Книга S-T-I-K-S. Территория везучих - Артем Каменистый

На последних шагах топтун не на шутку ускорился, готовясь в прыжке подмять под себя жертву, размазать по земле, разрывая массивными когтями на почти не гнущихся пальцах, впиться клыками, давить и ломать.

А Карат в ответ на это просто напряг уши.

Странно, но, даже освоившись с подарком Улья, он продолжал использовать способ, которому его научил Чтец. Ну а зачем искать новое, если старое работает прекрасно?

Мир стал неподвижным. Стебли тростника, склонившиеся под напором налетевшего порыва усиливающегося ветра, замерли; птичка, испуганно вспорхнувшая при виде атакующей твари, зависла в воздухе, забавно растопырив крылышки; мертвяк, уже начавший отрываться от земли в прыжке, превратился в уродливого натурщика для скульптура, задумавшего создать шедевр, демонстрирующий крайнюю степень физического напряжения.

Карат пробирался через воздух, превратившийся в неохотно расступающееся желе, и старался двигаться равномерно, это снижало травмирующий эффект ускорения. Человеческие тела неприспособлены к таким нагрузкам, от них опасно напрягаются связки, мышечные волокна и ткани суставов, если увлечься всерьез, может дойти до того, что заработаешь целый набор растяжений, разрывов и даже переломов. Поэтому, как бы ни было ценно время, спешить – делу вредить.

Обогнув топтуна слева, Карат наконец увидел споровый мешок – чужеродный бугор, выпирающий из затылка половинкой большущей чесночной головки, зачем-то выкрашенной в грязно-бурый цвет. Вытягивая руку, с натугой ткнул кончиком ножа между «зубцами», которые в ответ на это податливо разошлись, открывая доступ к уязвимой начинке.

На этот раз Карат не забыл, что начинка эта еще и ценная. Раньше, регулярно повторяя такой трюк «на автопилоте», нередко проворачивал лезвие ножа, жестоко калеча сердцевину спорового мешка. И все бы ничего, вот только в реальном потоке времени сталь срабатывала наподобие насадки миксера, взбивая содержимое в однородно-раздробленную массу и заставляя его разлетаться в стороны.

Это лишнее. Вполне достаточно добраться до начинки и легонько провести по ней кончиком ножа, разрывая черные нити – что-то вроде альтернативной нервной системы, управляющей зараженными. Даже незначительное повреждение этой непрочной ткани обычно приводит к мгновенной гибели.

Выйдя в нормальный режим, даже не оглянулся на характерный звук падения нелегкого тела на песок. Этот мертвяк уже не боец, а вот второй очень даже воинственно настроен, драма со старшим собратом, разыгравшаяся у него на глазах, ничуть не поумерила пыл.

Тупой, как все бегуны.

Но на этого Карат переводить запас сил не будет, обойдется минимумом. Руку в подсумок, выхватить увесистую звездочку, замахнуться, выждать пару секунд, позволяя твари приблизиться на совсем уж смешную дистанцию, затем ускориться всего лишь на кратчайший миг, придать куску стали ускорение в нужном направлении и выйти в нормальный режим, одновременно отскакивая в сторону.

Мертвяк, продолжая протягивать руки к тому месту, где только что располагалась вожделенная добыча, проскочил мимо на заплетающихся ногах. Морда его, и без того грязно-уродливая, стала совсем уж печальной – звездочка прорубила теменную кость, целиком уйдя в череп, из жуткой раны толчками выплескивалась темная кровь.

Развернувшись, Карат переступил через завалившегося бегуна, ноги которого отказывались смиряться со смертью и взрывали песок в тщетных попытках поднять тело, присел возле затихающего топтуна, вонзил нож в дыру на споровом мешке, провернул клинок вокруг его оси. Уродливая туша мелко задрожала и затихла, позволяя убийце приступить к последнему этапу.

Когда-то Карата тошнило при одной мысли о том, чтобы прикоснуться к такой твари. А сейчас он невозмутимо разрезал оболочку спорового мешка и сгреб в комок все его содержимое – спутанную массу из черных нитей, в которой там и сям прощупывалось что-то твердое и явно полезное.

Теперь эту массу необходимо перебрать и извлечь ценное содержимое, после чего можно заняться бегуном. Добыча из мелких тварей нерегулярна и не блещет количеством, но это не повод оставлять их тела в покое – как-никак основные поставщики споранов – именно они.

– Карат, в лодку! – резанул по ушам крик Дианы.

Девочка не из молчуний, но даже на безопасных стабах голос повышать не любит, а уж на кластерах тише воды себя ведет. Если она закричала, значит, соблюдать тишину уже нет смысла.

Карат понятия не имел, что происходит, но не начал озираться по сторонам, пытаясь заметить то, что увидела Диана. Он, ни мгновения не теряя, бросился к лодке.

Плевать на оставленного невыпотрошенным бегуна, плевать на все сокровища Улья: жизнь – это то, что не купить ни за какие деньги ни во внешних мирах, ни в этом аду.

Прыгнул в лодку в тот миг, когда Шуст разрядил арбалет, целясь в кого-то за спиной друга. А Карат, с силой оттолкнувшись от берега, подхватил короткое весло, начал упираться им в дно, будто шестом, поспешно уходя от берега. И при этом не оглядывался, не до того сейчас.

Воду твари не любят до такой степени, что обычно не лезут в нее, даже если это обещает богатую добычу. Но правило касается лишь приличной глубины, на мели они действуют, пусть и не настолько прытко, как на суше, но тоже опасны и особых колебаний перед тем, как замочить ноги, не испытывают.

Лодку подхватило течение, неожиданно сильное, обычно в Улье это редкость, тут что участки рек, что каналы, что озера ведут себя спокойно или даже успевают превратиться в заросшие ряской болота, обновляемые при перезагрузках.

Карат наконец обернулся. Так и есть, Диана кричала не зря, на это была веская причина: стая разномастных зараженных примчалась по железнодорожному мосту. Оттуда они прекрасно видели и лодку, и людей, но спуститься не могли, это можно сделать лишь дальше, пройдя около сотни метров. Но для тварей, с их голодной нетерпеливостью – слишком серьезное расстояние. Поэтому они, добираясь до последнего пролета, не раздумывая, сигали вниз. На пятачке пляжа, где перед этим Карат занимался погрузкой, а затем убивал мертвяков, царило столпотворение: уже не меньше десятка монстров спустились самым поспешным способом. Несмотря на мягкий песочек, при падении некоторые переломали ноги и теперь ползали или жутко хромали: все же высота даже для этих малоуязвимых существ великовата. Те, которые с виду не пострадали, тоже выглядели пришибленными: должно быть, сказывались сильные удары при приземлении.

Все до одного: и покалеченные, и нет – толпились на урезе воды, провожая лодку голодными взглядами. А сверху продолжали сыпаться все новые и новые мертвяки, лишь единичные твари осознавали, что птичка упорхнула, и отправлялись в обход.

Слей Карат свой дар до последней капли, он бы и с четвертой частью такой стаи не успел разобраться. Да их тут не меньше полусотни, причем хватает развитых – тех самых топтунов и даже кое-кто покруче носится.

– Ди, откуда они взялись?! – чуть не выкрикнул Карат, во всей красе представляя, что бы произошло, начни эти мертвяки сыпаться ему на голову с высоты моста. – Ты же говорила, что там кучка мелочи, причем далеко.