Книга Тринадцатый час - Ричард Дейч

Приклад винтовки врезался в живот Дэнса, заставив его согнуться.

— Заткнись, — Мак-Мэйнус снова поднял винтовку, но лишь толкнул Дэнса в машину. — Сиди там. Слишком много болтаешь для того, кто скоро отправится за решетку.

Дэнс со стоном повалился на заднее сиденье своего автомобиля.

— У вас есть от них ключи? — спросил Ника Мак-Мэйнус, показывая на наручники Дэнса.

Ник передал ключи солдату, и тот спрятал их в карман.

— Когда я записывался в гвардию, нам про такое не говорили.

— Чем ты занимаешься в жизни?

— Только что получил степень магистра, но с нашей экономикой, похоже, от этого мало толку. До сих пор жарю гамбургеры.

Ник кивнул.

— Послушай, мне нужно отвезти его к врачу, — солгал он солдату, показывая на Дрейфуса. — Ты хороший парень, спасибо тебе за помощь. Если тебе когда-нибудь что-то понадобится…

— Угу, — пренебрежительно усмехнулся Мак-Мэйнус.

— Я серьезно, — сказал Ник, видя сомнение во взгляде солдата. — Дай мне номер твоего мобильного.

— 914-285-7448.

Ник занес номер в свой телефон.

— Не сомневайся, можешь на меня рассчитывать.

Мак-Мэйнус снова улыбнулся, начиная верить словам Ника.

— Вызовите сюда несколько человек из вашего подразделения, — сказал Дрейфус, утирая кровь со рта. — Только не вызывайте его приятелей-полицейских. Они обвинят во всем вас и заявят, что он невиновен.

— Сообщу по радио полковнику Уэллсу, моему командиру. Пусть разбирается. — Он пристальнее взглянул на кровь на лице Дрейфуса. — С вами все в порядке?

Дрейфус посмотрел на Ника и кивнул.

— Угу.

Ник вел «Ауди» по шоссе 22. Дрейфус сидел рядом, держа на коленях портфель, который забрал из багажника взятой напрокат синей машины, до сих пор припаркованной на дороге.

— Спасибо, — сказал он. — Думаю, я обязан вам жизнью.

— Не за что, — кивнул Ник, вскрывая пакет льда, который достал из автомобильной аптечки, и протягивая его Дрейфусу. — Еще раз — мои соболезнования по поводу смерти вашего брата.

— Вы почти в точности знали, что собирается сделать со мной этот тип, Дэнс.

— Это вполне в его манере. — Ник потрогал распухшую губу, надеясь избежать дальнейших расспросов насчет его дара предвидения. — Послушайте, у меня мало времени, но мне действительно хотелось бы знать, что происходит, — продолжал он. — Мне нужно знать, известно ли вам что-либо об этом ограблении.

Дрейфус посмотрел в окно на безлюдные улицы Байрам-Хиллс.

— Они собираются убить мою жену, — умоляюще добавил Ник.

Дрейфус приложил лед к глазу и кивнул.

— Ограбление организовал мой брат. Он извлек всю информацию из моих личных файлов и был, если можно так выразиться, мозгом всего случившегося. Лишь сегодня утром я выяснил, что он планировал. Он прилетел сюда в 10:15, Дэнс встретил его в аэропорту, и они поехали к дому Хенникота. Я прилетел следом за ним, надеясь, что смогу его остановить, прежде чем он совершит худшую ошибку в своей жизни.

— Мне очень жаль, — Ник не мог даже представить, что сейчас чувствует Дрейфус, которого предал родной брат.

— Их было пятеро, включая моего брата, который привел их на место. Они проникли в дом и забрали то, за чем явились, но потом все пошло наперекосяк. Дэнс и его команда решили, что мой брат пытается их обмануть, он же обвинил их в неблагодарности. Хрестоматийное сочетание власти и алчности.

— Там сокровища на сотни миллионов, — сказал Ник.

— Да, и никто по-настоящему этого не осознавал, кроме Хенникота, его адвокатов, меня и, к несчастью, моего брата. Те, кто ему помогал, Дэнс и остальные, не знали настоящей ценности того, что украли.

— Зачем вашему брату привлекать кого-то еще, если в его распоряжении имелись все ключи от дома?

— Всегда есть резервный протокол безопасности. Увы, мой брат оказался дураком. Думая, что может сработать сигнал тревоги в полицейском участке, он решил заручиться помощью Дэнса, велев ему собрать команду помощников. Они все спланировали, следили за домом, стояли на страже и выносили награбленное. Мой брат пообещал им хорошую долю, по сути поманив блеском золота и бриллиантов. Он так и не сказал им, что ему нужно на самом деле, считая, что это не их забота. Позволив Дэнсу и его людям забрать кинжалы и мечи, сам он отправился прямо к сейфу.

— Они не могли просто снять со стены картину Моне?

— Рад слышать, что кому-то знакомо его искусство. Идиоты, которых нанял Дэнс, вероятно, сочли, что картина намалевана пальцем. С другой стороны, мой брат в точности знал, что это, но ему было нужно нечто большее.

— В каком смысле — большее? — спросил Ник.

— Кроме бриллиантов, в сейфе было кое-что еще.

— Что?

Дрейфус помедлил с ответом.

— Ему была нужна шкатулка Хенникота из черного дерева.

— Какая шкатулка?

— Мой брат даже не знал, что в ней. До него лишь доходили некие слухи, но он считал, что стоит рискнуть.

— Шкатулка была нужна ему больше, чем Моне, все золото и бриллианты? — в замешательстве спросил Куинн. — И что в ней было?

— Вы когда-нибудь слышали о понятии относительной ценности?

— Нет.

— Если бы я держал в руках шкатулку, с которой ни за что не был бы готов расстаться, вас бы явно заинтересовало ее содержимое. Если бы я не продал ее вам даже за миллион долларов, это лишь послужило бы для вас подтверждением ее ценности. Но ценность эта может существовать лишь для кого-то лично. Возможно, в шкатулке прах моего отца. Просто пыль, которая развеется по ветру, ничего для вас не значащая. Но для меня… это все, что осталось от моего отца. Оно бесценно.

Отвернувшись от Ника, Дрейфус полез в карман, побренчал в нем мелочью и повернулся обратно, выставив перед собой обе руки. Одна была сжата в кулак, на ладони другой лежала двадцатипятицентовая монета.

— Посмотрите на мои руки, — сказал Дрейфус. — И выберите одну.

Ник посмотрел на монету, затем на сжатый кулак Дрейфуса и быстро дотронулся до него.

— Именно так поступают девять человек из десяти. Они выбирают тайну. Почему? — риторически спросил он. — По множеству причин. Чтобы узнать, что там, полагая, что неизвестное намного ценнее известного. Сколько людей живут текущим моментом? Немногие? Сколько людей живут ради завтрашнего дня, жертвуя сегодняшним? — Дрейфус раскрыл кулак, оказавшийся пустым. — Когда день завтрашний ничего не может гарантировать.

Слова Дрейфуса болью отозвались в душе Ника, который подумал о Джулии и о том, что они всегда смотрели в будущее, жертвуя настоящим.