Книга Фейкбук. Реальная история, основанная на настоящей лжи - Дэйв Чичирелли

Тут до меня дошла вся абсурдность ситуации, и я расхохотался: как раз вступили барабаны.

«Фил Коллинз, — написал я своему противнику. — Идеально».

Поставил пирог в духовку и сел на диван, прихватив с собой ноутбук.

«Прямо горжусь этим треком. Спасибо, что заметил».

Как мы похожи — оба любим внимание.

Тут заиграл «Rocket Man» Элтона Джона, и я принялся писать посты, продолжающие историю Фейкбука.

Дэйв Чичирелли

И снова дорога. Насыщенная выдалась неделька. Зашел в Старбакс написать заметку и помыться в туалете, как бездомный.

Если кто-то из Старбакса захочет меня проспонсировать, буду рад объяснить, насколько карамельный макиато повышает мой жизненный тонус. Я иду в другую жизнь!

Мне нравится ● Комментировать

Эллиотт Аскью Да! Снова старая добрая дорога! Здорово, что ты снова в пути. Может, следующей ты похитишь индианку? Это научит их, как обворывать нас, не платя налоги с выигрыша в казино.

меньше минуты назад с мобильного устройства● мне нравится

Дэйв Чичирелли Ага, ты хочешь, чтобы я имел дело только с угнетаемыми девушками, принадлежащими к различным меньшинствам и освобожденными от уплаты налогов? Посмотрю, что можно сделать…

только что с мобильного устройства● мне нравится

Пора двигаться вперед. Я больше не намерен сохранять видимость спокойствия ради Дары. Она вошла в игру, даже если сама еще этого не поняла.

Честно говоря, отсутствие энтузиазма с ее стороны все немножко испортило. «Просто странички в соцсети. Не могу сказать, что это меня расстраивает». Меня расстраивало то, что ее это не расстраивало. Я вроде бы ненамного старше, но как сильно все изменилось за это время, четыре года превратились в пропасть.

Фейсбук появился, когда я заканчивал колледж. Она тогда еще училась в школе. А это огромная разница. Меня шокировала возможность восстановить связь с теми, кого я давно потерял из виду. А она закончила школу уже имея страницу на Фейсбуке, и ей вовсе никого не пришлось терять… Новое для меня было очевидным для нее.

Как бы она отреагировала, если бы я отправил ей самозаписанный сборник музыки? Не представляю… таких сборников просто больше не существует. Они почти пропали еще во времена моей юности — в начале старших классов уже появился Napster. Когда мы пошли в колледж, диски стали ссылками, а сборники — плейлистами. Рассказывая ей о своей манере слушать музыку — Columbia House Record Club, Napster, Kazaa, LimeWire, Pirate Bay, — я говорил на мертвом языке. Сложно поверить, что атмосферы, в которой ты рос, больше не существует. Мне захотелось поговорить с кем-нибудь, кто меня поймет, кто видит мир так же, как я.

«Привет! — написал я своему тайному противнику. — Тебе примерно столько же лет, сколько мне, да?»

«Не скажу!»

«Я серьезно. Столько же или больше. Человек моложе не записал бы для меня диск».

Пауза между сообщениями была длиннее, чем обычно. Мне показалось, что он обдумывает мои слова и пытается понять, что я имею в виду.

«Правда?» — звякнул мой телефон.

«Думаю да, — ответил я. — Давай на минуту выйдем в реальность. Я только что встретился с 22-летней девушкой. Она не поняла Фейкбука. Соцсети для нее — обыденность».

«Это довольно страшно».

«Да. Я знаю».

«Держись поближе к амишам. Таких проблем не возникнет».

Между мной и моим анонимным «другом по переписке» происходило что-то странное. Мы бросили играть в кошки-мышки и поговорили нормально.

Конечно, мы были в неравном положении. Он многое знал обо мне. Я же знал только его телефонный номер и догадывался о наличии чувства юмора. Но это вдруг перестало иметь значение. Я чувствовал необходимость с кем-то поговорить и понимал, что лучше собеседника мне не найти, кем бы он ни был.

У нас имелся общий опыт, и мы воскресили его в памяти. Мы говорили о поисках старых музыкальных альбомов и старых номеров комиксов до появления еБэя, Амазона, Нетфликса и айТьюнз. О том, как не хотелось идти на новый фильм в пятницу, потому что в кино собиралась толпа. Шутили, что AIM должен был стать центром нашей социальной жизни, и вспоминали MySpace как археологическую древность. О том, как звонили по телефонам-автоматам: «Мама, меня можно забрать», — пока не появились доступные мобильные телефоны, а мы еще должны были говорить, когда придем домой.

Я чувствовал себя слишком молодым для таких мыслей, но мы и в самом деле выросли в мире, которого больше не существовало. Все наше взросление пришлось на краткий, мгновенно пролетевший период между аналоговой реальностью, в которой жили поколения до нас, и цифровой, в которой будут жить поколения после.

Мы росли во время информационной революции. Когда мне было десять лет, вершиной новых технологий стал ввод текстовых команд в тридцатифунтовый монитор, подключенный к тридцатифунтовой серой коробке, воткнутой в розетку, а телефоны в машине были игрушкой для богатых.

Шестнадцать лет спустя я швырял пятиунциевую стеклянную штучку без кнопок на кофейный столик вместе с бумажником и ключами. Прямо сейчас она доставила мне новое сообщение, донесла его земле, небу и морю, воспользовавшись инфраструктурой, стоящей триллионы долларов, и дружелюбно зазвенела. Я ожидал очередного смс от своего противника и нежданного наперсника, но это было уведомление от Фейсбука. Дара добавила меня в друзья. На аватарке была фотография, где она каталась на коньках, — изображение, имеющее дополнительное значение для нас двоих.

Социальные сети: термин, может быть, и новый, а вот концепция старая. От ников в чатах до мобильных телефонов — да даже в эпоху самозаписанных сборников — любая сеть была социальной.

* * *

Пока я зашнуровывал коньки, пришло новое сообщение. «Удачи с Дарой».

Снова мой тайный враг. Должно быть, он заметил, что я принял новый запрос на добавление в друзья, и сделал вывод, что это девушка, о которой я ему говорил. А он проницателен.

«Спасибо. Я сейчас с ней». Спрятав телефон, я вышел на каток.

Если вы не способны оценить, что значит выйти на белоснежный лед, напротив Сентрал-парка, когда Фрэнки Вали поет «Не могу оторвать глаз от тебя» через крошечные колонки, а на небе сияют звезды… значит, вы никогда не были четырнадцатилетней девочкой.

В свиданиях на катке мне нравится все — помогать девушке держать равновесие, держаться за руки, пить горячий шоколад, когда начнется метель. Это все совершенно очаровательно, как будто ты живешь в рекламе Zales. Судя по тому, как раскачивалась Дара под музыку, позволяя мне направлять себя, она чувствовала то же самое.

Мы расслабились. Мы шутили. Мы соревновались, кто лучше катается, и делали это одинаково ужасно. Ни одной неловкой паузы и провала в разговоре. Остановились мы только тогда, когда недооцененную «Take a Chance on Me» АББЫ прервало объявление об уборке льда.