Книга Ненавижу - Анастасия Монастырская

— Интересная сентенция, Светлана Борисовна! Откуда, если не секрет? Ганс Христиан Андерсен?

— Нет, Стивен Кинг. Из забытого и неопубликованного.

— Откуда же вы… Ладно, проехали… не сейчас… Раз-раз-раз, скажите что-нибудь в микрофон!

— А что сказать?

— Да что угодно!

— Каждый день я мечтал сказать ему, что влюблен. Каждый день я хотел остаться с ним навсегда. Но каждый день боялся подойти, словно ты мог исчезнуть в моем отражении.

— Интересная сентенция, Вадим Николаевич. Откуда это, если не секрет? Оскар Уайльд?

— Нет. Вы принимаете лишь литературные цитаты?

— Что вы! Кто там у нас еще остался? Ну, конечно! Раз-раз-раз, скажите что-нибудь в микрофон!

— А что сказать?

— Да что угодно!

— Ну… тогда скажу вам чистую правду: имел я вас всех!

— Эдик не паясничай!

— Ваш паяц истекает клюквенным соком. А это, между прочим, ценнейший витамин С.

— Эдик!

— Хорошо, хорошо… — и через паузу! — Дамы и господа! Наше шоу начинается!

* * *

— Свет! — хрипло скомандовал Колобок. — Пошли девочки в полумасках и перьях, пошли!

Девочки никуда не пошли по той простой причине, что их не было. Зато была темнота, которая медленно рассеивалась, превращаясь в нескладную фигуру, одетую в старенькие джинсы и линялую футболку с надписью "SHEET".

— Он с ума сошел! По сценарию смокинг…

Еще одно пятно: сверху петлей упала веревка. Ведущий сел на нее и стал раскачиваться:

— Привет… Удивлены? А где же музыка? Где же фанфары? Где полуголые девочки и море аплодисментов? Тишина. Меня зовут Эдик. Мне сорок пять лет, хотя выгляжу на тридцать с хвостиком. Голодная собака к старости сохраняется в лучшей форме, чем сытая… (Смех в зале). Я не очень красив, не очень умен, моя жена давно от меня ушла и теперь спит с генеральным директором этого канала. Мое почтение? Извините, я не задел вас рогами?

Смех в зале.

— Уберите этого клоуна! Жанна, на выход!

— Ты с ума сошел — спонсоры!

— … Но я, как и все в этом зале, а также, как и те, кто находится по ту сторону экрана, хочу быть самым-самым: самым умным, самым красивым, самым успешным и любимым. Да, чуть не забыл! Я хочу быть богатым! И я подумал: единственный шанс исполнить мою мечту — стать богом. Пусть и в формате реального шоу. Или дьяволом. Что, в общем-то, едино.

Эдик сполз с веревки и почти вплотную подошел к антуражной проволоке. Улыбнулся.

— Я знаю, о чем вы мечтаете, — доверительно шепнул он. — Двадцать человек в этом зале мечтают придушить свою половинку. Что ж вы так занервничали, дорогие мои? Желание убить — еще не есть преступление. Или вы боитесь, что я вас поименно назову? Не волнуйтесь, я умею хранить ваши маленькие тайны. Еще тридцать не против ограбить собственную фирму. Подумать только, что делают с человеком банальная жадность и зависть к ближнему своему. Но и о вас я ничего скажу. Ваши мечты банальны. Что интересного в том, что вы собираетесь убить свою жену или мужа? Или в том, что ваши ручонки залезут в сейф и вынесут оттуда всю наличность? Ничего интересного в этом нет. Поэтому вы сегодня находитесь по ту сторону: в зрительном зале. Мои герои совсем другие! Встречайте!

Обжигающий софит одного за другим выдернул из тьмы: хмурого, бородатого мужчину, сжавшего кулаки; бледную женщину в красном костюме, молодого человека — растерянного, но решительного, усталую даму неопределенного возраста и, наконец, невозмутимую старуху с перевязанной рукой и пластырем на лбу. Каждый из участников сидел в глубоком кресле, обитом черной тканью, перед ними стояли столики с бутылками и фужерами. Подарок от спонсора.

— Рекламу! Давай рекламу!

— Еще семь минут. Это же прямой эфир!

— Господи, что будет?

— Скандал будет! Если этот придурок не заткнется.

— Ты ее видишь?

— Кого?

— Аду!

— О господи…

— Знаете, почему эти люди так растеряны? Потому что до последнего момента они были уверены, что все шоу пройдет в маске, и лишь победитель получит право ее снять и показать миру свое истинное лицо. Но я нарушил условия контракта. Масок не будет. Потому что если ты решился поведать правду, то должен делать это честно. Не так ли?

— Подонок!

— Пожалуй, с вас мы и начнем, Мариночка! Итак, Марина Селезнева — талантливый рекламист, сотрудник рекламного агентства «Фантасмагория», а по совместительству жена не безызвестного вам режиссера Игоря Селезнева. В жизни Марины все прекрасно: она молода, красива, сексуальна — м-м! — как же она сексуальна! У нее стабильный брак, заботливый известный муж, здоровый очаровательный малыш, и дом — полная чаша. Так чего ей не хватает? Мариночка, может быть, вы сами скажете? О чем вы желаете?

Камера столкнулась с женским лицом. И отступила.

— Селезнев, иди сюда!

— Алиса, но ты же сама просила починить кран.

— Селезнев, починишь потом, тем более ты этого делать совершенно не умеешь. Лучше посмотри телевизор…

— Ну, что там еще! Ты же знаешь… как я не люблю современные передачи. Какого черта там делает Марина?!

— Так что же, Марина? Вы так мечтали об этом, а теперь боитесь произнести всего несколько слов.

Первоначальный шок уступил место природному авантюризму. Марина потянулась, словно огненная кошка потерлась о черный креп неудобного кресла.

— Вы изменили правила игры!

— Я — бог, и имею право.

— Эдик, Эдик… Вы нее бог, вы только его ретрансятор.

Смех в зале.

— Конечно, я могла бы послать это шоу к чертовой матери, и, наверное, сделала бы это, но… чего бы я тогда добилась? Сегодня — скандала с мужем, завтра — скандала с начальником, потом бы наступила очередь косых взглядом сослуживцев. А так у меня есть шанс воплотить свою мечту в жизнь! Эдик, у меня есть шанс?

— Если вас выберут зрители, Мариночка…

— Хорошо, я хочу убить бывшую жену своего мужа.

— Почему?

— Ну… это долгая история. Просто хочу, и все. Мне кажется, что так будет лучше для всех.

— И для бывшей жены?

— Для нее в первую очередь.

Смех в зале.

— Алиса, она, что сошла с ума?

— Мне кажется. Селезнев, что она всегда была немного сумасшедшей. Ты выбираешь только таких женщин. Уж извини.

— Но почему они смеются?

— Потому, что им смешно, Селезнев.