Книга Диана, Купидон и Командор - Бьянка Питцорно

Перед ней стояла женщина средних лет, низкого роста, полноватая, с посеребренными сединой волосами, заплетенными в косу, закрученную на затылке, как носили деревенские женщины в старину. На ней было скромное черное платье в белую крапинку, широкое и бесформенное, ничуть не элегантное, на груди – подушечка с булавками, а через шею была перекинута бечевка с привязанными к ней ножницами.

Короче говоря, настоящая швея, такая же, как все остальные портнихи среднего возраста, в чьи скромные мастерские так часто ходила с мамой Диана, на примерку будничной одежды (нарядные платья они всегда заказывали в ателье «Виктория», самом лучшем в Лоссае, а в Серрате покупали готовые в магазине Кардано). Частенько мастерские находились прямо в квартирах портних, и Диана примеряла утыканные булавками платья перед зеркалом шкафа в их спальне.

Не может быть, чтобы Командор потерял голову из-за этой женщины! Он, который был знаком с такими элегантными дамами, как ее мама или, например, тетя Офелия. Он, который чуть ли не каждый день видел прекрасных актрис и часто ездил на континент и несколько раз даже за границу… Он, богатый и имеющий вес в обществе мужчина, пусть старый, уродливый и толстый. Нет, это решительно невозможно.

Наверное, это какая-то ошибка. Может быть, эта женщина просто подошла, чтобы сказать им, что синьора Нинетта вышла, что ее нет на месте…

Изумление Дианы было настолько явным, что женщина, почувствовав себя неловко, покраснела, а Командор закатился смехом.

– Ну, Нинетта, вот моя внучка Диана. У нее, конечно, собачье имя, но она не кусается. Можешь без страха пожать ей руку.

На этот раз настала очередь Дианы залиться краской. Неужели так необходимо было вытаскивать эту историю с ее именем? И что сказали бы мама и тети, узнав об этом рукопожатии? Назвали бы ее предательницей? Но как же теперь уклониться?

Швея ожидала с протянутой рукой. Еще мгновение, и медлительность Дианы перешла бы в невежливость. Зачем же так оскорблять эту женщину такой мирной внешности – неужели лишь ради того, чтобы сделать приятное маме, которая, кстати говоря, не особенно церемонилалсь с ней самой? По какому праву Астрид Таверна могла претендовать, чтобы она, Диана Серра, стала на ее сторону? И почему, вообще, нужно было принимать чью-то сторону? Пока еще никто не объявлял новой Троянской войны.

Диана протянула руку и решительно стиснула ладонь швеи.

– Очень приятно, синьорина, – сердечно улыбаясь, произнесла та.

– Какая там синьорина! Это просто соплячка. До сегодняшнего утра она еще носила косы, и сейчас, когда ей их остригли, делает из этого всемирную трагедию. Не можем ли мы ей как-то помочь? – спросил Командор с насмешливой улыбкой.

– Помочь? – непонимающе повторила женщина, после чего проследила за взглядом Командора до полки, где на соломенных болванках выстроились в аккуратный ряд множество париков всевозможных форм и расцветок. – Помочь? Да ты с ума сошел, Джулиано! (Она называла его Джулиано! И обращалась к нему на «ты»!) Она же совсем еще девочка. Да и к чему? Эта стрижка ей так идет! Парик, что за выдумка!

Швея рассмеялась. У нее была красивая кожа, гладкая, смуглая, и на щеках от смеха появились две ямочки, как у детей.

Диана решила, что с ума сошли они оба. Дед – потому что собирался нарядить ее в парик, словно она только что переболела тифом или наступил карнавал. Швея – потому что осмеливалась противоречить ему и отвечать без намека на уважение.

Но вместо того чтобы рассердиться, Командор сам улыбнулся ей в ответ и подмигнул Диане:

– Да это не для нее. Для ее матери. Она тишком устроила все так, чтобы остричь дочке волосы, и еще не видела ее новой прически. Неплохо было бы устроить ей сюрприз, а, Диана?

Кто бы мог подумать, что Командор способен на такие шутки?

Он выбрал самый абсурдный из париков – из настоящих волос ярко-рыжего цвета с разными по длине прядями, которые торчали во все стороны, как карандаши на рекламной фотографии марки «Пресбитеро».

– Надевай! – велел он Диане. Синьора Нинетта помогла девочке надеть парик и укрепила его двумя липучками на лбу и на затылке.

– Будет немного больно, когда снимешь, – прошептала она, – но иначе он станет съезжать.

Ошарашенная Диана взглянула на себя в зеркало. Она была неузнаваема. Нелепа. Смешна. Вульгарна. Она была олицетворением всего того, что не выносила ее мать. Отрицанием элегантности, изящества, порядочности, хорошего тона и вкуса.

Даже на карнавал мама не позволила бы ей так нарядиться. Ни ей, ни Дзелии. Она всегда выбирала для них красивые экзотические костюмы, навеянные славянским фольклором или романтическими картинами восемнадцатого века.

Дикий цвет парика делал лицо Дианы еще более бледным, и глаза казались глубоко запавшими.

– Давай, я немного тебя подрумяню, – воодушевленно предложила синьора Нинетта.

– Оставь, ей же не на сцену! – прервал ее Командор и надел шляпу. – Ну, нам пора. Астрид наверняка уже позвонила в полицию, чтобы объявить в розыск нас обоих.

Они подъехали к вилле «Верблюд» к десяти. По лестнице поднимались на цыпочках. На последней лестничной площадке Командор приостановился, чтобы проверить, в порядке ли парик.

– Смотри не смейся, не то все испортишь, – прошептал он.

Смеяться? Диана почти не осмеливалась дышать. Никогда в жизни она не ожидала от деда такого заговорщицкого тона: она и ужасный старик, которые объединились против мамы. Она стеснялась своего вида, но в то же время была довольна. Не так уж это оказалось и ужасно – выглядеть вульгарно. Это смешно и придает какую-то необычайную уверенность в себе. Словно говоришь всему миру: «Мне неважно, что вы все обо мне думаете!» Только ей это все-таки было важно, и Диана ужасно боялась показаться матери на глаза в таком виде. Она с умоляющим видом вцепилась в пиджак Командора. Неужели нужно идти до самого конца?

Он открыл дверь своим ключом и вошел, чуть ли не волоча за собой Диану.

– Форика! – зычным голосом прогремел он. – Доложи синьоре Астрид, что мы вернулись!

В ответ из зала раздался мамин голос:

– Диана?

Тон ее был ледяным. И то, что она не вышла им навстречу, тоже говорило само за себя.

– Да? – нерешительно отозвалась Диана.

– По-твоему, это нормальное возвращаться в такое время? Где ты была?

Диана вопросительно посмотрела на деда.

– У Пунтони, – ответил Командор. – Они пригласили Диану на ужин, но Приска забыла нам позвонить. – С его стороны это была наглая ложь. Настоящая провокация. Невестка лишь два часа назад, после того как она позвонила домой к Розальбе, говорила в его присутствии и с семьей Пунтони, где ее заверили, что они не видели Диану три дня.

В это мгновение в двери ванной показались Дзелия и Галинуча, завершив ежевечерний ритуал с бумажными «чертятами». При виде сестры Дзелия распахнула глаза, но ее опередил возглас Галинучи: