Книга Замок Дор - Дафна дю Морье

Линнет Льюворн тоже рано поднялась в то утро. По правде говоря, она почти всю ночь глаз не сомкнула. Разговоры в баре все время вертелись вокруг возвращения в гавань «Жоли бриз» с мертвым шкипером на борту.

— Это из-за того удара, — заявил Тим Уди с авторитетным видом человека, старший сын которого лижет марки в конторе таможни. — Он рухнул как подкошенный и так и не пришел в себя. Он отплыл из Троя наполовину ослепший, у него в мозгу свернулась кровь.

— Может быть, он и ослеп наполовину, — вмешалась Дебора, поставив на стойку бара кружку пива, — а если так, то все это от выпивки, но не от нашей, а той, что он заглотил в «Короле Пруссии», на набережной. Отсюда-то я его быстренько спровадила.

Она метнула взгляд на свою хозяйку, которая гордо стояла поодаль, между общим баром и баром-салоном, не принимая участия в беседе. Хозяин гостиницы, напротив, с заинтересованным видом повернулся к Деборе.

— Значит, ты его обслуживала, не так ли? — осведомился он. — Причем после того, как ему нанесли тот удар? Если не ошибаюсь, тебе придется выступить в качестве свидетельницы.

Дебора пожала плечами:

— Ну что ж, я готова присягнуть, что шкипер был в полном порядке.

— Все это очень хорошо, — продолжал Марк Льюворн. — Может быть, тебе и показалось, что он в полном порядке, но шкипер, несомненно, скончался в результате последствий этого удара. Очень странно, что он внезапно заболел и через несколько часов покинул этот мир. Не сомневайтесь, они арестуют человека, который повинен в этом, и он предстанет перед судом как убийца, а может, и того хуже…

При этих словах Линнет выступила вперед, не обращая внимания на собравшихся, с горящим взором и гневным румянцем на щеках.

— И что же придает вам такую уверенность? — спросила она. — Если вы изучали в молодости право, то я впервые об этом слышу. Мы не успеем оглянуться, как вас выберут мировым судьей. — Кто-то в дальнем углу хихикнул, но сразу умолк, когда хозяин гостиницы бросил злобный взгляд в ту сторону.

— Это был бы не такой уж плохой выбор, — медленно произнес он, сверля жену взглядом. — Уж я бы позаботился, чтобы правосудие свершилось. Сейчас некоторым сходит с рук то, что они делают, не имея на это никакого права.

Такое заявление вызвало интерес. Все взоры обратились к мистеру Льюворну. Да, в этот вечер после закрытия бара посетители, отправляясь по домам, будут обсуждать не только смерть шкипера, но и ссору на публике между хозяином «Розы и якоря» и его молодой красавицей женой.

Бен Тэбб, который почти двадцать лет был старшим на спасательной шлюпке, человек очень миролюбивый, попытался потушить пожар.

— Ну да ладно, — сказал он, — вполне естественно, что женщины защищают парня, попавшего в беду. Шкипер «Жоли бриз» — небольшая потеря, упокой Господи его душу. Да к тому же, думаю, он сам и задирался. Не волнуйтесь, миссис, они его оправдают.

— Оправдают? — повторила Линнет, подняв брови. — Сначала им нужно его поймать. — С этими словами она, шурша юбками, размеренным шагом направилась к дверям, оставив собравшихся спорить дальше. Но она успела заметить задумчивый взгляд своего мужа и хитрую усмешку на остреньком личике Неда Варкоу, который, время от времени поглаживая больную ногу, вытирал стаканы в дальнем конце бара.

Ее вспышка могла повредить и Амиоту, и ей самой. Подозрения рождали уверенность, и теперь могли догадаться, кто ее предполагаемый любовник, с которым она гуляла при луне. Так или иначе, но одно было несомненно: Амиоту грозит опасность, и не со стороны ее мужа Марка Льюворна или его шпиона Неда Варкоу, а со стороны самого закона. Последнее ей стало известно от Деборы, которая незадолго до закрытия бара взбежала по лестнице наверх, чтобы сообщить своей хозяйке то, о чем проговорился припозднившийся посетитель бара, младший из двух констеблей Троя, на минуту утративший бдительность.

— Рано утром в Лантиэн отправится отряд полиции, — прошептала служанка, просунув голову в дверь спальни. — Если мистер Бозанко не сможет сообщить им ничего нового, будут обыскивать округу. Они намереваются быть там к семи утра.

Линнет лихорадочно соображала. Это означало, что они хотят задержать Амиота, чтобы допросить, потому что причиной смерти шкипера явился все-таки удар по голове.

— Когда начинается прилив? — шепотом спросила Линнет.

— Где-то около семи, миссис. Не бойтесь, я знаю, чего вы от меня хотите. В пять часов утра у причала вас будет ждать лодка.

Таким образом, когда Джонни Бозанко вылез из своей кровати в Лантиэне, две молодые женщины уже упорно гребли в предутреннем свете; они проплыли мимо морга, где накануне вечером доктор Карфэкс вскрывал Фугеро, после чего были приведены в действие силы закона; мимо безмолвных судов, ожидавших своей очереди у мола гавани Троя, и наконец добрались до спящих лесов и полей, окутанных туманом, где у кромки воды рос папоротник, доходивший человеку до пояса.

Им потребовалось полтора часа, чтобы добраться до Вудгейт-Пилла, хотя прилив уже начался и первые лучи солнца пробивались сквозь свинцовое небо. Пенквайт, расположенный на холме, со своими наглухо закрытыми ставнями походил на крепость, сооруженную столь высоко для того, чтобы держать под наблюдением бухту.

Уставшие Линнет и Дебора перестали грести, позволяя течению нести лодку к топкому берегу. Над заброшенным домом вился дымок: по-видимому, Амиот развел костер и сушил свою одежду, промокшую во время вчерашней грозы.

Наконец лодка слегка коснулась носом берега, и Линнет сказала:

— Жди здесь моего возвращения, и, если мы будем вдвоем, ты знаешь, где нас высадить на том берегу. А потом тебе останется лишь молчать, и черт с ними, с последствиями.

Дебора Бранжьен серьезно взглянула на свою госпожу.

— А вы подумали о том, что будет, — спросила она, — как только выяснится, что вы с ним убежали и за вами по пятам следует полиция? Тут уж ничего не удастся скрыть. Об этом напишут в газетах, а вы — женщина заметная.

— Мне все равно, — ответила Линнет. — Если он должен страдать за то, что сделал, я буду страдать вместе с ним. Пути назад нет.

— Одно дело, когда любовь — это тайные свидания, о которых никто не знает, — возразила Дебора, — и совсем другое, когда у вас нет ни денег, ни крыши над головой и все показывают на вас пальцем и называют прелюбодейкой.

— Пусть они называют меня как угодно, — сказала Линнет. — Мы с ним связаны до конца наших дней, и пусть об этом узнает хоть весь мир.

Подобрав юбки, она спрыгнула на берег. Пара лебедей, чистивших перья на травке, зашипела, недовольная этим вторжением, и уплыла вверх по течению, а за ними — их выводок, состоявший из семи птенцов.

Линнет нырнула в заросли, топча ежевику, и сразу же увидела Амиота, который, присев на корточки, ворошил ветки в едва тлеющем костре. Он был обнажен до пояса, а его рубашка, куртка и носки сушились, разложенные на папоротнике.