Книга Путь к последнему приюту - Андрей Бондаренко

— Охотно верю, Чингиз, — Константин Петрович подошёл к одному из компьютерных мониторов, расположившихся на антикварном письменном столе. — Сейчас, воспользовавшись моей великокняжеской осведомлённостью, поищем твоего потерявшегося отпрыска…. Значит, сегодня ему должно быть в районе трёх лет? Ага…. Здоровье, понятное дело, отменное. Как же иначе? Мол, в «степного» отца пошёл. Распределён, возможно, в Санкт-Петербургское Императорское ангельское училище, находящееся под личным патронажем моего венценосного брата…. Подойдите-ка сюда, уважаемые Иван и Лукерья. Смотрите на фотографии. «Листайте» компьютерной мышкой и разглядывайте.

— Это он, — через некоторое время зачарованно выдохнула Лана. — Он. Он. Он…

— Угэдэй, — громко сглотнув слюну, подтвердил Хан. — Мой сынок. Кровиночка…

— Похож, — заглянув в экран монитора через широкое плечо друга, согласился Лёха. — Узкоглазенький. Плотненький. Чёрные смышлёные глазёнки. Наш человек, короче говоря…. А как его теперь, э-э-э, изъять из ангельского училища?

— Изъять, говоришь? — насмешливо хмыкнул Великий князь. — Следи, молодой граф Петров, за языком длинным. Быть зачисленным в Императорское ангельское училище — честь великая. А ты — «изъять». Оболтус белобрысый…. Сергеич, выйди-ка отсюда. Закончились на сегодня все учёные и научные разговоры. Иди, иди. Отдыхай и расслабляйся. Дверку-то за собой плотней прикрывай, деятель очкастый…. Ох, уж, эти штатские, — заговорщицки подмигнул Егору. — Не стоит им, бедолагам трепетным, всего слышать. Дабы умом — между делом — не повредиться. А вы-то ребята свойские, тёртые, с ярко-выраженными авантюрными наклонностями, всё правильно поймёте…. Забрать курсанта из Императорского ангельского училища практически невозможно. Закон такой, мол, раз поступил на обучение, то и закончить это самое обучение обязан. То есть, получить должные навыки и патриотическое воспитание, а после этого — в восемнадцатилетнем возрасте — определиться с дальнейшей карьерой: или продолжить профильное образование, или же сразу поступить на государственную службу в чинах младших…. Исключения из общепринятых правил? Существуют, конечно же, — вытащил из кармана халата овальную ярко-жёлтую бляху. — Видали?

«Почти такая же, как и у меня», — подумал Егор. — «Со скачущим куда-то беззаботным всадником. Только золотая, да и по размерам чуть побольше…».

— Очень красивая, — одобрила Александра. — Бляха «Золотого Странника», дающая практически неограниченную Власть, но используемая только в самых крайних случаях? Их же — блях — всего три?

— Пока да, три. Одна — у Его Императорского Величества. Вторая — у меня (всегда ношу её с собой). Третья — у нашего младшего брата Владимира Петровича. Скоро и Пётр Николаевич, Наследник Престола российского, получит такую же. Когда повзрослеет и станет полноценным мужчиной.

— Следовательно, вы, предъявив жетон «Золотого Странника», можете беспрепятственно забрать Угэдэя из ангельского училища?

— Могу. Но не буду.

— Почему?

— По капустному кочану, — совершенно по-мальчишечьи надулся Константин Петрович. — Про внеплановое предъявление золотого жетона скоро узнают. Придётся общаться с братьями. Более того, рассказать им всё-всё-всё, как и заведено в нашей семье. Ну, не принято среди членов императорской фамилии — юлить. По крайней мере, в разговорах между собой. А Порталы…. Э-э-э. Ну, это, так сказать, мои личные и приватные игрушки…. Надеюсь, понимаете меня? И это — хорошо…. Поэтому со Степным-младшим мы поступим следующим образом. Официальный паспорт ему я выпишу хоть завтра — на «Ивана Ивановича Степного», понятное дело, потомственного Странника. А потом вы выкрадите его из ангельского училища. По-умному и без следов, естественно…. А, Живоглотик? Это же ерундовое и плёвое дело — для такого опытного и умелого боевика?

— Плёвое, — беззаботно пожав плечами, подтвердил Егор.

— Заодно и встряхнёшься немного после недавней контузии. Восстановишь навыки диверсионные. Наладишь деловое взаимопонимание с новыми соратниками и соратницами…. Не слышу ответа?

— Так точно. Встряхнусь. Восстановлю. Налажу.

— Совсем другое дело. Можешь, когда захочешь…. Теперь по предстоящей командировке к «выходящему» Порталу. Разве я похож на законченного и наивного глупца, чтобы отправить вас туда всех вместе? А? Странники — люди капризные и непредсказуемые. Стукнуло, к примеру, им что-то в голову, и всё: тут же дружно побежали — невесть и куда — по извилистым коридорам Портала…. Нет-нет, даже и не мечтайте. Буду действовать строго по старинному рецепту-правилу, мол: — «Разделяй и властвуй…». Если муж перемещается к Порталу, то жена — в обязательном порядке — остаётся в Санкт-Петербурге. Ну, и наоборот. Чтобы искуса не было — приказы нарушать…. Понятно излагаю?

— Понятней не бывает, — вздохнула Александра.

— И это откровенно радует, — широко и заразительно зевнул Великий князь. — Всё, ребятушки, будем прощаться. В сон меня что-то клонит, встал раненько сегодня, — поднёс к уху чёрный мобильник. — Глебушка, заскочи ко мне, проводи дорогих гостей к машинам…

Княжеский адъютант Глебушка (хлыщ прилизанный), вывел их — прежним путём — на улицу, где уже безраздельно властвовала «белая» питерская ночь. Вернее — по причине облачно-хмурого неба — светло-сиреневая.

Под тускло-жёлтым фонарём, закреплённом на высоком чугунном столбе, стояла стандартная садовая скамья, рядом с которой чутко бдили-дежурили два бравых «камуфляжника» с короткоствольными автоматами наперевес, а на скамейке сидел страшный человек: лицо — сплошной багрово-пурпурный синяк без ноздрей, тёмно-бурая одежда, на совесть иссечённая безжалостными кнутами, руки — без кистей, небрежно перебинтованные кровавыми бинтами.

— Ой, кто это? — непроизвольно схватилась ладонями за щеки впечатлительная Ванда.

— Приятель графа Петрова, — ехидно хмыкнул «прилизанный хлыщ». — Насквозь бывший приятель, я имею в виду.

— И как это прикажете понимать, уважаемый? — нахмурился Егор. — Шутка такая?

— Отнюдь, сиятельный граф. Отнюдь…. Неужели, не узнаёте этого человека?

— М-м-м…. Признаться, нет…

— Это же — Матвей Заболоцкий, из мелкопоместных дворян Рязанской губернии. Ваш прежний соратник и сподвижник по «Клубу патриотической российской поэзии». А также конкурент по славе пиитской, так сказать. Кумир столичной молодёжи женского пола…. По вашему же доносу полуторамесячной давности и арестовали, мол: — «Сплошное подозрительное вольнодумство и полное отсутствие искреннего почтения к исконно-русским святыням, традициям, обычаям и ценностям…». Арестовали и допросили. В полном соответствии со строгими профильными инструкциями. Всё, естественно, подтвердилось. На сто процентов из ста. Вольнодумец и потенциальный революционер. Сука гнилая и скользкая, выражаясь напрямик…. Теперь выявленный ворог дожидается попутного автотранспорта, следующего до ближайшего железнодорожного вокзала. Далее — суровые казахстанские урановые рудники…. А вам, Егор Андреевич, огромное спасибо — за бдительность проявленную…