Книга Семейные тайны. Хранить нельзя открыть - Наталья Олифирович

Через неделю хоронили дедушку. Он сильно выпил, заснул и угорел. Вечером к нему зашла соседка – он не открыл дверь. Она решила, что он у любовницы, но, увидев во дворе машину, поняла, что дело неладно. Дверь выломали, однако было уже поздно – он умер предыдущей ночью.

Похоронив обоих родителей, мама Леонида очень изменилась. Она получила то, что хотела: отец наказан, и справедливость восстановлена… Но, похоже, смерть матери запустила у женщины какой-то сложный механизм. У нее появились вспышки ярости, она стала кричать на мужа. Еще недавно образцовая семья затрещала по швам. Мать внезапно выгнала отца из квартиры, которую они построили вместе, а потом и вовсе объявила Леониду, что это не его отец. В отместку папа сказал младшей дочери, что он – не ее папа… В семье началась настоящая война.

В то время когда Леонид рассказывал эту историю, в пространстве продолжалось движение. Мать и бабушка стали напротив отца и дедушки – стенка на стенку. Я спросила их про чувства – мужчины и женщины были полны ярости друг к другу.

Очевидно, произошедшая между родителями драма сильно задела мать Леонида. Она злилась на своего отца, который, по ее глубокому убеждению, был прямым виновником смерти матери, и она «отомстила» за мать. Не позволив отцу жить с другой женщиной, она стала косвенной – или прямой – виновницей его смерти. Будучи не в силах остановиться, она «перепутала» своего мужа с отцом, начав мстить теперь уже супругу за смерть своей матери. Любопытно, что она сказала сыну: «Он не твой отец». Видимо, в этот момент муж стал ее символическим отцом, и она уничтожала его и как отца собственного сына, и «убивала» как члена семьи, выгоняя из квартиры…

Я понимала, что необходимо поработать с этим узлом в клубке семейных страстей. Но времени оставалось мало, а нужно было подвести итоги работы группы и позаботиться о Леониде. И я попросила всех мужчин и женщин в группе стать напротив друг друга в качестве членов его рода.

Мощный ряд мужчин и женщин внушал уважение. Я попросила Леонида подойти к ним, посмотреть вначале на мужчин, а потом на женщин его рода и произнести: «Я – Леонид. Я – часть рода».

В этот момент он попятился и сказал:

– Я не хочу.

– Чего ты не хочешь? – с недоумением спросила я.

– Я не хочу быть частью этой ненормальной семьи, – воскликнул Леонид с надрывом и неожиданно для меня заплакал.

Сохраняя спокойствие и при этом сопереживая его видимой боли, я сделала шаг назад и встала рядом с ним.

– Иногда бывает сложно смириться с тем, что сделали члены семьи. Но ты – часть этого рода, как бы тебе ни хотелось уйти от них…

Я находилась возле него, а Леонид продолжал плакать… Он присел на корточки, а потом опустился на пол – и его рыдания, преисполненные глубокой боли и одиночества, разрывали сердце. Мальчик, которому мама сказала, что его дедушка – убийца. Что папа – не его отец… Мама, обрекшая его на поиск близости и безумный страх отношений…

Наконец, он остановился и посмотрел на меня. Я была рядом и снова тихо спросила:

– Ты можешь посмотреть на мужчин и женщин твоего рода? Там твои папа и мама, дедушка и бабушка и множество других людей. Некоторых ты знаешь, некоторых – нет. В твоей семье, как и в других семьях, было разное. Рука об руку шли страстная любовь и подлое предательство, искренность, верность и холодный расчет… Были разные отношения… Но ты – часть этого рода… Сделай шаг, посмотри на них и скажи: «Я – ваш»…

Леонид поднялся с пола. Он сделал шаг, второй, третий, остановился у входа «в тоннель», образованный мужчинами и женщинами, и снова посмотрел на меня. Тогда я предложила:

– Я буду говорить какие-то слова, а ты можешь произносить то, что тебе подходит, или перефразировать меня так, как тебе нужно…

Глядя на мужчин и женщин, Леонид стал часто дышать… И мы говорили – я тихо, он громче – все те слова, которые нужно было сказать…

И о том, что его мама появилась от любви бабушки и дедушки… И о том, что дедушка остается его дедушкой, несмотря на то что послужил косвенной причиной смерти бабушки. И про обиду на маму. И про любовь к отцу и матери… И про то, что ему необходимо благословление рода, – он очень хочет встретить свою девушку и создать с ней семью…

Это была очень глубокая, эмоциональная и трогательная работа. И когда он в конце сказал: «Я – ваш», лица мужчин и женщин потеплели, кто-то сделал первый шаг и участники окружили Леонида плотным кольцом. Мужчины и женщины обнимали его, и это было похоже на конец войны – такой, как его показывают в кино.

Мы тепло попрощались с группой. А я осознала несколько вещей. Я поняла, что выбор Леонидом старших девушек в качестве подруг был данью памяти бабушке. Он предпочитал одиночество, так как лучше оставаться без семьи, чем потом стать убийцей или умереть. И самое главное, что заставило меня улыбнуться: Леонид убегал из группы не от нас. Он хотел уйти от своих родителей… Но я-то знаю – от родителей уйти не удастся, можно лишь по-другому взглянуть на историю.

Через год после нашей работы Леонид женился, а недавно я поздравила его в Facebook с рождением сына.

5.5. Тяжелые болезни

На долю любой семьи нередко выпадают трудные испытания. Одним из них является тяжелая болезнь. Это может быть телесный недуг, нервно-психическое заболевание, патологическая ревность, химическая зависимость. Семья, в которой есть тяжелобольной человек, вынуждена изменить свою структуру. Один из родственников берет на себя роль главного опекуна: именно на его плечи падает бремя повседневного ухода, обслуживания, наблюдения и контроля за состоянием больного. Обычно это женщина – мать, сестра, жена, дочь. Этот человек полностью сосредоточен на больном, часто жертвует своей личной жизнью и интересами.

Вторая группа – это члены семьи, эмоционально взаимодействующие с больным, но меньше участвующие в повседневной опеке.

Третья группа – близкие и дальние родственники, которые знают о больном и его проблемах, но практически не имеют с ним контакта. У них зачастую есть собственная позиция в отношении больного, чаще всего основанная на обвинениях главного опекуна и других членов семьи.

Тайны, связанные с тяжелой болезнью, обусловлены прежде всего:

♦ виной за то, что произошло. Члены семьи нередко обвиняют в случившемся себя и других;

♦ стыдом из-за того, что в семье есть такой больной. Психические и ментальные расстройства, зависимости, физические недуги вызывают желание спрятать и больного, и информацию о нем;

♦ страхом, что это может повториться в следующих поколениях.

Если больного исключили, забыли, вычеркнули – тайна, как радиоактивное излучение, напоминает о существовании этого человека.

Второй ребенок

Виталии 31 год, она замужем, у нее есть дочь. Женщина испытывает колебания по поводу рождения второго ребенка. С одной стороны, ей очень хочется еще раз стать матерью. С другой – несмотря на объективные возможности вырастить целую группу детского сада, она озвучила следующие страхи: «Моя жизнь никогда не будет прежней»; «Я сойду с ума»; «Муж не будет меня поддерживать, и я останусь в одиночестве»; «Если что-то будет не так – я этого не перенесу»; «На меня будут смотреть как на ненормальную». Для прояснения ситуации я построила генограмму семьи Виталии. Она была единственным ребенком у родителей.