Книга Сердце дьявола - Иван Сербин

— Я понял, — спокойно ответил Лева и добавил, обращаясь ко всем присутствующим: — Здравствуйте. Дамы механически повернули головы на звук. Напоминали они древних черепах, которым между шейными позвонками насыпали канифоль. Неживые какие-то были дамы. Странные. Парень прекратил глодать ручку, сонно посмотрел на Леву, кивнул:

— Добрый день. Следом за ним кивнули и дамы. Дружно, в унисон. Странно, но нафталин из причесок не посыпался и позвонки не заскрипели.

— Товарищ, можно сказать, из органов, — вещал в это время Каляев. — Ему необходимо что-то уточнить. Для дела. Попрошу оказать всяческую помощь. И улыбнулся персонально Леве, словно бы спрашивая: «Хорошо? Больше ничего не нужно? Стоит вам мигнуть — и сразу все будет».

— Только не «можно сказать», а из органов, — поправил Лева. На лицах бухгалтерских барышень зацвели квелые улыбки. Атрофия лицевых мышц — побочный эффект долгой канцелярской работы. Отучаются люди полноценно улыбаться. Ничего с этим не поделаешь. «Ручкогрыз» тоже уставился на визитера. Без симпатии, впрочем. Просто как на средство скоротать безумно нудный рабочий день.

— Значит, вы тут работайте. Девушки вам помогут, — урчал по-кошачьи Каляев. — А если что, сразу ко мне. «Без обиняков, запросто, — добавил про себя Лева. — Так и скажите: мол, к Иван Алексанычу Хлестакову-с». Директор колобком проскочил в приоткрытую дверь. И от бабушки, значит, ушел, и от дедушки, как ни странно, тоже ушел. «Девушки» мгновенно приняли охотничью стойку, уставились преданно на «ах, какого жениха». А Лева, оглядевшись, спросил:

— Простите, где я могу присесть?

* * *

Лишние минуты ожидания копились, словно металлолом, истлевая ржавчиной раздражения. Боря злился, поглядывал на часы. Очередная жертва опаздывала уже на десять минут. Маленькая женская слабость, порождающая большие проблемы. План Бори, рассчитанный до минут, давал сбой. Подобное случалось и раньше, и каждый раз он испытывал жгучее желание беспочвенного убийства. Его абсолютно не волновало, что, в конечном итоге, жертва опаздывала на собственную смерть. Разве это имело значение? Ему хотелось достать из сумки нож и, вымещая душную злобу, перерезать горло первой же встречной девице. Ведь по сути все они олицетворяли одну и ту же женщину. Прошлое, которого Боря боялся до умопомрачения. Пятнадцать минут. А если она вообще не придет? Тогда все повалится в тартарары. Боря тихо выругался. В площадной ругани прозвучал такой пыл, такая безграничная ненависть, что случайно оказавшаяся рядом пожилая дама рубенсовской комплекции испуганно шарахнулась в сторону и посмотрела на Борю. В глазах ее застыл сплав презрения и испуга.

— Молодой человек…

— Пошла вон, — отреагировал он, чувствуя, как ярость раскаленным шипом вонзается в мозг. Женщина быстро пошла прочь, бормоча что-то себе под нос, а Боря мысленно поблагодарил судьбу. Еще секунда — и он окончательно потерял бы над собой контроль. А уж тогда… Жертва — кругленькая, веселая, светящаяся изнутри девушка в тонких изящных очках — появилась в дверях метро «Новослободская», заметила его и помахала рукой. Он тоже увидел ее, старательно выдавил ответную улыбку.

— Заждался?

— Ничего.

— Ты сегодня без машины, — заметила девушка, беря его под руку. «Очень проницательно», — едко подумал Боря.

— Сломалась. В сервис отогнал. К понедельнику сделают. Она отстранилась, с любопытством посмотрела на спутника.

— Ты расстроен? Это из-за того, что я опоздала, да? У нас троллейбусы плохо ходят. Говорят, авария какая-то на линии.

— Ерунда, — рассеянно отмахнулся он. — Ты сегодня работаешь?

— Нет. У меня отгул. Я специально взяла. — Девушка приподнялась на цыпочки и чмокнула его в щеку. — Ну не дуйся. Женщины должны немного опаздывать.

— Я знаю, — ответил Боря. Они пошли по Селезневской, в сторону сада ЦДРА.

— Куда ты меня ведешь? — поинтересовалась девушка.

— Увидишь. Сюрприз.

— Что-то случилось? — Жертва почувствовала неладное. Это происходило практически каждый раз. Они физически ощущали близость смерти. Совсем как лошади, бараны или собаки. В понимании Бори, это лишний раз доказывало их близость к животным.

— Ничего не случилось. Все в порядке, — ответил он, невольно оглянувшись через плечо. — Все в полном порядке.

— Что-то все-таки случилось, — уверенно заявила девушка.

— Все нормально. Боря вновь ощутил, как обжигающая волна раздражения поднимается из живота, подобно изжоге. Однако он умудрился выжать из собственных губ еще одну улыбку. Квелую, блеклую, как долька засохшего апельсина, но все-таки улыбку. Девушку она встревожила еще больше.

— И все же? Куда мы идем?

— Я хочу тебе кое-что показать.

— А ты не можешь показать здесь?

— Нет. Здесь не могу, — ответил Боря. Они пересекли Суворовскую площадь и, оставив слева звездно-пятиконечный театр, а справа гостиницу, углубились в рыже-коричневый, с серыми проплешинами сад. Золотая листва упрямо липла к мокрому асфальту. По дорожкам прогуливались родители с детьми. В честь субботнего дня народу было довольно много. Но этот момент Боря продумал заранее. Одной рукой он расстегнул «молнию» на сумке, второй указал на деревья:

— Смотри, какая красотища. Девушка удивленно огляделась.

— Ты привел меня сюда, чтобы показать парк?

— Странно, правда?

— Не очень, конечно, — она взглянула на него. — Только…

— Что?

— Ты совершенно не похож на романтика. «И даже больше, чем ты думаешь», — добавил Боря про себя и улыбнулся.

— Здорово, верно?

— Красиво, — согласилась она и еще раз посмотрела вокруг. — Странно, что мы пришли именно сюда.

— Почему? Стоя за спиной жертвы, Боря стянул кожаные перчатки, достал из сумки тонкие резиновые, коротким выверенным движением надел их и нацепил кожаные поверх.

— Мы ездили в этот сад на выпускной вечер. Встречали рассвет, — девушка улыбнулась. — Как будто вчера все было. Мальчишки пили вино прямо из бутылок и курили, — она засмеялась. — Такие важные все были. Школу закончили. Взрослыми стали. Боря украдкой оглянулся. Никто не наблюдает? Родители заняты детьми. Толстяк на лавочке, метрах в пятидесяти, читает газету, ничего не замечая вокруг. Двое парней в широких куртках и свободных штанах неспешно прогуливаются по дорожке. Якобы увлечены беседой, но пиво не пьют, не смеются, то и дело посматривают по сторонам. Милиция, что ли? Боря прищурился. Короткие стрижки, бычьи шеи, спортивные фигуры, даже под объемистыми куртками заметно. Точно, милиция. Он усмехнулся. Интересно. Только пусть не говорят ему, что Петровка здесь всем составом послеобеденный променад совершает. Ничего подобного. Чекистят, сволочи. Прыткий следователь попался, головастый. Не обманул Бориных надежд. По следу прет, как бульдозер. Упорно и мощно. Быстро, однако, сориентировался, надо отдать ему должное. Быстро. Впрочем, может быть, эти двое здесь совсем по другому делу. Мало ли нынче в большом городе преступлений совершается. Завались.