Книга Гвардеец - Дмитрий Дашко

— Да ну?! — не поверил краснолицый. — Какой у нашего пана начальник может быть, окромя ридного батюшки.

— Сейчас как дам в морду, собака, если не откроешь, — предупредил я, зная насколько долго могут затянуться переговоры.

— Но-но, — послышался опасливый голос. — Не грозись кулаками, чай пуганные. Постой тут служивый, я за управляющим сбегаю. Ему решать.

Форточка захлопнулась.

— Беги быстрее, — крикнул я вдогонку, а сам настроился на долгое и томительное ожидание.

Ворота распахнулись. Я увидел управляющего — в расшитом золотом камзоле, напудренном парике, башмаках с блестящими пряжками. По бокам его стояли лакеи с мушкетами наперевес. Странная здесь манера встречать гостей. По глазам вижу — не рады.

— Прошу сказать, кто вы есть и откуда пожаловали? — важно произнес управляющий.

Но в голосе его я услышал нотки испуга. Нет, что-то здесь не в порядке. Словно мой визит стал палкой, разворошившей муравейник.

— Я представлялся кому-то из слуг. Меня зовут Дитером фон Гофеном, я капрал лейб-гвардии Измайловского полка. Князь Сердецкий служит у меня в капральстве, — повторил я.

— Вы один?

— Разве не видно? Или сюда пускают только с ротой гренадер?

— Что вы! Простите.

Управляющий облегченно вздохнул. Кажется, он принял меня за кого-то другого.

— Так я могу пройти? — настойчиво произнес я.

— О, да, простите, господин капрал, — управляющий подал знак, и лакеи расступились. — Милости прошу…

«К нашему шалашу», — добавил в уме я. А «шалаш» изнутри впечатлял больше, чем снаружи. Нет, трудом праведным таких палат не нажить, только надорвешься.

Мы прошли по аккуратной аллее, посыпанной красным щебнем, добрались до крыльца дома. Управляющий угодливо распахнул дверь с зеркальными стеклами.

Я вошел в богато обставленную переднюю, огляделся. Лепной потолок, картины в тяжелых рамах, длинные светильники, мягкие диванчики. Откуда-то доносилось тиканье часов, скрип паркетного пола, эти звуки растворились в тягучей напряженной тишине.

— Прошу покорно извинить, хозяев нет, я один здесь за главного остался. Дом, знаете, присмотра требует, — управляющий притворно улыбнулся. — Могу я знать, что вас привело?

— Я ищу Михая. Его сегодня не было на службе. Я должен узнать, что с ним произошло.

— Вот оно что, — протянул управляющий. — Хотел вас предупредить, но не успел. Еще раз простите, господин капрал. Дела… Так замотался, что из ума было вон. Хорошо, что вы пришли, а то б я себе места не нашел.

— Перестаньте ходить вокруг да около. Что с Михаем, куда он запропастился?

— Видать время приспело рассказать: Михай провинился. Я отправил его в имение. Пущай там поработает. На конюшне людей не хватает.

— А что он натворил? — спросил я.

— О, мне бы не хотелось выносить сор из избы.

— И все же, — многозначительно произнес я.

— Я был очень недоволен его поведением. Думаю, окажись здесь князь или его сын, так легко Михай бы не отделался.

Я вздохнул. Да, ничего не попишешь. Михай, мой гренадер, всего лишь чья-то собственность, будто и не человек вовсе. И хозяева вольны распоряжаться им по своему усмотрению. Да, меня такое положение вещей коробило и до сих пор коробит, но мое мнение по этому вопросу вряд ли кому тут интересно.

— Могу ли я быть уверен, что с ним все в порядке?

— Разумеется, — закивал управляющий. — Михай жив и в полном здравии. А что касается замены… Не извольте беспокоиться, я подберу ладного холопа. Он послужит не хуже Михая.

— А вернуть его нельзя? — с надеждой спросил я.

— Увы, — поджал губы управляющий. — Михай уже далеко. Но вы знайте — завтра же с самого утра я представлю вам нового солдата. Лично привезу, обую, одену.

— Хорошо, — согласился я, хотя у самого на душе скребли кошки. — Буду ждать. Но, если замена окажется неподходящей, я буду требовать возвращения в часть Михая или поставлю под ружье самого князя. Пускай послужит отечеству, — мстительно прибавил я, радуясь найденному варианту.

Понятно, что ротный не будет в большом восторге, но мне сейчас откровенно наплевать. Тело охватила приятная легкость и осознание собственной правоты.

Ворота за спиной захлопнулись, упал на свое место дубовый засов.

Я шел размашистой походкой, погрузившись в приятные размышления, посвященные одному и тому же: как буду гонять князя до полного изнеможения на плацу, стрельбище или в лагерях. Ничего, пробежит у меня километров десять в полной выкладке, узнает, что такое служба. Я злорадно улыбнулся и повернул в переулок.

— Пан офицер, постойте, — окликнул меня женский голос.

Я остановился, развернулся на окрик и увидел прехорошенькую девушку, судя по всему польку.

— Слушаю, красавица.

— Пан офицер, вы Дитрих фон Гофен, да?

— Не стану скрывать. А откуда вам известно мое имя?

— Я слышала, как вы представились, когда к князю в дом пришли. Я специально сказалась, будто бы по делам пошла и сюда выскочила, чтобы вас дождаться.

— Теперь понятно, — согласился я. — Осталось выяснить: кто вы и зачем меня окликнули.

— Пан офицер, давайте отойдем подальше. Я хочу с вами поговорить о Михае, — произнесла девушка, увлекая за собой.

— А ты часом не Ядвига? — догадался я.

— Пан офицер меня знает? — удивилась девушка.

— Пан офицер многое знает, — ухмыльнулся я. — Выходит, это ты его невеста?

— Да, Михай мой коханный, — зарделась Ядвига.

Любимый, значит.

— Так что там с Михаем? — опомнился я.

— Плохо, — всхлипнула девушка.

— Переживаешь из-за того, что его в имение отослали, — сочувственно произнес я. — Но я ничем помочь не могу.

— А кто вам сказал, что Михая в имение отправили? — широко распахнув красивые карие глаза, изумилась Ядвига.

— Управляющий, кто же еще…

— Врет он, все врет. Михай в доме, в порубе сидит. Пан Потоцкий, друг князя Тадеуша приезжал вчера с хлопцами, на нескольких телегах груз тяжелый привез. Михай его разгружал и что-то увидел, чего видеть не стоило. Пан Потоцкий на него ругался сильно, хотел саблей зарубить, да управляющий заступился, посадил Михая под замок, велел дожидаться приезда хозяев, чтобы судьбу его порешить. Боязно мне, — заплакала девушка, — убьют его.

— Почему ты так решила?

— Я в соседней комнате убиралась, слышала, как пан Потоцкий с управляющим разговаривали. Не жилец Михай на этом свете больше, — девушка зарыдала.

— Это правда? — враз посерьезнел я.