Книга Ключ - Саймон Тойн

В ходе вторжения эламитов[47]около 2000 г. до н. э. шумерские храмы подверглись разрушению, а жрецы были казнены. Вместе с ними исчез и священный язык, а немногие уцелевшие тексты не поддаются расшифровке: их незначительное количество не позволяет применить метод сравнительного анализа с привлечением уже известных древних языков. Прогрессу в расшифровке препятствует также существующая много веков система скупки и последующего помещения в свои архивы многих образцов древнейшей клинописи Институтом древних рукописей, который находится в Цитадели, в старинном городе Руне».

Несмотря на усиленный подогрев салона, Лив ощутила пробежавший по спине холодок. Даже сейчас, удаляясь от этого города со скоростью тысяча километров в час, она не могла, кажется, спастись от его влияния. Нашла в конце книги указатель и посмотрела «Институт древних рукописей». Ему была посвящена в книге целая глава. Лив открыла эту главу и с жадностью проглотила содержавшуюся там информацию.

«Институт древних рукописей основан монахами Руна в четвертом веке до н. э. Его возникновение совпало по времени с распространением первых систем письма, пришедших из Месопотамии — „Страны, лежащей между двух рек“».

На соседней странице помещалась иллюстрация — современная карта с нанесенными на нее контурами древней Месопотамии. Границы тянулись между реками Тигр и Евфрат через весь Ирак и северную Сирию до юго-восточной Турции и предгорий Тавра, среди которых и поныне стоит Цитадель.

«Первоначально перед Институтом ставилась задача собирать и классифицировать все письменные источники знаний, чтобы их можно было изучать и хранить. Распространено мнение, что эти знания, передаваемые издавна сказителями из уст в уста, были созданы теми, кто жил ближе к временам Творения, — следовательно, был ближе к Богу, — а потому их сохранение рассматривалось как священный религиозный долг.

Однако по мере того как время шло и возникали другие древние цивилизации, последние также пожелали хранить накопленные знания, равно как изучать и переписывать ранее созданные труды. Но известная своей глубокой секретностью, не выдающая никаких тайн Цитадель отказалась предоставить доступ к своим хранилищам.

В ответ возникающие великие цивилизации построили собственные библиотеки; в первую очередь имеются в виду библиотека Ашшурбанипала, царская библиотека в Александрии и Пергамская библиотека[48](см. отд. главы). Длительное время эти библиотеки разрастались и процветали, но с падением создавших их цивилизаций были либо разграблены и разрушены вражескими войсками, либо — по иронии судьбы — их фонды перекочевали в единственную библиотеку, оставшуюся неприкосновенной: великую библиотеку Руна».

Лив перевернула страницу и увидела гравюру восемнадцатого века, изображающую великую библиотеку Цитадели. На рисунке были запечатлены мрачные пещеры и темные подземные туннели, сплошь уставленные полками с книгами и табличками, а между сталагмитами расхаживали монахи с горящими свечами. Они изучали то, что никому другому не было позволено изучать. Под гравюрой приводилась цитата из сочинений некоего доктора Парнезиуса, оксфордского историка восемнадцатого века: «Если все дороги ведут в Рим, то все книги читаются в Руне».

«В наше время, когда музеи разбогатели и вступили в борьбу за обладание всевозможными раритетами, некоторые из них (например, музеи Гуггенхайма и Гетти[49]) создали свои собственные отделы древних рукописей. Это способствовало расцвету подпольной торговли древними текстами, и такие сокровища, как свитки Мертвого моря[50], смогли появиться и остаться в научном обращении, вместо того чтобы исчезнуть в подземельях горной крепости Руна. Такого рода открытия обогатили наши представления о далеком прошлом, однако многие древнейшие языки — в частности древнейшая форма клинописи — остаются нерасшифрованными, а написанные на них тексты по-прежнему хранят свои тайны. Единственный способ прочитать их состоит в том, чтобы отыскать ключ».

Лив пристально вгляделась в последнее слово. Случайное совпадение или же предзнаменование? Обычно она не очень верила ни в одно, ни в другое, но сейчас в ее положении не было ничего, что можно назвать «обычным». Она отвлеклась от этого и занялась привычным делом — стала исследовать собранный материал.

Вернувшись к указателю, Лив просмотрела слова на букву «К». Ссылок на слово «ключ» было несколько, и она открыла книгу там, где находилась основная из них.

«Самым известным в истории расшифровки древних языков „ключом“ стал Розеттский камень.[51]К тому времени, как в 1799 году его обнаружила сопровождавшая Наполеона научная экспедиция, умение читать египетские иероглифы было давно утрачено. Камень находился в храме, и высеченная на нем надпись явно предназначалась для того, чтобы ее мог прочитать всякий вошедший туда. Этот текст, выбитый около 196 г. до н. э., то есть в период широкого распространения письменности, был написан на трех наиболее развитых в то время языках: на древнегреческом языке, а также демотическим письмом и египетскими иероглифами. Сопоставление последних с хорошо известным греческим языком позволило проникнуть в смысл двух забытых форм египетской письменности.