Книга Зов долга - Сэнди Митчелл

— Все в порядке, — заверил я со всей убедительностью, которую только мог выдавить из себя, когда дыхание было из меня выбито юргеновским вождением. — Я должен получить жизненно важные депеши, только и всего.

— Ясно.

Очевидно было, впрочем, что ничего ему не ясно, но, насколько свидетельствует мой опыт, гражданские и не ожидают, что военные заботы будут им понятны. Ему лишь хотелось знать, что мое поведение не предвещает новых бед для космопорта.

Несмотря на героические усилия Юргена, шаттл приземлился за несколько секунд до того, как мы достигли посадочной площадки, прямо на ходу опуская пандус, так что край его коснулся камнебетона за мгновение до того, как это сделали шасси. Я выжидательно глянул в открывшийся проем, ожидая, что в верхней точке серой наклонной поверхности появится Эмберли, но проем оставался пуст, да и звук двигателей не уменьшался, потому как обороты были сброшены лишь для того, чтобы летательный аппарат снова не рванул ввысь. Распознав эти признаки, говорящие, что пилот готов как можно быстрее вновь смахнуться,[50]как в горячей ЗВ, я инстинктивно пригнулся за окружающую меня броню и принялся оглядывать окрестности, выискивая угрозу.

— Поднимайтесь на борт как можно быстрее! — произнес голос Эмберли у меня в ухе, и, принимая ее слова так буквально, как воспринимал любое другое указание, Юрген снова дал по газам, рванув к узкому пандусу со скоростью, которую любой другой счел бы безумной.

Даже будучи достаточно привычным к бесцеремонному обращению с нашей маленькой машиной после полутора десятилетий, которые были у меня на то, чтобы сжиться с моим помощником, я понял, что вздрогнул, когда мы запрыгнули на металлический язык, превышавший ширину нашей машины на пару миллиметров, и влетели в миниатюрный грузовой трюм. Я не знаю, как мы не впилились в переборку, но Юрген рассчитал все с микронной точностью, совершенно недопустимым образом перекинув передачу и остановив нас так, что до металла оставался буквально сантиметр свободного пространства. Как только он заглушил наш двигатель, пилот дал полную мощность своему, и я почувствовал знакомое давление в основании моего уже немало претерпевшего позвоночника. Выбираясь из «Саламандры», я кинул последний взгляд на Дариен, ухнувший далеко вниз, прежде чем поднимающийся пандус не вернулся на положенное место, полностью перекрыв обзор. Я глотнул воздуха, полного юргеновского благоухания.

— Хорошо водите, — сказала Эмберли, появляясь в узком пространстве трюма через дверь в переборке перед нами.

Юрген почесал голову и засиял от нежданного комплимента.

— Благодарю, мэм, — проговорил он, и краска залила его щеки под слоем въевшейся грязи.

Эмберли улыбнулась мне, и я как мог ответил тем же.

Одета она была в облегающий, как вторая кожа, закрытый костюм, которого в обычных обстоятельствах было бы вполне достаточно, чтобы поднять мне настроение; он был полночно-черного цвета и увешан разъемами и кабелями питания. Это определенно был кожный интерфейс управления ее силовых доспехов, и этот факт заставил мои ладони зудеть самым серьезным образом. Куда бы мы ни направлялись, Эмберли полагала, что броня ей понадобится.

— Всегда считал, что невежливо заставлять леди ждать, — произнес я, стараясь, чтобы это прозвучало как можно более непринужденно, но Эмберли усмехнулась, ни на миг не обманувшись.

— Проходите, — сказала она, указывая на дверь в переборке. — Можете устраиваться поудобнее.

— Куда мы направляемся? — спросил я, проследовав в пассажирский отсек, обставленный так, что мог с успехом справляться с ролью гостиной небольших апартаментов какого-нибудь отеля (только набор страховочных ремней на каждом сиденье портил это впечатление).

Я опустился на ближайший диванчик рядом со столиком для напитков с прозрачной столешницей, и Земельда поставила передо мной бокал с амасеком, от которого я точно не собирался сейчас отказываться. Девушка все еще с неугасающим энтузиазмом играла горничную.

— Подумала, что вам оно пригодится, — сказала она.

— И правильно подумали, — согласился я, ополовинивая бокал слишком быстро, чтобы в достаточной мере оценить шедевр искусных винокуров, и наконец удивившись факту присутствия Земельды на борту.

В отличие от Эмберли, бывшая уличная продавщица была уже полностью экипирована для тех неприятностей, которые нас ожидали. На ней была темная рабочая солдатская форма с камуфляжным рисунком «улей».[51]Голова ее была повязана банданой той же раскраски, удерживающей волосы. Лазерный пистолет находился в кобуре на поясе, уже нескрываемый, а к жилету-разгрузке были прицеплены несколько фраг-гранат, как раз возле свирепого вида боевого ножа. Эмберли опустилась в кресло напротив меня и одобряюще улыбнулась своей протеже.

— Наша малышка взрослеет, — радостно заявила она.

— Вижу, вижу, — только и оставалось ответить мне.

Пустынные пространства периремундского ландшафта проносились под нами слишком быстро, чтобы можно было разглядеть какие-либо детали. Встречные плато появлялись и исчезали, подобно мелькающим теням. Большая часть команды инквизитора была здесь. Пелтон, одетый почти так же, как и его зеленовласая подружка, будто защищая, баюкал автоматическую винтовку, Симеон сердито разглядывал нас из угла, подергиваясь время от времени, когда его импланты впрыскивали необходимые химические вещества. Ружье свое он положил на колени и непрестанно ощупывал запасные магазины, висящие на ремне поперек груди. Он бормотал при этом что-то, слишком тихо, чтобы можно было разобрать слова, но, судя по интонациям, это была молитва. Рахиль стояла рядом с ним, лицо ее было еще более напряженным, чем обычно, полным боли и ненависти взглядом она смотрела поверх моей головы. Обоняние сообщило мне о причине этого, и я обернулся к Юргену.

— Возможно, вам лучше проверить состояние «Саламандры», — предложил я ему. — Не исключено, что она нам понадобится сразу после приземления.

— Будет исполнено, сэр. — Рука Юргена сделала конвульсивное движение, которое имело слабое сходство с отдачей чести, и он исчез обратно через дверь в перегородке.

Когда мой помощник скрылся за толстой металлической плитой, Рахиль несколько расслабилась — до обычного уровня рассеянности — и кивнула, как будто прислушивалась к разговору, который могла слышать она одна.

— Ветер дует вновь, — произнесла псайкер, — и зубы его остры.

— Рад, что вы чувствуете себя лучше, — дипломатично заметил я, дав себе зарок держать Юргена как можно дальше от нее.

Не то чтобы я хоть на фраг заботился о запуганном маленьком чудовище, конечно, но Рахиль снова была вооружена, а мне совершенно не хотелось, чтобы беспокойство из-за Юргена заставило бы ее уменьшить дискомфорт посредством лазерного пистолета. Удивительный дар моего помощника уже не раз спасал мне жизнь, и я хотел, чтобы так и продолжалось впредь как можно дольше; да и сама мысль, что Рахиль может начать стрелять в таком тесном помещении, мне совершенно не нравилась. Конечно же, пробить корпус она не смогла бы, поскольку он был достаточно крепким, чтобы выдержать ударные нагрузки при входе в атмосферу, так что какой-то жалкий лазерный заряд ему совершенно не повредил бы, но рикошет вполне мог поставить под угрозу мою собственную жизнь.