Книга Игры богов - Александр Золотько

Корабли вошли в гавань, а их никто не увидел – все спят. Царь идет по улицам, а все спят. Он подходит ко дворцу, а охрана спит. Во дворце не спят только царица и верный ее Жеребец. Царица лежит на шкуре полосатой кошки и вдруг слышит тяжелые шаги за дверью, лязг металла. Царица пытается оттолкнуть Жеребца, но тот не слышит ничего… Шаги ближе… Ближе… Дверь распахивается. Запах. Лязг. Тяжелое дыхание заполняет спальню, Жеребец куда-то исчезает, но царица не может встать с ложа, она словно привязана… И сильные руки сжимают ее тело. Муж. Ненавистный, проклинаемый…

Царица закричала и ударила. И проснулась.

– Это я! – сказал Жеребец, держась за щеку. – Мы победили…

– Идиот, – крикнула царица. – Проклятый идиот. Подонок.

Жеребец потянулся к ней, надеясь, что удастся настроить царицу на нужный лад, но стало еще хуже. Вонь доспехов и снаряжения победителя. Царица вскочила с ложа и, зажимая рот, бросилась за занавеску.

– Все хорошо, – пробормотал Жеребец, бестолково топчась посреди спальни. – Боги построили в проломе стену. Городу больше ничто не угрожает.

Царица вытерла губы, прополоскала рот вином. Вышла из-за занавески. Ее мутило. От запаха и от страха. И от того, что царица поняла – больше так нельзя. Она поняла, что возвращение мужа – это смерть для нее. И поняла, что больше не сможет принимать Жеребца. Никогда. И что теперь у нее есть цель. У нее есть цель. Царица посмотрела на нож, лежащий в головах ее ложа. У нее есть цель.

Выгнав из спальни Жеребца, царица до самого утра просидела на ложе, глядя неподвижным взглядом на огонь светильника.

До самого утра в седлах сидели Бродяга и Бес.

До самого утра маялся возле новой стены Зануда, пытаясь понять, что для него если не лучше, то хотя бы безопасней. С одной стороны, можно было отправиться в город вместе с богатеньким пацаном и с выгодой принять участие в его планах увернуться от службы в войске. Пацан уже дважды подходил к нему с этим заманчивым предложением. Поговорить с женой того же Щуки, познакомить ее с Младшим, присоветовать, как и где лучше встречаться с обезумевшим от страсти наследником богатого купца… Это все сулило хороший навар. С другой стороны, было непонятно, прошла опасность или как. Морской бог не будет разыскивать того, кто вместе с пострадавшей тройкой селян рассуждал на недозволенные темы? Тут было о чем задуматься.

Царю Семивратья также раздумий хватило до рассвета. Он пил вино не разбавляя, но не пьянел. Хитрец почти не пил. Он сидел на табурете напротив Семивратца. И тихо говорил.

Нужно что-то делать, говорил Хитрец. Нужно, соглашался Семивратец. И выпивал новую чашу вина. Но что? Город им не взять. И осадой не задушить. Они стоят перед одной стеной, а за Проклятым городом тянутся сельские угодья. И пасутся стада. И осенние сады заполнены поспевшими фруктами. И только от горожан зависит – выходить на битву или нет. А они, словно ярмарочные дурачки, выходят к воротам и клянчат боя. Просят. Размахивают копьями и мечами. Пускают стрелы в защитников города, которые на эти стрелы плюют. Вот уже четыре года плюют. И выходят на битву только тогда, когда считают нужным.

– Нужно искать способ, – сказал Хитрец, наливая вино.

– Нужно, – снова согласился Семивратец, вино выпивая. – Нужно взять Проклятый город и уничтожить его. И – по домам…

– Нужно, – согласился Хитрец. – Только вы этого не хотите.

– Кто это вы? – возмутился Семивратец.

– Вы все, союзники, собравшиеся в этом лагере.

– Как это не хотим? Очень даже хотим.

– А зачем? – спросил Хитрец. – Зачем вам это нужно?

– Так это, – икнул Семивратец, – воля богов и…

– А богам это нужно?

– Ну… – Семивратец хотел было привычно кивнуть, мол, да, нужно это богам, они против Кровавых жертв, но промолчал. Боги могли все прекратить сразу, но вместо этого натравили людей… Втравили их в это бессмысленное дело.

– Ладно с богами, – махнул рукой Хитрец. – Вам-то победа зачем?

– Нам-то? – переспросил Семивратец. И пожал плечами. Хрен его теперь знает!

– Не нужна вам победа, – сказал Хитрец. – Вам ведь и так хорошо. Ты же сам сказал – война, вино, бабы. А после победы… Тебе придется заниматься хозяйством. Налоги, цены, болезни… Склоки внутри дворца… И каждому из вас придется этим заниматься. Не так?

– Налей, – сказал Семивратец. Выпил.

– Так, – сказал Семивратец. Действительно, Хитрец нашел правильные слова. Умница. Молодец, хоть и рыжий. И с заскоками. Семивратец потянулся через стол, чтобы похлопать Хитреца по щеке. Но не попал, опрокинул пустой кувшин. Хрясь – и осколки в стороны.

– Или даже если кому-то из вас понравится эта новая жизнь, вы разве не будете смотреть на каждого мужика в городе и мучиться мыслью, не с этим ли уродом коротала супружница долгие одинокие ночи, пока муж героически осаждал Проклятый город?

– Трахалась? – переспросил Семивратец.

– Именно, – сказал Хитрец, наливая вино из нового кувшина..

– Моя? – На лице Семивратца появилось недоверчиво-удивленное выражение. – Не… Моя…

Он сделал в воздухе замысловатое движение рукой, что должно было означать полную беспочвенность таких подозрений.

– А твоя что – хуже других? – спросил Хитрец.

– Моя – лучше, – стукнул кулаком по столу царь Семивратья.

Его жена не какая-то там потаскушка. Его жена…

– Значит, – усмехнулся Хитрец, – тебе повезло больше остальных. Всех остальных.

Нехорошо улыбнулся, с подковыркой.

– Ты это что, – прорычал Семивратец и потянулся к горлу Хитреца. – Ты это на что намекаешь?

– Я не намекаю, – сказал Хитрец. – Я знаю. Он действительно все знал, этот рыжий хитрец из Заскочья. Его люди путешествовали по городам союзников и собирали слухи и досужую болтовню. Сплетни тоже собирали. Даже, когда удавалось, перехватывали переписку между царицами. Хитрец все знал точно. И довольно точно воспроизвел по памяти список утешителей царицы Семивратья за четыре года.

– И Жеребец… – протянул потрясенный Семивратец.

– Сейчас – он. Но мне сказали, что это ненадолго. Еще пару месяцев.

– Сука, – без выражения сказал Семивратец.

– А чего ты от нее хотел? Верности? Четыре года молодая баба будет тебя ждать? – Хитрец покачал головой: – Не бывает.

– Это ты сука, – сказал Семивратец и посмотрел в глаза Хитрецу.

Посмотрел почти трезво. Зло посмотрел.

– Ты мне зачем это рассказал? – спросил Семивратец.

– А чтобы у тебя появился веский повод побыстрее вернуться домой.

– А я… – Семивратец хотел сказать, что вот сейчас все бросит и на корабле отплывет домой, но вовремя сообразил, что это ему не позволит никто – ни союзники, ни боги. – А я ее сюда вызову. И на кол посажу. Золоченый. Или объявлю ее…