Книга Плейбой - Ханна Грей

он вырос. Но что было освежающе, так это то, что он спрашивал больше обо мне. На самом деле, мне постоянно приходилось переводить разговор в сторону от своей жизни, чтобы отвлечь внимание. Но это показывало, что он заботится, и отличалось от моих прошлых отношений. Кэм хотел знать, каковы мои жизненные цели и каково это — быть беременной в старшей школе. Он даже спросил об Айле.

— Так что, можешь оказать одну услугу? — говорю я, как только песня заканчивается. Я не хотела прерывать его, опасаясь, что Кэм перестанет петь. — С Бо и твоей сестрой, можем ли мы придерживаться истории о том, что просто друзья? — я чувствую, как ладони начинают потеть. — Я имею в виду, я знаю, что мы просто друзья. Но, типа… ты понимаешь.

Он, должно быть, слышит волнение в моем голосе, потому что улыбается.

— Мы не просто друзья, и ты это знаешь. Не уверен, были ли мы когда-нибудь просто друзьями. Но, конечно, я буду с этим мириться… пока.

Я смеюсь.

— Ну, когда все только начиналось, я бы точно не сказала, что мы друзья.

— Только потому, что ты была стервой, — говорит он, притворяясь надувшимся. — Практически затыкала мне рот во время секса и не позволяла говорить.

— Ты много говоришь! — хихикаю я, схватившись за живот. — Болтливая Кэти.

— Все еще не знаю, кто эта Кэти и почему она болтает, но ладно, — он пожимает плечами, прежде чем телодвижения меняются. — Итак… насчет твоего отца. Как хочешь поступить?

Я втягиваю воздух. Отцу это не понравится. Совершенно. С этим нужно справиться деликатно.

— Мы разберемся с этим, когда вернемся в Джорджию. Договорились?

— Полагаю, да, — говорит он, прежде чем свернуть на парковку.

Посмотрев на отель, он пожимает плечами.

— О, хорошо. Не похоже, что нас подстрелят этой ночью. Это плюс.

Я качаю головой, потянувшись за сумкой сзади, пока он паркуется.

— Слава богу.

И когда открываю дверь, я чувствую, как знакомые бабочки растут в животе. Потому что через несколько минут… мы останемся одни.

На всю ночь.

Кэм

— Я не совсем понимаю. В онлайн-банке сказано, что вы списали с карты деньги. Как так вышло, что у меня нет забронированного номера? — я показываю парню за стойкой снимок транзакции, который прошел совсем недавно. — Мы, естественно, уйдем и поселимся в другом месте, но вы должны вернуть деньги.

Он смотрит на меня с таким выражением лица, как будто я только что высказал сомнение в святости его матери.

— Вам не нужно так вести себя, мистер Харди, — отвечает он, закатывая глаза.

Этот тип — редкая сволочь. Он выглядит как сволочь, говорит как сволочь. Им и является. Неудивительно, что, глянув на его бейджик, я вижу — его зовут Ричард.

— Эй, Хрен, я могу звать тебя Хрен? Отлично. Так вот, слушай. Если продолжишь вести себя как мудак, я с удовольствием покажу тебе, каким образом умею проявлять характер, — я бросаю взгляд через плечо на Эддисон, сидящую на скамейке, и посылаю ободряющую улыбку.

Она еле заметно кивает, удерживая на лице нейтральное выражение, но в глазах я вижу, как она подбадривает меня.

Повернувшись обратно к Хрену, я наклоняюсь через стойку.

— Так что либо разбирайся с этим, улыбаясь, либо у нас начнутся неприятности. Понял?

— Я позову менеджера, — бурчит он, притворно раздраженный.

Некоторое время спустя из-за угла появляется мужчина лет шестидесяти с седыми волосами, а Хрен идет прямо за ним.

— Добрый день, сэр. Я Янсен, менеджер. В чем дело? — спрашивает он, когда подходит ко мне. Его глаза слегка сужаются, а затем широко распахиваются, как только он узнает меня. — Кэм Харди? Кэм Харди из Университета Брукса?

— Эм… да, — отвечаю я, оглядываясь. — Смотрите, я забронировал номер. С моей карты списались деньги, но этот приятный парень…

— Ричард, — вставляет Дик, скрестив руки на груди.

— Хрен, — продолжаю я, — кажется, думает, что у меня нет связей. Глаза Янсена переводятся на добродушного Дика, и посылает ему угрожающий взгляд, который заставляет того распрямить плечи и сжать губы.

— У звезды моей любимой хоккейной команды точно должен быть номер, — бурчит он своему подчиненному. — Ему положен самый лучший номер за все эти неудобства.

— О, сэр, это не обязательно. Серьезно… — начинаю я, но он поднимает руку.

— Ерунда, — Янсен уже явно понял, что столкнулся с тем, с кем лучше не связываться.

Набирая что-то на компьютере, он протягивает ключ.

— Лучший люкс на всем курорте. Наслаждайтесь пребывания, мистер Харди. И надеюсь, вы простите Ричарда.

— Конечно, — говорю я, улыбаясь обоим. — Я действительно это ценю. Удачи.

Направляясь к Эддисон, я замечаю, как она смотрит на меня с вопросом в глазах. Наверное, удивляется, что так долго ждала.

— Похоже, у нас есть люкс, — говорю я, когда она встает. Наклоняюсь ближе к ее уху и улыбаясь с задором, шепчу: — Не могу дождаться, когда мы исследуем все те места, где я смогу тебя трахнуть, — чувствую, как она дрожит, и продолжаю: — Откуда начнем?

Отступая, я поднимаю ее сумку и киваю в сторону лифта.

— Пошли, красота. Время идет, а мне срочно нужно прикоснуться к твоему телу.

Нажимая кнопку вызова лифта и нетерпеливо ожидая, когда откроются двери, я краем глаза смотрю на красоту рядом с собой, радуясь, что она здесь. Я не собирался приезжать в этот отель, мечтая о роскошном номере. Но намерен насладиться каждым квадратным метром этого места с Эддисон.

Звенящий сигнал, за которым следуют открывающиеся двери, звучит как самая приятная музыка. Я смотрю на нее, наклоняю голову, и Эддисон медленно входит внутрь, а я следую за ней.

— Двенадцатый этаж, детка, — говорю я и смотрю, как ее палец нажимает кнопку.

Поставив сумки на пол, я прижимаюсь к Эддисон. Ее тело нежно касается моего, и я вдыхаю сладковатый аромат.

— Черт возьми, как же не хватало того момента, когда ты обнимешь меня, Эддисон. Прошло слишком много времени.

Я чувствую, как ее дыхание учащается, и тихонько, почти незаметно, улыбаюсь. Я знаю, что Эддисон точно так же ждет этого момента.

Она дрожит, словно тело охвачено электрическим током, притираясь все настойчивее.

— Я покажу, насколько сильно ты скучала по мне, — произношу я, проводя руками по ее бокам и обнимая за талию. — Мы встретим рассвет вместе, детка, потому что я намерен остаться глубоко внутри тебя, когда солнечный свет озарит мир.

Как только лифт достигает двенадцатого этажа, я похлопываю ее по ягодицам, а затем хватаю наши сумки. Последний раз у нас была близость, когда катались в моем пикапе. Я не