Книга Проклятие Вероники - Яна Розова

Сначала его реакция была ей даже приятна – Герман пришел в полный восторг! Он просил ее снова и снова делать это и радовался как ребенок ее дару.

Однажды, Герман попросил жену о помощи. Ему нужны были деньги, а компаньон жадничал. Вероника получила от него нужную сумму, даже не напрягаясь, но предупредила Германа, что “повлиять” на человека можно только единожды. Каждый, кто подчинялся Влиянию, начинал испытывать к Веронике какие-то неприятные чувства и старался отдалиться от нее, хоть при всем своем желании не мог объяснить причину отдаления. Герман это условие сначала проигнорировал, но потом, когда обработанный Вероникой компаньон пожелал забрать свои деньги из бизнеса и уехать из города, понял: действие вызывает противодействие.

Но что, если построить свой бизнес так, чтобы люди только один раз и попадались? Герман придумал несколько схем вымогательства: участие в долевом строительстве, продажа недвижимости за рубежом и – для бедных – установка металлопластиковых окон. Во всех случаях продажи делала Вероника, вызывая самый настоящий золотой дождь. К хорошему привыкаешь быстро, и вскоре Герману показалось, что приходится слишком много хлопотать – оформлять фирмы, получать нужные документы, арендовать помещения. Конечно, все эти проблемы тоже помогал решить дар Вероники, но все равно, суета была ужасная.

А сколько раз их выслеживали обманутые граждане? И тогда приходилось в частном порядке отдавать деньги или выкручиваться иным образом.

Выход подсказал случай. Однажды к Веронике, которая в то время “продавала” металлопластиковые окна, обратился клиент с большим заказом – почти на два миллиона рублей. Ему надо было ставить двенадцать окон в двухэтажный большой дом.

Вероника, даже не применяя своих способностей, легко развела его на 70-процентную предоплату. Предоплата была сделана в октябре, но через месяц окон в доме все не было.

Заказчик, звали его Аркадий Никифорович и было ему около пятидесяти лет, пришел в контору и стал требовать свое. Пора уже, громко говорил он, размахивая руками, зима на носу! Семья его ждет не дождется переезда в Белореченку. А он не может без окон заняться ремонтом!

Аркадий Николаевич этот был таким самодовольным, таким настырным и противным, что Вероника подумала: чтоб ты удушился!

* * *

О смерти Аркадия Никифоровича Герман и Вероника узнали из местных ТВ-новостей: их клиент покончил с собой, повесившись в своем безоконном доме. Прицепил веревку к какому-то бетонному блоку и сунул голову в петлю. Кадр с этой уже пустой петлей Вероника помнила еще долго. Она вдруг поняла, что совершила убийство, и ясно ощутила свое будущее: такое не пройдет даром. Ее накажут.

– Ни за что больше, – повторяла она, – ни за что! Ты понимаешь, у него же дети, семья…

– Прекрати! – строго приказал ей Герман. – Это же больше полутора миллионов!

Она плакала, он уговаривал, утешал, притворялся, будто понимает. То есть, это намного позже стало ясно, что Герман притворялся. А тогда, услышав от мужа, что он безумно любит ее и хочет ребенка, Вероника тут же забыла о своем раскаянии. Зачем думать о ком-то, о чем-то, что уже давно сделано, давно пережито? Наконец-то ее жизнь станет такой, какой она хочет. Господи, у нее будет малыш!

А так как Белореченка был маленьким городишкой, где новости распространялись очень быстро, они собрали свои вещи и переехали в Гродин. Как казалось Герману – в большой город, где можно безнаказанно ловить рыбку в мутной воде сколько хочешь.

Решено было, что как только молодые обоснуются в областной столице, они заберут к себе родителей. И, чтобы обосноваться, потребовались деньги. Для этого Веронике снова пришлось заняться делом. Герман учел ее истерику и пока придумывал “бескровные” схемы, например, мебельный салон, где мебель выбиралась по каталогу, а клиент платил часть суммы в момент заказа мебельного гарнитура. Мебель сменялась косметикой, одеждой, посудой. Люди платили деньги, а заказов так и не дожидались. Тем временем, “фирма” Германа снова и снова меняла свой адрес.

Таким способом денег зарабатывалось немного, но у Германа был план, о котором его жена догадалась слишком поздно. Он искал кого-то, богатого и почти одинокого. Если подобраться к нему поближе, то Вероника сможет выудить у дурака все сбережения. А потом избавиться от него его же руками. Без всяких фирм, без всяких офисов и документов.

Сама Вероника поклялась себе, что принуждать к самоубийству она больше не будет никогда. Это было противно ее натуре, а вдобавок Вероника забеременела. Она считала, что теперь ей нельзя вредить людям, ведь это может отразиться на малыше каким-нибудь ужасным образом. И тут даже Герману пришлось подождать.

Рождение сына стало для Вероники самой большой радостью в жизни. Ей казалось, что этот мальчик – самый лучший в мире ребенок, самый красивый, самый замечательный и необыкновенный. Ее сердце сжималось от счастья, когда она просто смотрела в его огромные голубые глаза.

И только Герман никак не хотел дать ей возможность наслаждаться материнством. Когда Сашке исполнился месяц, он вызвал из Белореченки свою мамашу, якобы в помощь. При виде старой стервы, которая откровенно ненавидела жену сына, у Вероники пропало молоко, и Герман заявил, что ей теперь не нужно быть рядом с ребенком круглые сутки. О Саше позаботится Клавдия Андреевна. А Веронике Герман рекомендовал работать, иначе она может и не увидеть больше своего сына. Для убедительности муж ткнул ее в бок кулаком, оставив на теле солидный синяк.

И Вероника подчинилась. Сначала она пыталась хитрить – делала вид, будто ее Влияние ослабло, но Герман в это не верил. В отчаянии Вероника попыталась “влиять” на Германа, но, увы, у нее ничего не получалось. Она откровенно боялась мужа. Боялась, что он догадается о ее намерении подчинить его волю, а за это он будет бить ее до полусмерти. Страх мешал Веронике воспользоваться даром, и потому Влияние стекало с Германа как вода.

А в остальном, хотела она того или нет, Вероника оттачивала свое мастерство. Она поняла, что гораздо эффективнее использовать Влияние не единым мощным посылом, который всегда рождает обратный эффект, подсказывает жертве, что дело нечисто, что надо спасаться. Нет, это не подходит. Намного лучше приблизиться к ней или к нему, говорить с ним, быть рядом и маленькими капельками вливать в уши слова, пропитанные ядом.

Теперь ей не надо было рисовать картинку самоубийства своего “клиента”, нет. Ей достаточно было поселить в сознании идею о великом облегчении, которое придет вместе со смертью. Человек смертен, рано или поздно он принимает эту идею, он подчиняется, чтобы освободить место для следующих поколений. Идея смерти есть в каждом живом разуме. Надо только разбудить ее преждевременно, толчком, импульсом, который умел вырабатывать мозг Вероники.

И это работало. Работало еще и потому, что Герман приводил жене только “готовых” жертв. Тех, кто оставил в своем прошлом демонов, тех, кто сейчас бился с неудачами и неприятностями, тех, кто по дурости или в силу обстоятельств не окружил себя близкими людьми, друзьями, людьми, которые могли бы помочь и поддержать. В отчаянии они легко доверялись Вероники, приходившей к ним в самых разных ипостасях – психотерапевта, гадалки, сводной сестры – и умирали. Перед этим своими руками передав ей и Герману свои денежные накопления.