Книга Джип, ноутбук, прошлое - Константин Костинов

– А можно подойти поближе? – запрыгала Аня.

Через пару мостов они были у собора.

– Красивый, – оценила зрелище Аня. – А почему он называется так странно?

– Он был построен на месте, где народовольцы взорвали бомбой царя Александра Второго.

Девочка подпрыгнула, как будто опасалась, что увидит под ногами следы крови.

– Папа, давай пойдем дальше.

Дальше они прошли вдоль узкого канала и вышли на Невский.

Самый известный проспект Санкт-Петербурга, трудно было его не узнать даже тому, кто его никогда не видел.

Движение на проспекте было… Оно было. Казалось, будто все, что попадает на проезжую часть, – тут же вовлекается в вихрь бесконечного течения.

По центру улицы, звеня, проехал маленький трамвайчик, красный с желтым. По обе стороны от него катились коляски, кареты, извозчичьи пролетки, иногда обгоняемые автомобилями. Поперек, ловко уворачиваясь от конских морд, перебегали или даже степенно переходили улицу люди.

– Папа, смотри, – хихикнула Аня, – гастарбайтеры.

Действительно, в одном месте мостовая была снята и над ней сидели на корточках и стучали молотками рабочие. Казалось, они укладывают плитку… А, нет, не плитку: шестиугольные деревянные шашки, залитые то ли смолой, то ли асфальтом. Так вот почему здесь не цокают копыта у лошадей! Удобно.

Впрочем, тут и без цоканья хватало шума: разговаривали многочисленные прохожие, в шляпах, цилиндрах, кепках, кричали газетчики с объемистыми сумками на боку и в кожаных кепках. Повсюду висела броская реклама. Неподалеку от них, к примеру, находился огромный плакат с изображением веселого толстяка и надписью «Папиросы «Дядя Костя».

– Руслан, смотри, – хихикнула Юля.

По другой стороне проспекта шла цепочка людей, держащих в руках бамбуковые рамки на высоких палках. В каждой рамке была натянута бумага и написана одна-единственная буква. Буквы на рамках складывались во фразу «Идите в…». И никто не обращал внимания.

Впрочем, загадка быстро разрешилась: сзади к цепочке присоединились отставшие, и фраза закончилась словом «цирк».

– Нет, как-то гулять мне здесь не хочется, по такой движухе, – решила Юля.

Движуха была уж никак не больше московской, но Руслан тоже устал.

– Как?! – Аня не устала ни капельки. – А Медный всадник?

– Пойдем. – Они повернули направо. – Сейчас, как я помню, выйдем на Дворцовую площадь, а оттуда налево и как раз к Медному всаднику.

На Дворцовой, у огромной махины Александровской колонны, стояла будка в крупную черно-белую полосу. Возле нее торчал высокий старик с седой бородой, в высокой медвежьей шапке, черной шинели и с ружьем. Сверху блестел угрожающе широкий штык.

– Это, – указал Руслан, – Зимний дворец…

– Архитектор расстрелян[3].

– Правда?!

– Юля!

– Ладно, молчу.

– Здесь живет император Николай Второй…

– А с ним что случилось? – подозрительно спросила Аня.

– Пока ничего, жив-здоров и прекрасно себя чувствует, – Руслан оглянулся. – А потом его свергнут во время революции и расстреляют.

Аня вздохнула:

– Пойдем посмотрим на Всадника.

Они свернули налево, прошли мимо золоченой иглы Адмиралтейства, мимо зеленого парка и вышли к Исаакию.

– А где Всадник? – Аня была обижена в лучших чувствах.

– Руслан?

– Эм… Вот тут где-то был…

Вместо собора должен был стоять памятник Петру Первому. Но так как шансы на то, что злые люди накрыли статую собором, были невелики, то оставалось предположить, что что-то путает он, Руслан.

– А вот и наша гостиница, – увидел он. – Девочки, предлагаю сегодня уже идти в номер, а завтра разыскивать Всадников, хоть медных, хоть железных.

Аня вздохнула, но привычки спорить с папой у нее не было.

Они поужинали в гостинице и сидели в номере.

– Ну что, Аня, как тебе Питер?

– Хороший город, мама. Очень красивый. Только тут много мостов и постоянно где-то убивают императоров. А так понравился.

Аня покрутила в руках огромное желтое яблоко, которое они получили на десерт, сравнила его с яблоком отца:

– Папа, а давай поменяемся яблоками?

– Зачем? У тебя яблоко, у меня яблоко, если мы ими поменяемся, у нас так и останется по одному яблоку…

Стоп.

Глава 5

– Мне кажется, Петр Александрович, я знаю, как найти определенную сумму денег для вашей фабрики.

Руслан улыбался довольно, как сытый кот.

– Ну и каким же образом вы рассчитываете это сделать, господин из будущего?

Улыбка померкла:

– Петр Александрович, я бы не хотел…

– Я понимаю. Но мы сейчас в моем кабинете одни.

Руслан и Фрезе на самом деле были одни в кабинете фабриканта: девчонки Лазаревича после вчерашней экскурсии по Питеру объявили выходной и засели в гостиничном номере.

– Так вот, деньги… Мы сделаем следующее…

Руслан выдержал паузу.

– Мы возьмем мой автомобиль, разберем его на части и каждую отдельную часть ПРОДАДИМ.

Фрезе погладил бородку:

– Думаете, мы сможем на этом выручить больше, чем за целый автомобиль?

– Несомненно. Ведь сам автомобиль мы продавать не будем.

– Продать части, не продавая целое?

В глазах фабриканта мелькнуло непонимание, тут же сменившееся работой мысли.

Этим умный человек отличается от глупого. Глупец, услышав что-то непонятное, ждет, пока ему объяснят. Умный – сам пытается найти ответ.

Фрезе откинулся на спинку кресла и щелкнул пальцами:

– Патенты.

По Садовой улице, весело насвистывая, шагал молодой человек. Светловолосый, с аккуратной короткой бородкой, в котелке, в модном костюме – слегка провинциальном, но не будем портить ему настроение, – он шел, улыбаясь встречным дамам и жмурясь от неяркого осеннего солнца.

Все получилось. Все получилось.

Пусть пока получилось далеко не «все», но Руслан – а это был, разумеется, он – не унывал.

Да, Фрезе заинтересовался идеей патентов. Но только заинтересовался. Да, это долго и не решает всех проблем фабрики – а Руслан уже начинал считать ее своей родной, – да, нужно обдумать и решить еще многое и многое. Но кто обещал, что все получится без труда? Тут главное – уцепиться за предоставленный судьбой шанс, хоть пальцами, хоть зубами, и потихоньку подтянуть его к себе. Начнем с малого, а там…