Книга Алмаз раздора. До и после Шерлока Холмса - Артур Конан Дойл

В то время у нас гостила подруга моей сестры Мод Самтер, и мы втроем часто совершали долгие прогулки по окрестностям и иногда отправлялись на рыбалку в устье Клайда. Во всех наших «водных экспедициях» нас неизменно сопровождал пожилой рыбак Джок Рейд, которому отец полностью доверял. Сперва мы радовались обществу старика, и нас веселили его досужая болтовня и воспоминания о былых временах. Однако спустя некоторое время нам стала претить мысль о том, что к нам приставлен опекун. Особенное недовольство вызывало это у меня, поскольку я, как и всякий бы юнга на моем месте, неизбежно пал жертвой небесно — синих глаз и золотистых волос подруги моей сестры, и у меня были все основания полагать, что в отсутствие нашего «надсмотрщика» мне представится масса возможностей выказать ей свою рыцарскую учтивость и симпатию. К тому же казалось вопиющей несправедливостью, что настоящему моряку, хоть и четырнадцати лет от роду, обогнувшему мыс Горн, не доверяли управлять простой лодкой в каком-то тихом шотландском заливчике. Мы втроем все это обстоятельно обдумали и пришли к единогласному решению поднять бунт против нашего престарелого капитана.

Осуществить наше намерение не представляло особого труда. Как- то раз погожим зимним днем, когда ярко светило солнце, а свежий ветерок рябил воду, мы объявили, что хотим отправиться на прогулку по реке. Как обычно, вызвали Джока Рейда, жившего неподалеку, чтобы он сопровождал нас. Я прекрасно помню, как старик, полный сомнений, посматривал то на барометр у нас в доме, то на восток, где собирались темные кучевые облака.

— Далече-то не надо бы нынче уходить, — задумчиво произнес он, качая седой головой. — Похоже, к вечеру заштормит.

— Нет, нет, Джок! — хором закричали мы. — Нам бы просто недалеко прокатиться.

Старый моряк спустился вместе с нами к лодке, ворча себе под нос, что погода скоро испортится. Я шествовал за ним с важным видом главного заговорщика, а за мной робко шли моя сестра и Мод, восхищаясь моей смелостью и отвагой. Когда мы оказались на борту яхты, я помог Джоку поставить грот и кливер, и он уже собрался отдать швартовы, когда я разыграл козырную карту, которую до этого держал в запасе.

— Послушай, Джок, — сказал я, украдкой сунув ему в руку шиллинг, — боюсь, как бы ты не замерз, когда мы выйдем на большую воду. Пойди-ка выпей чего-нибудь, пока мы не отплыли.

— И вправду, сударь, — с благодарностью согласился он. — Я уже не тот, что раньше, а кофе ох как согревает.

— Ступай быстро в дом, — ответил я, — а мы подождем, пока ты вернешься.

Бедняга Джок, не подозревая о подвохе, пошел в сторону деревни и скоро пропал из виду. В то же мгновение шесть маленьких рук начали ослаблять швартовочные канаты, и не прошло и минуты, как мы отчалили и весело неслись в сторону залива Ферт — оф — Клайд. Под напором свежего ветра, наполнившего паруса, наша маленькая яхта кренилась так, что чуть не черпала бортами воду, а когда мы рассекали волны, брызги накрывали всю палубу от носа до кормы. Далеко на берегу мы видели старика Джока, который от деревенских узнал о нашем бегстве. Он беспокойно бегал туда — сюда и яростно размахивал руками. Как же мы смеялись над его бессильным гневом, и как же было приятно ощущать на губах соленый вкус волн! Мы пели, возились, играли, а когда немного притомились, девочки уселись на свернутые паруса, а я держал румпель и не переставая рассказывал о своем первом и пока что единственном морском плавании.

Йоханнсс Схотел. Шторм на море

Сперва мы колебались, куда нам отправиться и какой держать курс, но после короткого «военного совета» единогласно решили плыть к устью реки. Старик Джок всегда опасался выходить с нами в открытое море, поэтому мы подумали, что теперь, когда мы избавились от нашего «верховного главнокомандующего», нам представилась прекрасная возможность показать, на что мы способны в его отсутствие. Ветер дул с запада, что также способствовало осуществлению нашего плана. Мы насколько возможно растянули грот и, держа румпель прямо, буквально понеслись в сторону моря.

Позади нас кучевые облака собирались в огромную черную тучу, но солнце все еще ярко светило, отчего гребни волн искрились, словно огненные полоски. Берега залива, ширина которого достигает девяти километров, покрыты густыми лесами, и нашему взору предстали множество прекрасных домов и величественных замков, живописно разбросанных среди деревьев почти у самой воды. Далеко за кормой, почти у самого горизонта, виднелись темные размытые линии — это дым заводов Гринока и Глазго, где трудились многие тысячи людей. Прямо по курсу возвышалась гора Гоутфелл, что на острове Арран, вокруг ее вершины клубились редкие облака. Дальше на север, сколько хватало глаз, простирались лиловые очертания гор, сквозь легкую дымку причудливо смотревшиеся под яркими лучами солнца.

Мы отнюдь не в одиночестве плыли по этой гигантской артерии, связывающей промышленные и торговые центры западной Шотландии с морем. Навстречу нам или обгоняя нас шло множество всяких судов. Упрямо пыхтели маленькие пароходики, направляющиеся в Глазго или из него. Тут и там сновали яхты, баркасы и рыбацкие лодки. Одна из них пересекла нам дорогу, и заросший бородой детина что-то нам оттуда прокричал, но ветер унес его слова прочь. У самого выхода в море мимо нас торжественно проследовал океанский лайнер. Из его желтой тубы валили клубы дыма, а его басовитый гудок словно говорил судам поменьше — дайте дорогу. Пассажиры на палубе с интересом смотрели на нас, когда мы пронеслись мимо, чрезвычайно гордые нашей яхтой и самими собой.

Мы взяли с собой бутерброды и бутылку молока, так что не было никаких причин сокращать наше плавание. Мы держали курс прямо, пока не оказались у города Ардроссан, расположенного в самом устье реки и прямо напротив острова Арран, лежащего уже в открытом море. Их разделяет пролив шириной километров в десять, и мои две спутницы стали упорно настаивать на том, что мы непременно должны пересечь его.

— Похоже, будет шторм, — пытался возразить я, поглядывая на собиравшиеся позади нас тучи. — Думаю, нам надо возвращаться.

— Ой, ну пожалуйста, давайте отправимся на Арран! — с восторгом воскликнула Мод.

— Арчи, ну пожалуйста! — отозвалась моя сестра. — Ты ведь не боишься, нет?

Сказать по правде, я боялся, потому что лучше них знал, что погода портится. Но упрек в небесно — синих глазах Мод заставил меня забыть о всякой осторожности.

— Если ты хочешь, тогда вперед! — мужественно ответил я, и мы поплыли из устья реки через пролив.

До этого защитой от ветра нам служили расположенные позади горы, теперь же, когда мы вышли в открытое пространство, его порывы сделались сильнее и яростней. Мачта гнулась, словно прут, и наверняка бы сломалась, не будь у меня достаточно опыта, чтобы взять два рифа на гроте. И все равно лодка давала опасный крен, так что нам приходилось цепляться за фальшборт с наветренной стороны, чтобы не соскользнуть в воду. Волны здесь были куда выше, чем в проливе, и мы набрали столько воды, что мне несколько раз пришлось вычерпывать ее своей шляпой. Девчонки хлопали в ладоши и визжали от восторга каждый раз, когда нас накрывало волной, но мне было не до смеха, поскольку я знал, чем это грозит. Увидев мое мрачное лицо, они вмиг растеряли всю свою игривость и веселость. Впереди возвышалась гора с покрытыми густым лесом склонами. Вершину ее закрывали облака, а у самого подножия виднелись домики и ярко — желтая полоса песчаного берега. Позади нас сгущались черные грозовые тучи, изредка озаряемые изнутри огненными всполохами, что не сулило ничего хорошего. Становилось ясно, что очень скоро ветер превратится в шквал и разыграется шторм. Нельзя было терять ни секунды, и нам надо было как можно скорее возвращаться в устье реки. Я уже не раз горько пожалел о том, что мы покинули ее спасительные берега.