода на Афон или Святую Землю они около недели проводили в городе, принимая участие в ежедневных службах на церковно-славянском языке, получая в зданиях подворий бесплатное жилье и пропитание. Кроме паломников берега Босфора посещало большое количество моряков с российских торговых и военных судов. Каждый такой путешественник считал своим долгом поклониться константинопольским православным святыням. В годы Первой мировой войны все подворские храмы закрыли, имущество частично разграбили, здания заняли под казармы (подворье Свято-Андреевского скита под склад), а некоторых монахов интернировали.

Судя по сообщению императорской миссии в Афинах от 14 января 1915 г., «большинство проезжающих относилось с терпением к своим испытаниям, проявляя благодарность за скромную помощь, оказываемую миссией деньгами и советами. Многие, вернувшись в Россию, письменно благодарили миссию в самых теплых выражениях, и лишь некоторые, под влиянием усталости и трудностей путешествия, проявляли раздражительность и преувеличенные требования»140.