Книга Я – первый - Сергей Зверев

Но эти ублюдки серьезно испортили мне всю вечеринку.

Два парня, один повыше, другой пониже, с хвостиком на голове, пили пиво из стоящих на лавочке бутылок. Их там было уже штук шесть или семь, я не присматривался. Один громко рассказывал какую-то ерунду, обильно перемежая свою невнятную речь совершенно отчетливыми ругательствами. Еще приближаясь к ним, я искренне пожелал про себя, чтобы они заткнулись. Пусть ругаются, когда мы пройдем. Но бог не услышал меня.

Проходя мимо них, я сжал зубы и смотрел прямо перед собой. Но и это не помогло. Тщательно выговоренное ругательство снова врезалось мне в уши. Самое неприятное было в том, что эти два хмыря, конечно, видели нас, но не посчитали нужным хотя бы приглушить свои голоса.

Я остановился. И тут же ощутил, как Марина двумя руками судорожно сжала мое правое плечо.

– Ты что, петушок, не видишь, что люди идут? – спросил я спокойно и развернулся к ним. Тот, кто стоял спиной ко мне и с бутылкой в руках, тоже начал неторопливо поворачиваться. В тусклом свете фонаря я увидел небритое лицо с воспаленными глазами. «С утра пьют, что ли…» – мелькнула мысль.

– Тебе чего, мужик? – поинтересовался негромко сутулый, затем неверным движением отхлебнул из бутылки.

Поскольку я молчал, ожидая ответа на свой вопрос, он ухмыльнулся и решил разрулить ситуацию по-своему. И заодно показать свое великодушие. Скорей всего, он меня не услышал. А жаль…

– Вали отсюда и курву свою забирай! – сказал парень и посмотрел на меня, стараясь понять, оценил ли я его миролюбивое предложение.

– Пшел! – добавил сутулый и для наилучшего моего понимания махнул бутылкой, указывая нам направление.

Я даже не колебался.

«Сейчас ему справа в висок, он упадет. Затем ногой этого урода, который стоит сзади, он тоже пьян, реакция у него замедленная, вряд ли он что заметит… Если хорошо попаду в пах, потом добью, пока он будет визжать и сжимать свои яйца. А вот этому сутулому я лицо ногами поломаю, когда он на земле валяться будет…»

Наскоро прикинув план действий, я выдохнул воздух, слегка присел, сжал кулаки и двинулся на них.

Я не отрывал от сутулого взгляда, двигаясь прямо на него, и вошел в круг света под уличным фонарем. И тут выражение глаз у парня изменилось. Если раньше в них было пьяное презрение и усмешка, то теперь плеснулся страх. Его лицо перекосилось. Он отступил на пару шагов назад и пробормотал, не отрывая от меня взгляда:

– Ты что, мужик? Ты что?.. Успокойся, я ведь пошутил! – И он наткнулся спиной на своего дружка, который пытался прикурить от плохо работавшей зажигалки.

Я, неторопливо передвигая ноги и держа в поле зрения их обоих, медленно надвигался, не говоря ни слова. Насколько я мог вспомнить потом, я даже улыбался. Сутулый застыл, затравленно глядя на меня исподлобья. То, что он здорово струхнул, было очевидно. Второй его дружок тоже стоял столбом, не спуская с меня глаз, а в его руке трепетал огонек зажигалки, которую он наконец привел в действие.

Маленькое девичье тело вдруг с разбегу толкнуло меня сзади, горячие руки обхватили мой корпус, и голос Марины звонко раскатился по аллее:

– Давайте бегите отсюда, он контуженый, он сейчас вас одними зубами загрызет!

Я невольно остановился. Марина даже не подозревала, как она была близка к истине. Я испугался.

– Что встали, дебилы, я его долго не удержу! – с надрывом, громко довела она этот факт до сведения двух начинающих алкоголиков.

И те поверили ей.

– Дергаем, Вася! – Сутулый быстро оглянулся на своего напарника и побежал в темноту. Бутылку он так и не выбросил. Я рванулся следом. Марина еще сильнее повисла на мне, стесняя мои движения.

Так мы простояли долго. Я молча смотрел вслед убежавшим парням, и мое сердце медленно сбрасывало обороты, снижая уровень адреналина в крови. Марина так и не разжала своих рук, обнимая меня сзади, и я почувствовал, что она потихоньку начала всхлипывать, упираясь головой в мою спину.

Я вздохнул, шагнул вперед, освободился и развернулся к девушке.

– Никогда и ни при каких условиях не держи меня за руки в подобной ситуации, – медленно проговорил я, поднял пальцами ее подбородок и взглянул ей в глаза. Девушка упрямо опустила голову, но я успел увидеть две мокрые полоски на ее щеках. И тут я опомнился. Я обнял ее и прижал к себе, вдыхая давно забытый запах волос, духов и чистого тела.

И вот она теперь вспомнила! К месту, конечно…

– У тебя были очень страшные глаза, – проговорила Марина тихо. – Это были глаза человека, который был готов на все. Если бы рядом лежал камень, ты бы взял его и ударил этого алкаша по голове. И потом бы проследил, чтобы он умер. А ведь он ничего тебе, то есть нам, не сделал.

Я вздохнул и недовольно проговорил:

– Дай, пожалуйста, сигарету. И там, в баре, бутылка стоит, принеси. Стаканы на кухне.

* * *

Я подошел к знакомой, слегка выщербленной деревянной калитке и быстро оглянулся по сторонам, перед тем как позвонить. Я знал, что такие вороватые взгляды – это признак непрофессионализма, но сейчас я не был капитаном Крохалевым, а обычным раздолбаем – рабочим Серегой, который пришел проведать своего хорошего знакомого. А вороватый взгляд исподлобья объяснялся тем, что этот знакомый здорово помог мне с деньгами, правда, не совсем законным способом. Хотя в наше время, когда стало модно и престижно плевать на законы, на эту мелочь не стоило даже обращать внимания.

Дверь открыла уже знакомая женщина, она не удивилась моему приходу, узнала меня сразу и приветливо пригласила в дом. Я бы узнал ее и вспомнил только в том случае, если бы меня предупредили заранее. Впрочем, с ней так и поступили.

– О, Сережа, проходи, дорогой, проходи! – приветливо пригласил меня тоже совершенно не удивленный моим приходом Идрис. Он сидел в глубоком кресле, на столе перед ним стояла большая кружка с чаем, рядом лежали очки и газета.

– Идрис, вот ты нашел время болеть! Ну как ты? Как здоровье? – проговорил я тем фальшивым тоном, которым разговаривают с неожиданно приболевшим малознакомым соседом.

Я пожал ему руку, сел на стул рядом и неискренно улыбнулся.

– Да приболел, видишь, жара какая стоит, давление скачет, видимо, гроза ночью будет. Три дня уже валяюсь.

Я с сокрушенным видом поцокал языком и покачал головой.

– Ну это не смертельно! – утешил я его. – Дождь пройдет, и ты на ноги встанешь, не переживай!

Идрис слабо улыбнулся и кивнул мне.

«Неужели сейчас Коля опять придет? – усмехнулся я про себя. – Могли бы и пооригинальнее что-нибудь придумать… Хотя здесь идеальное место для явки. Частный сектор, постороннего человека сразу заметят на пустынной улице, а чужую машину, которая простоит рядом с домом хотя бы пять минут, вычислят моментально. Наверняка здесь знают «в лицо» все легковые машины соседей. Я все-таки в Грозном нахожусь, а люди здесь стали очень любопытными за эту войну, еще бы ими не стать, когда речь идет о собственной безопасности… так что «семерка» сюда вряд ли подберется… Ну ладно, сработаем и без нее».