Книга Инкубатор для вундерваффе - Анатолий Матвиенко

— Господин Исынбаев, комп докладывает о сбое отправки информационного чипа, — отрапортовал часовой.

— Просто Нурлан. Не надо господина. По поводу сбоя обсудим, когда соберутся все наши.

К вечеру все выжившие были в полном составе. Оставшиеся кремировали погибших коллег, захоронили пепел в Красном море и попарно перенеслись на Средиземное.

Январь у Корсики — не курортное время. Температура чуть выше нуля, резкий порывистый ветер с дождем, иногда с градом. Настроение миссионеров по сравнению с утренним было настолько же хуже, насколько погода в Средиземноморье после юга Синая. Они забились в штабную палатку около приемной сетки портала, оставив снаружи часовых. Раджа позвал в палатку Мохаммеда Исмаила Амана, часового, который спас их от Якимуры.

Из десятки, обещанной Заречным, успели прибыть только шестеро, один из них погиб.

— Олег сказал бы: хорошо погуляли, на…! — нарушил молчание Джонс.

Никто даже не улыбнулся. Новак и ван Нааген были гораздо ценнее для дела, только бравый космонавт, грубиян, матерщинник, жестокий с врагами, но отличный друг, был эмоциональным стержнем маленькой команды. Орда баварских наемников, перемешанная с искателями приключений из разных стран и составлявшая ядро новой французской армии, держалась в большей степени на личной преданности Олегу, нежели на присяге, вере в Единого и материальной заинтересованности. Формально его еще не вычеркнули из списка живых, но все понимали, что ненадолго.

Голдберг, самый старший из собравшихся, решил сразу закрыть самый щекотливый вопрос.

— Коллеги. Я полагаю, среди нас больше нет галактов.

— Вы уверены? — Джонс тоже на это рассчитывал, но хотел авторитетного анализа.

— Очевидно, да. Якимура или инопланетянин в его обличье рассчитывал убить нас всех. Все остальные, убитые им — люди. Когда Мохаммед, извините, открыл забрало и облегчился, то, будь здесь еще хоть один, он имел отличный шанс сжечь его и закончить дело. Капрал, позвольте вам выразить благодарность за наше спасение. — И еврей с чувством пожал руку арабу.

— Мы живы, но потеря людей — не единственная на сегодня, — подал голос Раджа, главный электронщик экспедиции. — Мы отрезаны от Земли. Передачи через портал не работают ни в одну сторону. Наше оборудование не видит пространство родной планеты.

— Галакты взорвали Землю?!

— Нет, дело в другом. Приборы не находят нашу вселенную. Мостик между мирами не перебрасывается. Полагаю, старушка Земля жива. Только не видит нас, как и мы ее.

Все понимали, что на Земле-2 они навсегда, но обрыв последней ниточки с родиной просто убил. Здесь, в отсталом обществе XVII века, мысли о звездной войне ушли на задний план. Понимая, что до космической эры еще столетия, люди видели свою задачу в том, чтобы максимально подтолкнуть прогресс, в лучшем случае — дожить до первых искусственных спутников планеты. Но война достала их и здесь, грубо и зримо явив себя в синайской трагедии, а затем изолировав от Тибета.

— Пассив понятен: нас из первой волны осталось семь человек, плюс пять штурмовиков, итого двенадцать человек из двадцать четвертого века. У нас нет поставок современного оборудования и расходных материалов к уже имеющемуся, местная промышленность еще мало на что способна. Против нас большая часть этого мира и цивилизация галактов, которая может нанести удар в любое время и в самом неожиданном месте.

— А есть хоть что-нибудь обнадеживающее? — вздохнул Ли. Как PR-специалист, он мог объяснить всем и каждому, в каком прекрасном положении они все находятся и какой отличный товар им предлагают. Только для разгула его креатива нужна хоть одна позитивная мысль для зацепки, а с этим туго.

— Есть и активы, — продолжил Голдберг. — Первое, мы живы, а могли присоединиться к ван Наагену и другим. Второе. Мы располагаем кучей оборудования, которое переживет нас. В списке сервер базового лагеря с практически полной базой научно-технической информации Земли и союзников. Далее, генератор, которого хватит лет на двести — двести пятьдесят, даже если бластеры и гравиплатформы заряжать ежедневно. Шесть комплектов тяжелого десантно-штурмового снаряжения и две гравиплатформы, БПЛА с двумя последними ракетами к беспилотнику, этими средствами можно выиграть если не Вторую, то уж Первую мировую войну точно. Четыре ручных бластера. Походные аптечки и один стационарный модуль, которых, если не тратить расходку на чудеса исцеления в духе пророка Клинтона, хватит нам на продление жизни и лечение болезней в среднем не менее чем на на сто лет. — Голдберг кивнул капралу. — Вам, юноша, на все сто пятьдесят. Есть средства связи и наблюдения. Опять-таки их придется экономить, не раздавать каждому командиру роты в новой армии. Пусть хотя бы командиры полков и капитаны кораблей имеют связь со штабом.

— Верно, — поддакнул Раджа. — В корабле раньше не думал делать внутренние коммуникаторы, каждому горошину в ухо — и право руля, полный ход. Сейчас надо прокладывать переговорные трубы. Понимаю, погоды не сделает, я так, для примера.

— Пример удачный, — согласился Голдберг. — Мини-коммов хватит по одному в каждый банк, директорам предприятий, все. Где-то через год начнем прокладку телеграфа.

— Да, с телеграфом мы галактам не по зубам!

— Не утрируйте, Джонс. Тут я подхожу к самому главному. Демарш с нашим обстрелом показал, что черные забеспокоились всерьез. Их атака — лучшая похвала авторам проекта. Значит, мы движемся в правильном направлении. Еще, обратите внимание, нам на голову не свалился штурмбот с отморозками. Миссию пытался уничтожить внедренный агент, переправленный к нам техникой Тибетского центра. Значит, у врага не все хорошо с доступом в этот мир. Получается, у нас есть какое-то время, хотя невозможно прогнозировать, сколько именно. Галакты живут в пространстве Земли, следовательно, и у них все медленнее, чем у нас, в двести один раз. Если им понадобится, например, год, то у нас есть два века на организацию их встречи и поминок.

— И это еще не главный актив, — продолжал Голдберг. — Главный — мы сами, люди. Не будем скромничать, мы показали себя вполне дееспособной командой. Перераспределим обязанности погибших, и с новыми силами в старом направлении. В конце концов, мы на войне. Капрал, — обратился он к Мохаммеду, — расскажите о себе.

Удивленный таким вниманием к собственной скромной персоне, десантник отбарабанил свою биографию, включая училище младшего командного состава, три месяца стажировки на станциях Внешнего кольца, два учебных сброса на планеты и перевод на Тибет. Уложился в пятнадцать секунд.

— Понятно. Теперь о ваших навыках. Что вы умеете.

— Управлять техникой и вооружением десанта Флота Земли, производить обслуживание и блочный ремонт штатного оборудования. Программировать огневые средства и БПЛА.

— Допустим. Представьте, вы на чужой планете. Глобальное позиционирование не работает. Как вы сориентируетесь по звездам?

— Обработаю на тактическом компе данные о движении звезд, вычислю период обращения планеты и направления на полюса. По углу светил над горизонтом вычислю широту. Точку десантирования приму за нулевой меридиан, сэр.