Книга Флоренс и Джайлс - Джон Хардинг

Со всех ног бросилась я бежать по коридору, а за спиной уже слышалось цоканье ее каблуков. Я кубарем понеслась вниз по лестнице, прыгая через три-четыре ступеньки, а внизу перескочила сразу через шесть или семь. Я чуть не пожалела об этом, так как споткнулась и упала было, однако удержалась-таки на ногах. Все это время сзади раздавались крики:

— Где они? Признайся, мерзавка, куда ты их девала?

Добежав до черного хода, я рванула дверь и выскочила наконец в сад. Плотно прикрыв за собой дверь, я начала озираться. Куда бежать? Я подумала об озере, но сразу отмела эту мысль, вспомнив, как легко тварь передвигается по воде. Она сразу обгонит меня, пока я буду бегать вокруг по берегу, это верное поражение. Тогда я посмотрела в другую сторону, на густые заросли кустарника, где, бывало, частенько прогуливалась в ожидании Тео — он проходил через них, когда шел ко мне в гости, а иногда я провожала его, и тогда мы гуляли здесь вдвоем. Я хорошо знала эти чащебри и все местечки в них, где можно спрятаться, ведь мы с Джайлсом обожали играть здесь в прятки. Конечно, у ведьмы на службе могли быть еще какие-то силы, о которых я не знала, но почему-то мне показалось, что в гуще деревьев я окажусь сильнее ее. По крайней мере, там у нее не было соглядатаев и шпионов, а значит, укрыться я сумею. Подобрав юбки, я бросилась бежать — и услыхала, что сзади открылась дверь. В этот миг я думала только об одном: как бы получше спрятаться. Никаких мыслей о том, что случится после и сможет ли вообще наша жизнь вернуться в обычное русло, у меня не было.

Я намного оторвалась от преследовательницы, по земле я бежала намного быстрее, потому что я была моложе и ноги у меня были сильнее. Однако я все равно старалась нестись изо всех сил, помня, что имею дело с духом, существом с того света. Я ужасно боялась всевозможных связанных с этим неожиданностей, например того, что гувернантка, возможно, умела летать по воздуху, как некоторые духи и призраки. Но нет, бросив взгляд через плечо, я убедилась, что она отстает от меня на добрую сотню ярдов и не поднимается в воздух. Я нырнула в лесок. Оказавшись среди деревьев, я поначалу двигалась по тропе, но когда приблизилась к развилке, свернула на более узкую и сделала то же самое еще через сотню ярдов, где тропа снова раздвоилась. На сей раз вторая дорожка была почти незаметна, но мы с Тео иногда ходили по ней, чтобы сократить расстояние между нашими домами. Время в пути, впрочем, при этом не уменьшалось, потому что тропа проходила через заросли кустарника, настоящие дебри. Кое-где подлесок из молоденьких деревьев был так густ, что приходилось протискиваться между ними бочком.

Заросли становились гуще, пробираться было труднее, я шла все медленнее, выбиваясь из сил. В одном месте я вспугнула грачей, и они разлетелись в разные стороны, подняв страшный гвалт и шумно хлопая крыльями. Я проклинала себя за неосторожность, которая могла указать преследовательнице, где я нахожусь. Поддавшись панике, я приняла неверное решение и сошла со знакомой тропы, углубившись в заросли. Я забрела в ежевичные кусты, шипы больно впивались в кожу, зубастые ежещупальца хватали меня и дергали за платье, не давая пройти, словно ведьма каким-то образом управляла ими. Вскоре я оказалась в настоящем плену и вынуждена была остановиться — все попытки вырваться на волю только ухудшали мое положение. Пришлось медленно и терпеливо отдирать колючку за колючкой, которые удерживали меня. Их следы напоминали кривые стежки, которые у меня получались, когда Уитекер заставляла меня шить.

Наконец мне удалось освободиться и пробраться на крохотную полянку. Однако радоваться было рано, потому что грачиная черностая снова взмыла в воздух, на этот раз в той стороне, откуда я только что пришла. Птицы потревоженно шумели, и я предположила, что их спугнул олень, так как послышались громкий хруст и треск ломаемых ветвей: кто-то двигался напролом через непролазную чащу. Я смотрела в ту сторону, но не видела самого животного, и сначала не испугалась, зная, что в это время года олени не нападают на людей. Но вот сквозь дрожащую листву я различила что-то черное — и поняла, что обнаружена. Черных оленей в наших краях отродясь не бывало, значит, я видела не что иное, как гувернанткино платье. Ужас парализовал меня, на мгновение я замерла, не в силах думать о том, куда бежать и что делать. Казалось, с моей полянки отступать было некуда, не считая колючего прохода, по которому я сюда попала. Я еще не успела сообразить, как мне быть, как кусты раздались, и передо мной возникла мисс Тейлор, с пылающим лицом, искаженным яростью. Она рванулась было ко мне, но осталась на месте, и меня осенило: ее заколючила ежевика и держала так же прочно, как незадолго до нее удерживала меня. Тогда я, недолго думая, повернулась и бросилась в кусты прямо перед собой.

Не разбирая дороги, пробивалась я через заросли. Колючки хватали меня за платье, и я отдирала их от себя, не реагируя на царапины и дыры. Не обращая внимания на преграды, я неслась вперед. Преследовательница настигала меня, я слышала ее шаги, а вот уже ее жаркое дыхание коснулось моей шеи. Но тут наконец, сделав последний рывок, я выбралась из чащобы на тропу. Свободна! Я оказалась на той же тропинке, с которой свернула в дебри, той самой, что вела к дому Ванхузеров. Нет, я не ждала помощи с той стороны, тем более что дом был наглухо забит, а семья — в заокеанье. Думая лишь о том, чтобы спастись бегством, я припустилась бежать со всех ног, надеясь, что хотя бы оставлю ведьму позади. Наконец я решилась оглянуться, продолжая нестись вперед. Преследовательницы нигде не было видно, и я только поздравила себя с избавлением и даже громко расхохоталась, как вдруг споткнулась на бегу обо что-то твердое — корень дерева — и полетела кубарем. Я громко вскрикнула от боли, потому что неловко подвернула лодыжку, да еще и рухнула на нее всем своим весом. Так я лежала, лицом в пыли, понимая, что не смогу ступить на больную ногу. Я слышала, как гувернантка приближается, тяжело дыша, и зажмурилась. Потом рядом со мной раздался звук, похожий на покашливание. Я приоткрыла глаза и прямо перед собой, в нескольких дюймах от своего лица, увидела пару черных башмаков. Подняв голову повыше, я рассмотрела две длинноцапельные ноги, которые так хорошо знала и не надеялась когда-либо увидеть снова.

23

— Тео, — прохрипела я, — проклятие, что ты здесь делаешь?

— Астма, — сообщил Тео. В подтверждение своих слов он тут же закашлялся, откарманил флакон с резиновой грушей и, широко открыв рот, выпустил в него струйку прописанного доктором Бредли лекарства.

За спиной у меня раздался шум, я перекатилась на бок и обнаружила мисс Тейлор, стоящую совсем рядом. Увидев, на что она похожа, я поняла, что и сама выгляжу примерно так же: платье исклочено, все в пыли и репьях, в растрепанных волосах застряли ветки, потное лицо испещрено крохотными кровавыми точками — спасибо ежевичным шипам.

Я с трудом села и махнула рукой в сторону Тео:

— Позвольте представить вам мистера Ванхузера, мэм. Мистер Ванхузер, наша новая гувернантка.

Она растерялась, не зная, как себя вести. В конце концов, Тео не только был моим другом, но и стоял выше ее по своему социальному положению. Гувернантка расправила платье и изобразила на лице что-то отдаленно напоминающее улыбку.