Книга Зеркало вампиров - Чингиз Абдуллаев

— Что вам нужно? — дрожащим голосом спросила она. — Кто вытакой?

— Тише, — покачал головой незнакомец, — тише. Я не сделаювам ничего дурного. У меня к вам несколько вопросов.

— Какие вопросы? — крикнула она. — Какие вопросы?

— Молчите, — шагнул он к ней, — и постарайтесь взять себя вруки.

Ее начала бить дрожь. Все-таки она впустила к себе в домманьяка.

— Уходите, иначе я буду кричать, — почти умоляюще попросилаона.

— Не будете, — незнакомец подошел к ней, и она обессиленноприслонилась к стене, уже не способная сопротивляться.

— Только не делайте мне больно, — попросила она, закрываяглаза.

Незнакомец встал перед ней. Тот же запах дорогого парфюма.Она открыла глаза. Он стоял перед ней и по-прежнему улыбался. Значит, он еще исадист. Она застонала.

— Успокойтесь, — снова сказал он, — вы ответите на несколькомоих вопросов, и я уйду. Обещаю вам, что я ничего вам не сделаю.

— Какие еще вопросы?

— Сегодня днем вы должны были встретиться с журналистомКузнецовым. Но вы не захотели с ним встречаться. Почему?

Она вдруг узнала этот голос. Это тот самый человек, которыйей звонил. Тот самый голос.

— Это были вы? — с ужасом спросила она. — Это вы мнезвонили?

— Вы не ответили на мой вопрос. Почему вы не захотели с нимвстречаться? Постарайтесь собраться и четко ответить. Почему?

Ее начала бить крупная дрожь. Дело было совсем не в маньяке.Она поняла теперь, что стала просто разменной монетой в страшной игре.

— Я не понимаю…

— Не врите, — строго сказал незнакомец. — Почему вы незахотели с ним встретиться?

— Мне… мне не разрешили. Меня просили… Мне говорили…

— Кто? От кого вы услышали фамилию Кузнецов?

Она поняла, что он не уйдет. Он прижал ее к стене и давил нанее теперь всем телом, словно пытался изнасиловать. В сочетании с ужасом,охватившим ее, это доводило актрису до изнеможения. Она начала что-то невнятнолепетать.

— От кого вы узнали? — снова спросил грозный незнакомец.

— Меня предупредил Роман Анатольевич. Он сказал, чтобы я невстречалась с вами, с Кузнецовым, — быстро поправилась она. — И если мнепозвонит Кузнецов, чтобы я предупредила его.

— Кто такой Роман Анатольевич?

— Это наш заместитель директора. На телестудии. Онзаместитель по хозяйственной части. Он мне сказал, чтобы я его предупредила,если мне позвонит Кузнецов. И чтобы не встречалась с ним ни за что. Поэтому я…

— Ясно, — незнакомец ослабил давление. Потом сокрушеннопокачал головой. — В какую грязную игру вы влипли, Светлана.

Она заплакала. Теперь она жалела, что проявиланепростительную слабость. Незнакомец казался ей уже не таким страшным.

— Прощайте, — сказал Дронго, шагнув к двери, — и послушайтемоего совета. Никому не говорите о нашем сегодняшнем разговоре. Иначе вамдействительно будет очень плохо.

Он повернулся и вышел из квартиры, мягко закрыв за собойдверь.

Она опустилась на колени и начала плакать. Потом собралацветы, подняла сумочку. Прошла в комнату, бросив все на диван. И подошла ктелефону. Набрала знакомый ей номер.

— Роман Анатольевич, это вы? — спросила она сквозь слезы.

— Что случилось? — раздался в ответ резкий голос.

— На меня только что напали в квартире. Они меня били,пытали, насиловали. Требовали сказать, почему я не встретилась сегодня сКузнецовым.

— И ты им сказала?

— Да. Они меня сильно били. — Она плакала, уже применяя всесвое актерское мастерство, не столько от пережитого волнения, сколько изжелания, чтобы собеседник ей поверил.

— Дура, — сказал он, — сколько их было?

— Двое. Нет, трое. Еще один ждал на улице.

— Откуда ты знаешь?

— Они говорили, что их ждет еще один человек.

— Как они выглядели?

— Высокие, здоровые такие… очень мощные. Они меня били,Роман Анатольевич.

— Заткнись, — заорал он, — что ты им рассказала?

— Ничего. Я просто сказала, что меня предупреждали заранее оКузнецове. Они спрашивали, почему я не встретилась сегодня с ним.

— Ты назвала им мое имя?

— Нет, — чуть поколебавшись, ответила она.

Он уловил ее колебание.

— Сказала или нет? — заорал он в трубку.

— Нет, не сказала. — Она продолжала плакать, надеясь, что оней поверит.

— Значит, их было трое?

— Да. Но меня били двое. Они меня изнасиловали! — закричалаона, надеясь, что он ей поверит.

— Но ты хоть получила удовольствие? — грубо спросил РоманАнатольевич. — Все ведь врешь, сука, как всегда. Ладно, я сейчас приеду.

Он бросил трубку, и она без сил опустилась на стул. Потом,вспомнив о том, что именно сказала, начала в ярости рвать свою одежду, разрываяв клочья платье, нижнее белье. Пройдя в спальню, она взяла помаду, размазала еепо одежде. Потом карандашом нарисовала себе синяк под глазом. Получилосьестественно, и она вздохнула, посчитав, что теперь Роман Анатольевич ейповерит.

Вспомнив про диван, она бросилась в столовую, измяв подушкина диване. Даже вырвала клок волос, бросив их на подушку. Осмотрев все, онаосталась недовольна. Пройдя в ванную, она взяла ножницы и долго размышляла, гдеименно сделать порез. Трогать лицо ей было жалко, и она оцарапала себе руку,посчитав, что и этого вполне достаточно. Она даже не подозревала, что в этовремя Роман Анатольевич набирает другой номер.

— Мне звонила Светлана Рожко, — сообщил он, — рассказывает,что к ней ворвались несколько человек, изнасиловали ее, избили и вынудилисказать, почему она не встречалась сегодня с Кузнецовым.

— Она назвала твое имя? — спросил невидимый собеседник.

— Клянется, что нет.

— Врет. Поезжай к ней и все проверь на месте. Если онасоврала… ты сам знаешь, что нужно делать. Нам лишние свидетели ни к чему.Позвони Графу, пусть даст тебе ребят.

— Понимаю, — Роман Анатольевич положил трубку и снова набралуже другой номер.

— Граф, — сказал он, — мне понадобятся твои ребята.

Глава 18

Тита и его охранника привезли на ту самую дачу, гдедопрашивали Михаила. И на этот раз Константин Гаврилович не стал изменятьсвоему стилю, отпустив всех своих людей, кроме Антона и Григория. Онсправедливо считал, что свидетели ни к чему, тем более в таком щекотливом деле,как допрос. На этот раз Тита приковали наручниками к батарее в комнате, посадивего на пол и широко растянув его руки в стороны. Охранника посадили рядом,также приковав к батарее. Константин Гаврилович настоял на том, чтобы в допросене принимал участие Александр Юрьевич. Своим нетерпением и полным отсутствиемвыдержки Хозяин портил им все дело.