Книга Русалка в черной перчатке - Влада Ольховская

– А, у вас, наверно, нет такого значения… И ни черта ты не поймешь! Она zaochnitsa!

– Нет такого слова.

– У нас, у русских, есть!

– Но я не русская…

– Ну и дура, – усмехнулся Иван. Аманда только глаза закатила. – Ничего-то вы там, в Англии своей, не знаете! Она – из тех баб, что зэкам пишут.

– Зачем?

– Как – зачем? Ради любви, конечно! Потому что любовь только бабам и нужна, если задуматься. Что вас еще счастливыми делает? А ради любви этой бабы что угодно сделают. И те из них, кому мужиков на воле не досталось, начинают на зону писать. Любовь там всякая… Передачки носят. Иногда даже расписываются вот так, прямо на зоне! И ждут потом своих мужей.

– А дальше?

– А дальше, как водится, и в огонь, и в воду. Поэтому я и говорю: не помощник она тебе. Свяжешься с ней – только проблем огребешь. От меня в том числе.

Кое-что начинало проясняться. Внешность этих мужчин, их жуткие манеры, татуировки на руках… Похоже, большинство из них – бывшие заключенные, если не все без исключения! Или не бывшие? Может оказаться, что они сбежали и прячутся здесь! Но зачем тогда похищать ее? Ведь это привлечет к ним лишнее внимание! Ладно бы у них женщин совсем не было и они бы озверели от такого, всякое случается. Но ведь есть же те, кто с ними по собственной воле! Зачем было красть еще и ее?

А может, не только ее…

Масштаб беды, в которой она оказалась, стремительно разрастался. И Аманду это совсем не радовало. Она сосредоточилась на готовке, стараясь подавить слезы. Нельзя отчаиваться, даже если сейчас кажется, что все очень-очень плохо и исправлению не подлежит. Ведь всего один шанс на побег может все изменить!

Как ни странно, Иван уловил ее состояние:

– Ты чего притихла? Трясешься еще…

– А что мне делать? – мрачно отозвалась она. – Ты сказал готовить – я готовлю. А задавать вопросы ты мне сам запретил!

– Это ты правильно делаешь, что меня слушаешься! – одобрил он, заваливаясь на кровать. – Такое можно поощрить. Разрешаю задать мне вопрос!

Первым импульсом Аманды было выяснить, что здесь вообще творится, кто они такие. Однако здравый смысл подсказывал, что Иван может не ответить – или соврать. Для начала нужно было вовлечь его в беседу, заставить расслабиться, а потом все будет хорошо… По крайней мере, проще станет.

«Успокойся, девочка, – велела себе Аманда. – Ты же вон сколько с людьми работала, психологию знаешь… Даже сатанистов проклятых обманула! Ты и сейчас справишься».

– Где ты выучил английский?

Это был вопрос, связанный с ним лично. Пусть увидит, как она интересуется своим «мужем»!

– В школе начал, а потом в институте продолжил. Знаешь, на кого я учился когда-то? На учителя английского! – не без гордости отозвался он. – Не потому что мне так уж хотелось. Просто проходной балл был низкий. Да и сеструха мне сказала, что учиться легко будет. Права была. Я и сам не ожидал, что закончу. Правда, с тех пор по-английски не говорил вообще! Думал, что забыл все! А вот видишь, как пригодилось! У меня же нормальный английский?

– Хороший.

Здесь Аманда не льстила, потому что необходимости не было. Конечно, Иван допускал ошибки – артикли путал, времена глаголов, неправильно слова произносил, а уж об акценте и говорить не приходилось. Но главное ведь не это, а то, что его можно было понять, и что он понимал ее! Для девушки это стало большой удачей.

– От, рады были бы мои преподы! – хохотнул Иван. – Видишь, как проморгал я свое счастье! Надо было все-таки идти в школу, детишек учить и не свистеть!

– А почему не пошел? – осведомилась девушка, принюхиваясь к расфасованным по мешочкам специям. Мешочки были красивые – миниатюрные, аккуратно сшитые, да еще и перевязанные толстыми шерстяными нитками.

– Потому что видел, какая жизнь у учителей… А никакая! Денег вечно нет. Сплошные бумаги, бюрократия, бабский коллектив – зло!

– А ты добро в итоге выбрал?

Иван опустил взгляд на татуировки, покрывающие его руки, и усмехнулся:

– Сама видишь, что не добро. Я выбрал деньги. Мне казалось, что это лучший выбор, только так и надо. Я в бедности свое пожил, хватит! Нормальной жизни захотел…

– Что-то мне подсказывает, что ты выбрал не совсем нормальный путь к нормальной жизни!

– Подсказывает ей, видите ли… – проворчал Иван. Аманда даже испугалась, что перешла черту и сейчас получит за это, но нет. Он не прервал разговор. – Да все очевидно, куда я закатился! Знаешь, с чего начал?

– Нет…

– С грабежей. На улицах на людей налетал… На баб в основном, они главные раззявы, да и проще с ними… Деньги забирал, им иногда по башке давал, но не убивал никого. Да и бил недостаточно сильно, потому что вскоре повязали меня. Я тогда молодой совсем был, глупый… Судья меня пожалела. Дала «условку». Не знаю, почему… может, приглянулся я ей. Черт вас поймет! Я уж сейчас думаю, что надо было мне тогда сесть. Тогда еще был шанс исправиться… может быть. Кто ж точно скажет! В реальности только хуже стало.

– Ты не перестал грабить?

– Не, грабить я как раз перестал. Понял, что тут надо жестче действовать, а так и до мокрухи недалеко. Никого убивать мне не хотелось. Я стал барыжить…

– Что делать? – смутилась Аманда. Слово снова было совершенно незнакомым. Похоже, он просто произнес русское слово на английский манер.

– Наркотиками торговать. Сначала – по чуть-чуть, на улицах, но получалось у меня это очень хорошо. Перешел на уровень повыше, крупные партии толкать стал.

– Ты же людям не хотел вредить! Думаешь, подсаживание на наркотики – это лучше, чем удар по голове?

– Никого я не подсаживал! – почему-то оскорбился Иван. – Они сами уже сидели! Не мое было дело кого-то на это дело сажать! Я продавал тем, кто ко мне приходил. А новичков среди них не было! Если они так решили жить, чего я им мешать буду? Я что, доктор, что ли? Хотят травиться – пусть травятся, народу меньше в транспорте будет!

– Хорошая у тебя логика…

– Правильная! Клиентов я своих никогда не жалел. Я видел, что это слабаки и тряпки! Не знаю, сколько их в итоге поумирало, но никого не жалко. Мне не за это стыдно… И не это я считаю худшим своим преступлением.

– А что тогда?

Тут уже он не спешил с ответом, явно колебался. Аманда не торопила его, потому что понимала, что момент рискованный. С одной стороны, она уже достаточно увлекла его разговором. С другой, затронула очевидно болезненную тему.

Она уже почти поверила, что на этом разговор исчерпан, когда Иван все-таки решил пояснить:

– Я к тому моменту жил не с родителями. Они квартиру купили… Правда, не мне одному. Нам с сестрой. Мне из этой квартиры барыжить удобно было… А сестра всегда против была. Она ж все-таки стала училкой, правильная такая! Я понимал, что она может сорваться и ментам меня сдать. Не со зла, а потому что она верила, что мне так лучше. Ну я и решил ее отвлечь… Подговорил одного из своих клиентов приударить за ней. Ей уже за тридцать тогда было, а все одинокая, мужики к ней особо не подходили… А этот вдруг ухаживать начал, она быстро поплыла. Я не говорил ему подсаживать ее на наркоту…