Книга "Угрино и Инграбания" и другие ранние тексты - Ханс Хенни Янн

Роман Райнера Марии Рильке - «Записки Мальте Лауридса Бригге» -произвел глубокое впечатление на Янна, о чем свидетельствует, например, дневниковая запись от 10.12.1915, относящаяся к более раннему времени (1913 году?). Отсылка к творческому кризису Рильке, содержащаяся в последних строках рассказа «Кораблекрушение и кое-что сверх того», исторически достоверна, ибо в 1910-1911 годах, после завершения романа о Мальте, Рильке действительно переживал пик такого кризиса. По мнению издателя и комментатора «Поздней прозы» Янна, Уве Швайкерта, под маской монаха - в романе «Угрино и Инграбания» - тоже может скрываться Рильке, автор знаменитой книги стихов «Часослов» (1905), написанной от лица монаха, и цикла «Жизнь Девы Марии» (1912). Тогда сюжет «Переправы» можно предположительно восстановить таким образом:

(1) Во время посадки на корабль, говорит рассказчик, «Вслед за мной поднимались два человека». О них, вероятно, и идет речь дальше - это человек, лежащий возле спасательной шлюпки (швейцарец, владелец гостиницы в других версиях этого сюжета) и его друг, монах? (Рильке, поэт, в других версиях).

(2) Об этой паре вновь идет речь в связи с рассказом о буре (стр. 36, курсив мой. - Т.Б.):

В обеденном салоне один человек духовного звания не перестает проповедовать <...> Среди них есть и другой, Косарь-Смерть...

Я спросил, как выглядит Косарь-Смерть, и капитан сказал:

- Бледный и худой, а одет в черный сюртук.

Такой ответ меня не удовлетворил, я всегда представлял себе Смерть в лежачем положении.

- Один пассажир обещал отдать половину своего состояния тому, кто спасет нас от этой напасти...

(3) Уже по прибытии в монастырь (?) рассказчика приглашает к себе в комнату человек со знакомым ему голосом - видимо, тот, с которым он разговаривал возле спасательной шлюпки. Дальше происходит следующее:

В этот момент в комнату заглянул сухопарый человек в черном сюртуке; мой хозяин бросился ему наперерез и крикнул:

- Уходите, вы сейчас должны спать!

И буквально вытолкал его за дверь; я подумал о Косаре...

Появившийся человек описывается почти так же, как Рильке в позднейших версиях этого сюжета. Он вовсе не Косарь-Смерть, как думает рассказчик; Смерть - тот, кто выгоняет его (видимо, потому, что Рильке в своем сновидении пытается навестить грезящего Янна).

(4) Странный эпизод с приглашением разделить постель, возможно, находит объяснение в еще одном сне рассказчика (курсив мой. - Т.Б.):

И опять мне снился сон: что покинутый мною человек - не кто иной как Косарь. Он потом еще поприветствовал меня на кладбище; но сам я лежал в могиле. И ощущение было приятным: я чувствовал себя так, будто кто-то отпустил непристойную шутку, над которой я от души посмеялся.

Шутка, может быть, и состояла в том, что Косарь-Смерть прикинулся человеком, страдающим от страха перед смертью, - но его собеседник на эту уловку не поддался.

(5) Встреча со Смертью, как и предсказывалось вначале, повторяется - в самом конце главы «Переправа» - на кладбище, когда разбегающиеся люди выкрикивают шведское имя Косаря: Döden, Döden.

Стр. 47. Я несколько раз прошелся по набережной и выбрал корабль, обшитый дубовыми досками; выглядел он архаично; но построен был явно недавно. Именно такое судно становится местом действия романа Ханса Хенни Янна «Деревянный корабль» (1939), первой части трилогии «Река без берегов» (эта и вторая часть были опубликованы в 1949 и 1950 годах).

Стр. 48. Я записал себе, что любовь вечна, сильнее смерти. См. «Песнь песней» (8:6): «Положи меня, как печать, на сердце твое, как перстень, на руку твою; ибо крепка, как смерть, любовь...».

Когда я умру, станет ясно, действительно ли я покинул кого-то, кого любил. Мотивы любящего, покинувшего возлюбленную, поисков любимого - тоже из «Песни песней» (3, 1-2): «На ложе моем ночью искала я того, которого любит душа моя, искала его и не нашла его. Встану же я, пойду по городу, по улицам и площадям, и буду искать того, которого любит душа моя; искала я его и не нашла его».

...я представлял себе эту черную женщину... В «Песне песней» (1:4) о Суламифи говорится: «Дщери Иерусалимские! Черна я, но красива, как шатры Кидарские, как завесы Соломоновы». В пьесе Янна «Медея» (1926) Медея - негритянка, воплощающее иное понимание любви, чем то, что свойственно европейским народам.

«Любящие справляют свадьбу в могиле». Такой фразы в «Песне песней» нет, но там говорится (1, 15): «...и ложе у нас - зелень». Герой романа Янна как бы переводит библейскую фразу на язык своих представлений, ибо еще прежде отождествил зелень со смертью, гниением. Совместную смерть любящих (и их захоронение в одном саркофаге) Янн считал высшим счастьем и высшим проявлением любви. Отсюда - значимость для него легенды о Тристане и Изольде (см. дневниковую запись от 24.05.1914, стр. 333, и комментарий к ней). Такую смерть Янн описал в своих пьесах «Стена» (1915), «Ханс Генрих» (1913-1921), «Коронация Ричарда III» (1922), «Врач, его жена, его сын» (1921-1922), «Украденный бог» (1924) и в незавершенном романе «Это настигнет каждого», созданном в последние годы жизни.

Стр. 49. Потом я пошел дальше. Попал на какую-то улицу и оказался перед бедной корчмой. Я вошел и попросил принести мне хлеба и молока. Поев, я хотел было написать письмо, но с досадой сообразил, что не знаю, кому писать. Я вскочил из-за стола, расплатился и вышел. Пурга заладила снова. Эти строки и, вообще, описание блужданий рассказчика по городу перекликаются с образом увиденного в сновидении города в новелле «Свинцовая ночь» (1956). См. Это настигнет каждого, стр. 73 и 80-85 (описание корчмы - впрочем, гораздо более безотрадное, чем в «Угрино и Инграбании»).

Стр. 50. ...двум малым средокрестиям... Средокрестие - место пере-сечения главного нефа и трансепта (поперечного нефа), образующее в плане квадрат. Часто бывает увенчано башней (в романских и готических храмах) или куполом (в соборах эпохи Возрождения).

Во мне возникло горячее желание взобраться на хоры и поиграть. <...> Но когда я поднялся со скамьи, у меня возникли сомнения: я боялся теперь, что покажу себя дураком... См. дневниковые записи от 6 и 7 апреля 1914 года (стр. 331-332).

...в какую-то часть сакристии. Сакристия - у католиков название особой части церкви сбоку или впереди алтаря, в которой хранятся принадлежности культа (священные сосуды и богослужебные облачения священнослужителей, богослужебные книги и так далее); тут же может помещаться и церковная библиотека.

Стр. 52. С несказанной жестокостью мучила меня мысль, что подо мной стоят саркофаги, в которые я и провалюсь... См. запись в дневнике от 16.12.1915 (русское издание «Это настигнет каждого», стр. 374, воспоминания о детстве):