Книга Хазарская охота - Арина Веста
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он съежился у ног Виктории сутулой креветкой.
– Пощадите… – Костя трясся в конвульсиях.
Глеб скинул куртку и набросил на его плечи, но Виктория концом карабина сдернула ее.
– Скажешь, где взял топор, получишь куртку!
– Хорошо… Я все расскажу… – зарыдал Костя. – В ту ночь, когда убили девушку, я был в музее!
Виктория едва заметно вздрогнула и впилась взглядом в Очкарика.
Костя лихорадочно возвращался в тот вечер, нащупывая среди множества дверей ту самую, в которую уже три месяца боялся заглядывать. Он один знал о том, что случилось в бронзовом зале.
Пьяная вишня
Я скажу тебе с последней прямотой
Все лишь бредни, Шерри Бренди, ангел мой.
Краеведческий музей.
Вечер накануне убийства
Такая давящая тишина и густой спрессованный воздух бывают только в музеях. Стрелки стареньких «первобытных» часов показывали начало девятого, а на пульте все еще помаргивал красный клоп. Лаборатория в подвале всегда сдавалась на пульт позже других. А сегодня к тому же «День археолога» – выдача зарплаты сотрудникам музея и приписанным к музею «гробокопателям». Чтобы поторопить отстающих, Наташа взяла с витрины связку ключей и отправилась на обход.
Это медленное шествие по залам музея было сродни экскурсии, и среди экспонатов у нее были даже свои любимчики.
В Бронзовом зале Наташа поправила датчик и на миг остановилась перед Бабой-ягой. Подсвеченная снизу статуя, казалось, готовилась взлететь. Это была высокая, узкобедрая женщина, изваянная в натуральную величину, абсолютно нагая, с колчаном на узком поясе. Грубое, первобытное лицо было едва намечено. Волосы походили на клубящихся змей, и некоторые так и заканчивались – змеиными головами. На бедрах и плечах Богини виднелись странные отпечатки, словно ее покрыли округлыми штампами, похожими на закрученный в спираль лабиринт. В руках Богиня сжимала маленький двухсторонний топорик.
– Это купчик нам оставил. Большой был оригинал по части женской красоты!
Наташа вздрогнула и оглянулась: на нее улыбаясь смотрел Колодяжный, самый пожилой доцент и яростный оппонент Сусанны, и Наташа мельком отметила, что старик уже успел «принять на грудь».
– Вам надо отдохнуть, – мягко заметила она.
– Отдохнем, когда сдохнем… – махнул рукой Колодяжный. – Но сначала хорошенько ударим по хазарскому царству.
продекламировал старик и смахнул пьяные слезы.
Наташа со вздохом заперла дверь за Колодяжным и вернулась к пульту: последний «клоп» на схеме погас. Позвякивая ключами, по залу шел Лобус, секретарь Сусанны Самуиловны. Он двигался с особой грацией, свойственной некоторым толстякам. Этот странный человек с первого дня ее службы в музее тревожил и даже пугал ее, он вообще оставлял двойственное впечатление. В свои сорок он ухитрялся выглядеть на двадцать пять. Его беззаботная улыбка намекала на то, что именно он, Павел Лобус, открыл секрет вечного счастья и молодости. Его глаза, темно-карие, очень блестящие, как влажные маслины, всегда ласково улыбались и притягивали взгляд. Но в этой улыбке и в плавных движениях маленьких белых рук Наташе чудился подвох, словно под приветливой маской скрывался хищный зверь, выбирающий минуту для нападения. Вот и сейчас все внутри у нее сжалось и подобралось.
Лобус повесил ключи в витрину, обернулся к ней и сказал что-то, весело и лукаво глядя в глаза.
– Что? – глупо, по-детски переспросила она.
– Странно. У вас, Наташенька, губы дрожат. – Он перегородил ей дорогу, как сытый игривый хищник обреченному травоядному. – У вас на поясе висит пистолет, но вы меня явно боитесь! С чего бы это?
Наташа окинула взглядом погасший пульт. Они были вдвоем в пустых и страшноватых музейных залах. Лобус проследил ее взгляд.
– Что, и Колодяжный ушел?
– Только что… Вы последний.
– Опять старик напился. Я даже знаю, что он вам говорил, – с неожиданной злобой проговорил Лобус. – Лучше бы вовремя защищались, господа гробокопатели. Историю у них, видите ли, украли, из стойла увели, а все что осталось от истории, извините за каламбур – только выписка из Торы!
Вдруг резко, на разные голоса завыла сигнализация. Наташа подбежала к пульту. Сработали сразу несколько датчиков на чердаке. Дверь на чердак была плотно заперта на висячий замок, чердачное оконце выведено на пульт. Должно быть, ветром дернуло треугольное окно мезонина. В Бронзовом зале что-то стукнуло, зашелестело и с шумом посыпалось вниз.
– Он… – прошептал Лобус, опасливо оглядываясь по сторонам.
– Кто? – почти испуганно спросила Наташа.
– Да, Афонька Тороватый, – внезапно расхохотался Лобус. – Как мило ты сейчас испугалась! Простите, простите, госпожа сержант, с представителями власти только на «вы» – продолжал скоморошничать Лобус. – Да-с… Ходит, бродит по ночам наш купчик… То ли клад у него здесь в подвале зарыт, то ли со своей глиняной кралей расстаться не может.
– Каменный гость наоборот?
– Вроде того… Кстати, о птичках: у меня для вас сюрприз.
Он достал из сумки пирожные, упакованные в пластиковую коробку, и бутылку вишневого ликера.
– День рождения у меня, Наташенька, давайте отметим! Кстати, а напарник ваш где? Можем и его пригласить!
– Спасибо, не положено, – как можно холодней отрезала девушка.
– Не положено по инструкции? Но ведь никто не узнает. – Он попробовал поймать ее руку. – Да не бойся ты меня, Наташенька. А что, если нам встретиться, завтра после смены?
– Я не собираюсь с вами встречаться.
– А понимаю. У тебя кто-то есть…
– Не кто-то, а жених.
– Уже и заявление подали?
– Какая вам разница?
– Значит, подали… Вот так… Опять я опоздал. Как хорошая девушка, так уже чья-то невеста! – Лобус в потешном отчаянии припал губами к ее ладошке.
– Ты что, дурак? Отпусти! – по-девчоночьи вскрикнула Наташа.
– Ах, просите, забылся! С кем не бывает?
Он сорвал с головы берет и пятясь исчез в дверях.
По инструкции она должна была проводить его и запереть входную дверь с окошком, но ей не хотелось еще раз встречаться с ним. Она слышала, как Лобус прошел до дверей, как лязгнул старый еще купеческий засов, взвизгнула застарелая пружина. Вскоре раздался отдаленный рокот мотора и шорох шин. Наташа брезгливо выбросила пирожные и бутылку в мусорную корзину.
Первобытные часы отстукали одиннадцать ударов. Галкин, ее напарник, отсутствовал уже третий час. Убегая на какую-то неурочную встречу, он упросил прикрыть его в случае проверки. Она и сама частенько срывалась в город, однажды даже успела сдать зачеты, оставив забытый богом объект на напарника.
