Книга Мертвые не умирают; Месть за нелюбовь - Светлана Алешина

Лариса обычно с трудом могла выдержать даже пятиминутный разговор с этой деревенской дамой. И поэтому легко можно представить ее чувства, когда фермерша в один прекрасный денек с той деревенской простотой, которой трудно противопоставить хоть что-нибудь, прикатила к ней «погостить на пару деньков, чтобы закупить кое-что для свадьбы своей дочери».

Ларисе едва удалось убедить ее, что все можно купить и за один день, а потом лучше ехать обратно: готовиться к свадьбе, а то ведь можно и не успеть!

Причем проблему с продуктами решили довольно быстро, написав подробный список с указаниями, где и что брать администратору ресторана Дмитрию Степановичу Городову. Тот, по своему обыкновению, ворча и морщась, выполнил указания Ларисы с точностью до грамма и последнего пункта ассортимента.

А вот с костюмом для самой мадам фермерши Ларисе пришлось помучиться, так как та настаивала на личной консультации владелицы ресторана. Сколько магазинов они тогда объездили, боже мой! То фасон не устраивал, то цена, то цвет.

Впрочем, купить подешевле фермерша не стремилась. Потому Лариса и решилась повести ее в конце концов в недавно открывшийся «Фэшн-2000». И не ошиблась. В магазине Каменской была одежда на все вкусы. Но главное заключалось в самой хозяйке!

Окинув фермершу цепким взглядом, Каменская усадила ее на диван, предложила кофе и сказала своим девочкам, что именно нужно демонстрировать. И та, одурманенная вниманием к своей особе и комплиментами по поводу ее внешности и вкуса, уже через десять минут выбрала себе совершенно невообразимое, по Ларисиным представлениям, длинное пышное платье из красного бархата. Впрочем, и сама Лариса не осталась без покупок, приобретя очень симпатичный топик для дочери, несколько моднейших галстуков для мужа и, наконец, небесполезное знакомство с хозяйкой магазина для себя лично.

И почти с того самого дня у Ларисы и Ирины стало традицией ужинать иногда в каком-нибудь ресторане по выходным и обязательно приглашать друг друга на дни рождения…

– Вы простите меня, если я у вас сейчас похищу ненадолго мужа? – неожиданно услышала Лариса, погруженная в воспоминания, у себя за спиной голос Каменской.

У нее была интересная особенность, не здороваясь, переходить к делу, как бы врываясь в общение с человеком с ходу.

– Он у вас такой хороший знаток вин, а я никак не могу решить, что лучше подать, – объяснила хозяйка. – А вы поднимайтесь наверх. Не все еще собрались – в последнее время гости считают приличным и даже престижным опаздывать хотя бы на час. Сейчас половина восьмого, а приглашали к семи. Значит, к девяти соберутся.

– А что, много ожидается гостей? – поинтересовалась Лариса.

– Достаточно, – уклончиво ответила Каменская. – Впрочем, в гостиной уже сидят Доллар со своим другом. Они единственные пунктуально явились в семь часов. Присоединяйтесь к ним, а я вас ненадолго оставлю.

И она, гордо подняв голову, взяла под руку Евгения и увлекла его в направлении кухни.

Предложение Каменской не очень вдохновило Ларису. Бандит по кличке Доллар, имевший деловые и дружеские связи с умершим два года назад мужем Каменской, не казался ей подходящей компанией. Поэтому Лариса принялась рассматривать картины, висевшие в холле. Потом она повернула в галерею, ведущую в комнаты первого этажа. Ей почему-то очень захотелось побыть хоть чуть-чуть одной перед тем, как она окажется среди большого количества народа.

За первой же дверью, которую толкнула Лариса, оказалась чья-то спальня. Огромная кровать самодовольно занимала большую часть комнаты.

Лариса прошла в глубь комнаты и заглянула за занавеску, загораживавшую половину задней стены. Там была небольшая ниша, вмещавшая в себя тахту.

«Вот это уже лучше, очень даже приемлемое место для того, чтобы побыть в уединении», – подумала Лариса.

Она не смогла отказать себе в удовольствии полулечь на нее и закрыть глаза. Неделя выдалась тяжелой. Перед глазами измученного работой директора ресторана «Чайка» замелькали деловые встречи, контракты, непогашенные векселя, лица, на которых было написано лишь одно: деньги, деньги, деньги…

– Ни за что не буду просить деньги у своей матери! – Громкий женский шепот неожиданно вернул Ларису к реальности и заставил открыть глаза. – Пусть тратит на своего Лешика. Дура несчастная! Пора бы и поумнеть в ее годы…

– Наташа, не забывай, ты говоришь про свою мать. Какая бы она ни была… – с жаром убеждения возражал женщине мужской приглушенный баритон.

Лариса поняла, что не она одна искала уединения. И эта парочка зашла в комнату, чтобы поговорить тет-а-тет.

– И потом, помогать молодым талантливым людям всегда было в обычае русского бизнесмена, – продолжал убеждать мужской голос. – Если она даст нам немного денег, то внесет свой вклад в развитие науки. Ты должна согласиться, что сумма, которую я прошу, не так уж обременительна для твоей матушки. Мы смогли бы закупить все необходимое оборудование для химической лаборатории и продолжить опыты. В конце концов, я прошу не для себя, не ради прихоти, а для дела. Кроме того, я уже тебе говорил, что все окупится в ближайший год или полтора. А может быть, и раньше, ведь…

– Говорил-говорил, – передразнила его женщина. – Вот и скажи это моей матери, а не мне. А я ее просить больше не буду.

«Так, так…» – промелькнуло в голове у Ларисы. Она легко определила, что капризный женский голос принадлежал дочери Каменской, Наталье, молодой, но весьма своенравной особе.

А ее собеседник – конечно же, муж. Преподаватель химии Тарасовского университета, обычный очкарик, подающий какие-то надежды и сумевший приручить эту весьма избалованную материальным благополучием девицу.

Лариса видела его всего несколько раз, и он почему-то не вызвал у нее доверия и симпатии, а за его очками, галстуками и скромной манерой держаться ей почему-то чудились нездоровые наклонности. И Каменской он тоже не нравился – бедный, занимающийся какими-то сомнительными научными опытами, тогда как нормальные люди его поколения давно обзавелись своим делом и «мыли бабки». А именно это занятие могло вызвать у Каменской чувство уважения.

Впрочем, сама Каменская после смерти мужа завела себе молодого любовника, практически содержала его и даже собиралась выйти за него замуж. Видимо, лавры Аллы Пугачевой никак не давали ей покоя. И отношения ее с дочерью были, мягко говоря, плохими. Она не понимала, как можно выйти замуж за нищего очкарика, а та, в свою очередь, – как можно было польститься на смазливого попсовика.

В общем, мать и дочь были достойны друг друга.

– Наташа! – укоризненно произнес баритон. – Поговори с матерью, у тебя это лучше получится.

– Хватит тебе, мамаша уже зовет, – прошипела в ответ жена и вышла из комнаты.

Лариса с тайным стыдом прильнула к щелке между занавесками. Муж Натальи не последовал за ней. Он нервно зашагал по комнате. И его внимание внезапно привлекла кровать, являвшаяся главным предметом мебели в комнате. Он три раза обошел вокруг, прикасаясь к разным металлическим штучкам, украшавшим ее, и вдруг чуть не отпрыгнул в сторону. Лариса тоже едва не ахнула от удивления.