Книга А боги там тихие - Иван Щукин

– Вот он! – Этот урод ткнул пальцем в мою сторону.

– Максим Ивлев? – Если бы Маркус до этого не рассказал мне про подставу, я бы, наверное, удивился тому, что он знает мою фамилию. А так – все вполне укладывалось в общую картину. – Вы арестованы по обвинению в убийстве и нападении на представителей городской стражи при исполнении. Сдайте имеющееся оружие и пройдите с нами.

– А ордер у вас есть, полковник? – прогудел Биллар.

Ничего себе! Целого полковника отправили меня арестовывать. Усатый же, не глядя на барона, сунул руку за пазуху и вытащил какую-то бумагу. Затем развернул ее и протянул ему. Генерал внимательно прочитал и, вернув обратно, кивнул.

– Сдайте оружие! – повторил полковник.

– Ну нет у меня оружия! Нема! – Я развел руками. Ко мне сразу же подскочили два стража и, обыскав, защелкнули на руках за спиной какую-то массивную хрень вроде наручников.

– Пройдемте, – махнул рукой усатый в сторону выхода. Вояки генерала расступились, освобождая проход.

Глава 37

Сижу на неудобном стуле в маленькой комнате без окон. Из мебели только стол и три стула. Под потолком магический светильник, заливающий комнату неприятным красноватым светом, который здорово действует на нервы. Это у них, должно быть, психологический прием такой. По другую сторону стола сидят два дознавателя и читают какие-то бумаги, демонстративно меня не замечая. Имен своих они называть не стали, поэтому я окрестил их Старик и Шкаф. Старик был в возрасте, невысокого роста, субтильного телосложения и вид имел крайне болезненный. Шкаф же, напротив, олицетворял собой само здоровье. Два метра ростом, кровь с молоком, в плечах косая сажень, а кулаками можно динозавров глушить. Доставили меня сюда в специальной карете для перевозки заключенных, где меня несколько раз хорошо приложило всеми частями тела о стены и головой – о потолок. Поэтому настроение, и раньше не очень хорошее, сейчас было и вовсе хреновым. И для себя я решил, что надо испортить его и окружающим, а именно – этим двум следакам.

– Ну что же, молодой человек, – сочувственным тоном заговорил Старик, оторвав взгляд от бумаг, – натворили вы дел. Что же теперь с вами делать?

Так как вопрос показался мне риторическим, ответом ему была тишина.

– Молчишь? – проревел Шкаф. – Вот сейчас в пыточную спустимся – сразу говорить научишься. Хотя можно и без пыточной.

С последними словами он выразительно посмотрел на свой кулак. Все ясно, разыгрывают стандартный сценарий: хороший коп – плохой коп. Как банально. Я не выдержал и улыбнулся. В ответ на это Старик перегнулся через стол и съездил мне кулаком в ухо. Весьма профессионально съездил. И неожиданно. Я даже не попытался смягчить удар, немного повернув голову. Лежа на полу, подумал, что где-то в мои выводы закралась ошибка.

– Весело тебе?! – прошипел Старик. – А когда людей убивал, весело не было?

И пнул меня ногой по ребрам.

– А когда на стражников нападал, весело было? – Еще один пинок, на этот раз по почкам.

– А когда… – Договорить он не успел, потому что я не выдержал, извернулся и провел классическую подсечку. Старик взмахнул руками и упал, ударившись головой о стол.

– Ты чего наделал? – каким-то обиженным голосом спросил Шкаф, глядя на лежащее без движения тело Старика. – Ты же его убил!

И медленно пошел ко мне. Да уж, кажется, перегнул палку. Как-то не ожидал, что так «удачно» со Стариком получится. И еще, кажется, этот второй меня сейчас убивать будет. Да вот хрен тебе. Если уж суждено мне тут сдохнуть, то и этого с собой заберу. Я откатился от него в угол, сделал кувырок назад и, поднявшись на ноги, приготовился к встрече. Пропустив над головой его пудовый кулак, прыгнул вбок и ударил стопой в колено сбоку. Раздался неприятный хруст, и Шкаф, подвывая, упал на пол. Несколько сильных ударов ногой в лицо лишили его большей части зубов и сознания.

В этот момент загремела отпираемыми замками дверь и в комнату заглянул охранник, должно быть, привлеченный шумом. Ошалевшими глазами окинув комнату, он выскочил обратно, захлопнув дверь. Минут пять было тихо, а потом в допросную ввалились пятеро стражников во главе с офицером.

– Что здесь происходит? – удивленно, но требовательно спросил последний.

– Да вот, – я махнул головой в сторону, – дознаватели у вас какие-то странные. Не могли решить, кто меня первым допрашивать будет. Поругались, перенервничали, да как давай друг друга бить. Я даже испугался! Готов был уже все рассказать тому, кто победит, но чего-то они, видимо, не рассчитали.

Офицер ошарашенно помотал головой из стороны в сторону, должно быть, решив, что это все ему снится. Потом его взгляд остановился на мне, мирно сидящем на стуле, со скованными за спиной руками.

– Сопротивляться будешь? – как-то робко спросил он.

– Да ни в жизнь! – клятвенно заверил я его. – Я вообще человек законопослушный, к вам попал по ошибке, о чем и хотел рассказать этим господам. Но, к сожалению, не успел. Слишком уж они до новых знаний дорваться хотели. Настоящие профессионалы.

– Понятно, – мотнул головой офицер с таким видом, что сразу было ясно, что ничего ему не понятно. Постоял еще с десяток секунд задумчиво, а затем начал отдавать распоряжения стражникам: – Этого в камеру, пусть утром с ним разбираются. А этих двоих к целителю. Выполнять!

Я встал со стула, вышел из допросной и пошел по длинному коридору, конвоируемый двумя немногословными стражниками. Они только изредка указывали, куда идти, и держались очень настороженно, не выпуская из рук деревянных дубинок.

– Лицом к стене, – скомандовали мне у очередной двери. Дождавшись, когда я выполню приказ, один из них огромным ключом отомкнул дверной замок, а второй снял с меня кандалы. – Заходи!

Камера оказалась… Странной. Да, именно это слово подходит лучше всего. Огромное пустое помещение. Три закрытых решетками окна в противоположной от двери стене. И по всем стенам расположены кровати, в три яруса. А справа еще и дверной проход в соседнее помещение. Народу тут было человек тридцать… А, нет, не только человек: какие-то орки валялись… И большинство спали. Лишь на одной из шконок трое заключенных во что-то играли. Кажется, в кости.

Глядя на большое пустое пространство по центру камеры, я почему-то вспомнил старый советский фильм, виденный еще в детстве. С Дуровым в главной роли. Там главный герой тоже попал в какую-то тюрьму, уже не помню в какую именно. И был он мастером боевых искусств – пальцами металлические бочки пробивал. И начал он заключенных обучать своему нелегкому ремеслу. А охранники ему в этом почему-то не препятствовали, за что в конечном счете и поплатились.

Улыбнувшись собственным мыслям, я забрался на ближайшую свободную койку, положил под голову грубое одеяло и собрался спать. День выдался очень тяжелым, а завтра будет, скорее всего, еще хуже. Не думаю, что у Маркуса и генерала получится за ночь докопаться до правды и вытащить меня отсюда. Поэтому надо как следует отдохнуть. Да и поесть бы не мешало, урчанием напомнил желудок. С этими мыслями я и заснул.