Книга Любовь без башни - Маргарита Южина

— Ой, что это ты так-то уж… — совсем по-старчески запричитала Василиса — Люся собиралась будто на гильотину. — Ну хочешь — давай я схожу. Куда надо-то?

— Нет, Вася, — с пылом пионера-героя, проговорила Люся. — Мне самой надо. На тебя он не клюнет.

А вот этого можно было и не говорить.

— Ну куда нам! На нас-то, конечно, — чего клевать, когда тут такой червяк, как наша Люся, плавает! — поморщилась Василиса.

Люся даже не отреагировала. И тогда Василиса поняла — все по-настоящему. И вполне может быть, что преступник, этот самый Белкин, тоже настоящий, и Люся идет с ним на настоящую встречу.

— Люся, а где вы с ним встречаться-то собираетесь? — осторожно спросила Василиса.

— Здесь, — снова выдохнула Люся. — У нас дома. Только… В общем, одна я, конечно, не справлюсь, поэтому… ты будешь мне помогать.

— Ну еще бы! Я не просто буду тебе помогать, я буду работать наравне с тобой, — нервно дернула щекой Василиса. — Не забывай — мы с тобой одного звания.

— То есть — никакого? — усмехнулась Люся и принялась рассказывать Василисе весь свой незатейливый план.

План и в самом деле поражал простотой, но кто не знает — все гениальное просто.

Белкин заявился в этот же вечер, хотя если бы он не пришел, Люся была готова и сама его пригласить — но тут ничего личного, того требовал план.

— Люся… — немного смущаясь после того, как Люся узнала о всех его похождениях, промямлил Белкин.

Сейчас он вел себя не так уверенно и не совсем по-хозяйски.

— Ва…силиса… — с трудом припомнил имечко сердечной Люсиной подруги. — Как вы… постарели…

— О! — тут же откликнулась Василиса, стараясь не выказать истинного своего чувства. — Это только потому, что вы так вероломно бросили мою Люсю! А она так страдала, горемыка!

— Да? — растерянно повернулся к своей подруге Белкин. — Серьезно, что ли, страдала?

Люся засопела носом — ей уже скорее захотелось покончить со всем этим планом, поэтому она качнула головой и заявила:

— Страдала, страдала… Василиса! Ну и когда ты уже оставишь нас наедине?

— Ухожу-ухожу-ухожу… — запела Василиса и плавно, на цыпочках подалась в прихожую. — Малы-ыш! Пойдем со мной, не надо мешать влюбленным!

Малыш, точно откормленный жеребенок, прискакал в прихожую и сразу же ткнулся носом в намордник.

— Нет, мальчик мой, сегодня не этот… — прошипела на него Василиса. — Ну куда ты морду суешь? Я же тебе популярно объясняю — сегодня наденешь другой!

Уже через пять минут они с собакой были на улице. Однако уходить со двора Василиса не спешила.

А в это время в их доме вовсю разворачивалось любовное свидание.

— Бе-е-е-лкин… — старательно сопела Люся, изображая дикую, неуемную страсть. — И где ты столько времени мотался? Ну почему тебя так долго не было?

— Да, я такой, — расплывался в самодовольной ухмылке мужчина. — Я мотался… Слышь, Люсь, а у тебя пожрать ничего нет?

— Бе-елкин! У меня ничего нет пожрать… но, у меня борщ есть, и еще котлеты, Вася говорит, что они по-киевски.

— Во! Давай! — воспрял духом Белкин.

— Ну конечно! Сейчас прямо! — капризно надула губы Люся. — Я, главное, столько времени по нему здесь скучала, а он! Садись давай на стул! Я, может быть, любви хочу!

— Ой, боже мой, как я не вовремя-то… — тихонько лопотал себе под нос Белкин, усаживаясь на стул.

— Нет, ты не так садись. Смотри, задом наперед, — командовала Люся.

Белкин только слепо повиновался, втайне рассчитывая, что такие игрушки очень скоро наскучат любовнице не первой свежести.

— Ну вот… — между тем крепко связывала ему руки за спиной Люся. — Пошевели… не жмет?

— Нет, не жмет… Ну Люся, ну ты уже все? Наигралась? — нетерпеливо спрашивал Белкин.

— Ну почему все-то? Я же только начала!

Теперь она серьезно связала ему ноги и только после этого подошла к окну и стала делать какие-то непонятные знаки.

— Люся… а вот это… ты чего сейчас махаешь? — отчего-то начал беспокоиться Егор Игоревич.

— Это я так… ритуал у меня. Да ты сиди, сиди, не бойся… — усмехнулась Люся и побежала к двери — в дверь уже звонили.

— Ну что, ты его приготовила?

Это странное слово «приготовила» окончательно вывело из себя незадачливого любовника.

— Что это, простите, за слово такое — «приготовила»?! Будто я кролик какой или поросенок с хреном!

— Вот зараза, все мое меню перечислил, — вздохнула Василиса, это она вернулась с Малышом и теперь стояла возле беспомощного Белкина, пробуя, так ли крепко связаны веревки.

— Ну что, Вася, начнем? — спросила Люся, поглядывая на жертву.

— Люся… — замер Белкин. — Ты чего это собралась творить, а? Лю-ся! Ты потом будешь сильно-сильно жалеть!

— Надо его сначала предупредить, — галантно склонила голову Василиса и стала медленно натягивать на длинные руки белые китайские перчатки. — Егор Игоревич, перед лицом своих товарищей… короче, вы должны говорить правду, только правду и ничего, разумеется, кроме нее, сердешной.

— В противном случае… Вася, скажи, что его ждет в противном случае, — толкнула ногой стул Люся.

— А если наш герой не скажет нам правды, — так же неторопливо продолжала говорить Василиса, — мы будем с каждым словом снимать с него по вещице и… снимать на фото это жутко безрадостное зрелище.

— А уже потом все фотографии этой, с позволенья сказать, порнографии мы пошлем всем его возлюбленным, правда же? — Люся от души пощекотала привязанного Белкина под ребрами.

Тот дико гикнул, подпрыгнул вместе со стулом и вдруг в один момент страшно затосковал. Он вдруг понял, что дамочки на самом деле не шутят и весьма быстро смогут выкачать из него то, что ему и самому больше вспоминать не хотелось.

— Люся! Ты посмотри, а он понял! — обрадовалась Василиса. — Посмотри, в самом деле!

— Вот и замечательно! Меньше будет возни, — одобрительно кивнула Люся. — Ну так что ж, признавайтесь, господин Белкин, какие отношения вас связывали с покойным Игнатием Николаевым?

Белкин по-идиотски выкатил глаза и приготовился играть в дурачка.

— Люся, стягивай с него носок, он сейчас врать будет, — сразу же уловила перемену во взгляде подопечного Василиса.

— Вася, а давай ты, а? Ты все же в перчатках.

Василиса не стала спорить — стянуть с ноги носок она сумела за считаные секунды.

— Сфотографировала? — спросила она у Люси.

Та с довольной физиономией показала цифровичок.

— Есть такое дело…