Книга Воскресный философский клуб - Александр Макколл Смит

— Бельгийские шоколадные мышки, — сказала Кэт, кладя пакет на стол.

— Кошки приносят мышей в качестве подношения,[42]— заметила Изабелла, откладывая в сторону рукопись. — У моей тетушки, твоей двоюродной бабушки, была кошка, которая приносила мышей и клала ей на постель. Так она проявляла заботу о хозяйке.

Кэт уселась в плетеное кресло рядом с Изабеллой.

— Грейс сказала, что ты живешь сейчас затворницей, — сообщила она. — И тебя никто не должен беспокоить, кроме меня.

Как тактично со стороны Грейс, подумала Изабелла. Не стоит слишком часто упоминать Джейми.

— Жизнь становилась слишком сложной, — сказала Изабелла. — Мне нужно было пару дней, чтобы продвинуться с работой и кое в чем разобраться. Уверена, тебе это знакомо.

— Да, — согласилась Кэт. — Дни, когда хочется свернуться клубочком и послать все подальше. У меня тоже бывает такое настроение.

— Грейс принесет чай, и мы поболтаем, — сказала Изабелла. — На сегодня я достаточно поработала.

— Я тоже собираюсь взять тайм-аут, — сказала Кэт. — Эдди может присмотреть за магазином до самого закрытия. Мне нужно будет зайти домой, чтобы переодеться. А потом я… мы пойдем в ресторан.

— Хорошо, — одобрила Изабелла. Конечно, с Тоби.

— Мы собираемся кое-что отметить, — сказала Кэт, искоса взглянув на Изабеллу. — Пообедаем, а затем пойдем в какой-нибудь клуб.

У Изабеллы перехватило дыхание. Она этого не ожидала, хотя всегда опасалась. И вот эта минута настала.

— Кое-что отметить? — переспросила она.

Кэт кивнула. Переведя взгляд с Изабеллы на лужайку, она осторожно заговорила:

— Мы с Тоби обручились. Вчера вечером. На следующей неделе поместим объявление в газетах. Мне хотелось, чтобы ты узнала первая. — Она сделала паузу. — Думаю, он уже сказал родителям, но, кроме них, никто не знает. Только ты.

Изабелла повернулась к племяннице и коснулась ее руки.

— Дорогая, это чудесно. Поздравляю. — Она сделала над собой неимоверное усилие, как певец, перед тем как взять высокую ноту, но ее усилия пропали втуне. Голос звучал бесцветно и невыразительно.

Кэт взглянула на нее.

— Ты меня действительно поздравляешь?

— Я лишь хочу, чтобы ты была счастлива, — ответила Изабелла. — И если именно это нужно тебе для счастья, то, конечно, я тебя поздравляю.

Кэт взвесила ее слова, на минуту задумавшись.

— Поздравления философа, — пошутила она. — Ты не могла бы сказать что-нибудь от себя лично? — Она не дала Изабелле возможности ответить — правда, той сложно было бы подыскать слова. — Он тебе не нравится, не так ли? Ты просто не хочешь дать ему шанс — даже ради меня.

Изабелла потупилась. Она не смогла солгать.

— Я не прониклась к нему симпатией, признаюсь. Но я тебе обещаю, что постараюсь, даже если это будет трудно.

Кэт ухватилась за ее слова и заговорила, повысив голос от возмущения:

— Даже если это будет трудно? Отчего же это так уж трудно? Почему ты так говоришь?

Изабелла больше не владела собой. Новость была сокрушительная, и она забыла о своем намерении не упоминать о том, что видела. Теперь у нее вырвалось:

— Не думаю, что он верен тебе. Я видела его с другой. Вот почему. Да, именно поэтому.

Она умолкла в ужасе от того, что сказала. Она не собиралась ничего говорить, зная, что это неправильно, — и все же запретные слова сорвались с ее языка, будто за нее говорил кто-то другой. И она сразу же почувствовала себя несчастной, подумав: «Именно так и совершается зло — бездумно». Совершить зло нетрудно, этому не предшествуют тяжелые раздумья; оно совершается легко, как бы между прочим. Это мысль Ханны Арендт, не так ли? Незамутненная банальность зла. Только добро являет чудеса героизма.

Кэт сидела совершенно неподвижно. Она сбросила руку Изабеллы со своего плеча.

— Позволь мне уточнить, — сказала она. — Ты говоришь, что видела его с другой женщиной. Ты именно это хотела сказать?

Изабелла кивнула. Теперь она не могла отречься от своих слов, и приходилось говорить чистую правду.

— Да. Прости. Я не собиралась тебе говорить, потому что действительно считаю, что не должна вмешиваться в твои дела. Но я его видела. Видела, как он обнимает другую девушку. Он пришел, чтобы с ней увидеться. Это было на пороге ее квартиры. Я… я проходила мимо. Я это видела.

— Где это было? — спокойно осведомилась Кэт. — Где именно ты это видела?

— На Нельсон-стрит, — ответила Изабелла.

Кэт с минуту помолчала. Потом рассмеялась с облегчением.

— Там живет его сестра, Фиона. Бедная моя Изабелла! Конечно, у тебя в голове все перепуталось. Он часто навещает Фиону. И конечно же, он ее поцеловал. Они очень любят друг друга. В этой семье все поддерживают родственные отношения.

Нет, подумала Изабелла, не такая уж это дружная семейка, — по крайней мере, в моем понимании этого слова.

— Вообще-то это была девушка, вместе с которой его сестра снимает квартиру, — заметила Изабелла. — Это была не его сестра.

— Лиззи?

— Понятия не имею, как ее зовут, — сказала Изабелла.

Кэт фыркнула.

— Это чушь, — твердо заявила она. — Ты неверно все истолковала — он просто чмокнул ее в щеку. А теперь ты не хочешь признать, что ошиблась. Было бы совсем другое дело, если бы ты призналась в этом, но ты и не собираешься. Ведь ты его ненавидишь.

— Я его не ненавижу, — защищалась Изабелла. — Ты не имеешь права так говорить. — Но она знала, что Кэт имеет на это право, потому что даже сейчас она мысленно представила себе снежную лавину, и ей стало стыдно.

Кэт поднялась.

— Мне очень жаль. Я понимаю, почему у тебя могло возникнуть желание рассказать мне эту историю, но я считаю, что ты несправедлива к Тоби. Я люблю его. Мы собираемся пожениться. Вот и все. — И она вышла из беседки.

Изабелла встала со своего кресла, уронив при этом рукопись.

— Кэт, пожалуйста. Ты же знаешь, как я тебя люблю. Ты же знаешь. Пожалуйста… — Голос ее оборвался. Кэт бросилась бежать через лужайку к дому. Грейс появилась на пороге кухни с подносом в руках. Она неловко шагнула в сторону, давая Кэт пройти, и поднос полетел на землю.

День был испорчен. После ухода Кэт Изабелла около часа обсуждала эту ситуацию с Грейс, которая изо всех сил старалась ее успокоить.

— Может быть, она пока что не хочет ничего такого слышать, — сказала Грейс. — Сейчас она не допускает такой возможности. Но она будет об этом думать, о том, насколько это возможно. И она подумает: а что если это правда? И тогда с ее глаз начнет спадать пелена.