Книга В тихом омуте - Уильям Райс

— Есть тут неподалеку одно симпатичное местечко, — пояснил граф, — где можно замечательно размяться.

— Вы имеете в виду спортивный зал, Адольф? — недоуменно спросил Джеймс.

— Ну да, спортивный, — рассеянно ответил граф. И вдруг неожиданно крякнул. Точнее даже не крякнул, а вновь издал тот неописуемый звук сродни кудахтанью и ржанью, — который так изумил Джеймса несколько дней назад возле бассейна. — Ага, вот мы и приехали, — указал он. — Уверен, Джеймс, вам здесь понравится.

Джеймс прочитал вывеску: «Массаж у Чими».

Чими? Чимаролли?

— Это одно из моих хобби, — промолвил граф. — Случайно прикупил этот массажный салон, узнав, что его хозяин обанкротился. У меня ещё одно такое заведение есть, в Манчестере. — Такси остановилось, и маленькие круглые глазки графа вперились в Джеймса; он, словно ребенок, следил за реакцией взрослого на свой подарок. — Так что, прошу вас, расслабьтесь и чувствуйте себя как дома.

— О, спасибо, Адольф.

Джеймс прошествовал следом за графом в просторный вестибюль, где за стойкой скучали две девушки в коротеньких желтых платьицах, а за столом с табличкой «менеджер» позевывал смуглый мужчина. При виде вошедших, он вскочил.

— О, мистер Чими!

— Здравствуйте, мистер Чими! — радостно завизжали девушки.

Граф поздоровался за руку с менеджером.

— Как дела, Тони?

— О, замечательно, мистер Чими.

— Прошу вас, Тони, организуйте массаж для моего друга. Чтобы он его надолго запомнил.

— О, мистер Чими, для вашего друга мы все в лучшем виде оформим, заверил смуглокожий.

Одна из двух девушек за стойкой, жгучая брюнетка лет двадцати пяти, тут же выступила вперед.

— Я сейчас свободна, — промурлыкала она и неожиданно хихикнула. — Я им займусь. Если вы не против, конечно, — добавила она, с улыбкой глядя на Джеймса.

После сытного и вкусного обеда Джеймса не слишком прельщал массаж.

— Спасибо, — сказал он. — Но, может быть, не стоит?

— Вы меня обижаете, — притворно надулся граф. — И не только меня, но и эту очаровательную девушку. Мисс… Как вас зовут, милочка? — спросил граф брюнетку.

— Мэнди.

— Мисс Мэнди.

— Нет! — девушка снова захихикала. — Не «мисс». Просто — Мэнди, и все.

— Что ж, пусть так, — снисходительно улыбнулся граф. — Прошу вас, Джеймс, следуйте за Мэнди. Вы не пожалеете, уверяю вас. А я пока, в свою очередь, приму массаж от мисс…

— Меня зовут Чарли, — улыбнулась вторая девушка.

Джеймс счел за благо смириться со своей участью. И не только потому, что не хотел обидеть добряка-графа, но и потому, что смешливая Мэнди ему приглянулась. Да и Наташа советовала ему ублажать старика, а не спорить с ним.

Джеймс лежал лицом вниз на массажном столе, пока Мэнди массировала его спину.

Стол, на котором он возлежал, представлял собой нечто среднее между кушеткой и операционным столом. Высокий и узкий, но вместе с тем довольно мягкий. В небольшой, застланной пушистым ковром комнате, царил интимный полумрак; рисунок на обоях изображал обнаженных девушек, разбегавшихся врассыпную от преследовавшего их козлоного сатира. В комнате стояла полная тишина, и Джеймс подумал, что, должно быть, дверь и стены в ней звуконепроницаемые.

— Раздевайтесь, — небрежно сказала Мэнди, стоило им только войти. И, указав на маленькое, сложенное вчетверо полотенце, которое лежало на полочке, добавила: — Если хотите, можете набросить его на себя.

Джеймс послушно кивнул. Мысль о том, чтобы целиком обнажиться перед девушкой, которая сама останется одетой, глубоко ему претила. Он привык, что голыми должны быть либо оба партнера, либо — никто.

— Как мне к вам обращаться? — спросила Мэнди. — Джон? Билл? Питер?

— Джеймс.

— Хорошо — Джимми, значит. — Она направилась к двери. Разоблачайтесь, а я сейчас вернусь. Не бойтесь — никто к вам не ворвется. Джеймс и сам это знал: входя сюда, девушка щелкнула рычажком, и над дверью зажглась надпись «Занято».

Оставшись один, Джеймс быстро разоблачился донага, но едва успел повязать вокруг поясницы полотенце, как вернулась Мэнди. Девушка уже переоделась и была теперь в коротеньком алом кимоно, чуть-чуть прикрывавшем бедра и перехваченном бледно-голубым пояском.

Мэнди прикрыла за собой дверь и, окинув взглядом Джеймса, одобрительно кивнула.

— Очень симпатично…

Джеймс с трудом заставил себя отвести от неё взгляд. Под тонкой тканью кимоно просвечивали очертания сосков, а крепкие стройные ноги невольно заставили его вспомнить Николя.

— Я в трусиках, если вас это интересует, — сообщила Мэнди. — Более того, дорогуша, снимать я их не собираюсь. — Он похлопала по поверхности массажного стола. — Забирайтесь.

Джеймс повиновался. Из врожденной скромности, а также опасаясь, что манипуляции девушки могут его возбудить, он улегся на живот, опустив подбородок на скрещенные запястья.

— Красивое у вас тело, Джимми, — похвалила Мэнди. После чего провела чем-то — рукой, пальцем или ребром ладони — вдоль всего позвоночника, от шеи, и до нижнего края полотенца. Эффект превзошел все ожидания — по всему телу словно побежали возбуждающие электрические импульсы. От неожиданности Джеймс едва не подпрыгнул.

— О Господи! — вырвалось у него.

— Извини, дружок, — девушка звонко рассмеялась. — Я не хотела. Ладони её легонько скользнули по его плечам, вниз по спине, затем она начала разминать его шею, бицепсы, время от времени пальцы её пробегали по всей его спине, талии и ягодицам, вновь возвращаясь к шее. Ощущения были настолько сладостные, что Джеймс упивался каждым мгновением; он уже полностью расслабился, напрочь позабыв обо всех делах и заботах.

— Ну как, нравится? — спросила Мэнди.

— Да, просто грандиозно, — выдавил Джеймс краешком рта. И тут же его мысли перенеслись к массажистке. А правду ли она сказала насчет трусиков? То, что Джеймс лишь попытался представить, оказало на него столь быстрое воздействие, что он осознал: перевернуться на спину он уже не сможет. Ни в коем случае. Сам он умрет от стыда, а бедная девушка — от шока.

Тем временем Мэнди, оживленно разминая его спину и бедра, приговаривала:

— Да, Джимми, сложен ты просто классно. Жаль, что нам нельзя встречаться с клиентами, а то я на тебя просто запала. Извини, дружочек… — С этими словами она одним неуловимым движением сдернула с Джеймса полотенце. Он даже ойкнуть не успел. Но зато вспомнил, что зад его густо усыпан веснушками, и устыдился. — Очень славно, — повторяла Мэнди, растирая его ягодицы. Причем делала она это с таким усердием, что Джеймс не выдержал, и застонал.

— Да, руки у меня крепкие, — похвасталась девушка, заметив, что её усилия не пропали зря. — Мы тут до седьмого пота тренируемся. Через год-два уже перестаешь сознавать собственную силу… Так, хорошо — переворачивайся.