Книга Голодная степь: Голод, насилие и создание Советского Казахстана - Сара Камерон

стал ярчайшей иллюстрацией тех трудностей, с которыми сталкивалась партия в различных частях республики, – ее попыток создать надежное чиновничество нижнего звена, наладить связь с удаленными регионами, наработать понимание засушливого ландшафта и путей его использования. Здесь все эти проблемы присутствовали в гипертрофированном виде. На протяжении большей части 1920-х годов Мангышлак находился под советским контролем чисто номинально, и когда в рамках первой пятилетки партия попыталась интегрировать его в советское общество, это привело к массовым восстаниям.

На момент своего создания в 1928 году Адаевский округ занимал территорию в 345 тысяч квадратных километров, то есть существенно бóльшую, чем, например, территория Великобритании, но его население не превышало 190 тысяч человек560. Округ включал полуостров Мангышлак, вдававшийся в Каспийское море, а также скалистое плато Устюрт. Добраться до Адаевского округа было нелегко. Из-за отсутствия дорог путешествие из соседнего Актюбинского округа могло занять более двадцати суток на верблюде. Климат Адаевского округа был исключительно суров: зимы были тяжелы, почвы бедны. Ни на полуострове, ни на плато не было поверхностных вод, и адаевцы использовали масштабную систему колодцев. Партийный доклад сообщал: «Пресная вода в округе настолько редко встречается, что адаи пресную воду пьют не иначе как с солью, натуральный же вкус пресной воды вызывает такое же отношение, как в нашем обиходе непосоленный суп»561. Как в силу этих природных факторов, так и по причине общей изоляции полуостров Мангышлак оказался в царское время практически не затронут волнами крестьянской колонизации, трансформировавшими другие районы Степи в царское время, и Адаевский округ был населен почти одними казахами (составлявшими здесь 97,7% населения)562.

В исследовании Адаевского округа, проведенном в 1928 году ЦИК Казахстана, было сделано заключение, что кочевые практики адаевцев весьма своеобразны и «термин „кочевой“ здесь нужно применить не так, как он применяется в других губерниях Казахстана, где имеется кочевое население»563. В отличие от других кочевников Казахской степи, адаевцы непрерывно передвигались с места на место, не создавая сезонных лагерей, – эта стратегия имела целью по максимуму использовать скудные водные ресурсы региона. За один год кочевой лагерь мог преодолеть расстояние более чем в 2 тысячи километров564. Адаевцы пасли овец, а также особую породу одногорбых верблюдов, ценимых за исключительную выносливость. Этих животных они выменивали на зерно в Российской империи и Хивинском ханстве565. Однако численность стад на полуострове Мангышлак была до крайности неустойчивой. Джут, или, как уже упоминалось, поздние весенние заморозки, регулярно приводил к сокращению адаевских стад на 35–40%. Особенно суровый джут мог привести к гибели почти 80% животных566.

Масштабы падежа скота у адаевцев сделали их любимцами советских агрономов и ученых. Адаевцы служили для них символом «нестабильности» и «низкой продуктивности» кочевой жизни567. Но суровость климата в Адаевском округе, в особенности нехватка воды, ставила вопросы о том, насколько способна превозмочь природные ограничения советская власть. К началу первой пятилетки чиновники стали называть самые засушливые регионы республики (в том числе Голодную степь) «Центральным Казахстаном»568. Агроном Б.Н. Семевский заключил, что Адаевский округ – «Центральный Казахстан в Центральном Казахстане», или самая засушливая часть в высшей степени засушливого региона569. Хотя Семевский довольно свободно обошелся с географией (Адаевский округ находился на западе республики), он смог передать, с какими трудностями столкнулась партия. Докладная записка 1929 года сообщала, что в Адаевском округе «буквально негде оседать», кроме нескольких оазисов, уже перенаселенных. Ограниченные водные ресурсы региона сделали невозможным выращивание сена, необходимого для содержания животных в загоне. Авторы записки приходили к выводу, что вся территория округа «для оседания не пригодна по почвенным, климатическим и гидрологическим особенностям»570.

Как Российская империя, так и Советский Союз не могли в полной мере закрепиться на Мангышлаке. В 1928 году государственные чиновники признали, что революция 1917 года едва задела Адаевский округ571. На протяжении большей части 1920-х годов Мангышлак олицетворял один-единственный человек – Тобанияз Алниязов (Тобанияз Әлниязұлы). Алниязов был знатного происхождения: являлся потомком Конай-батыра, адаевца, боровшегося против Хивинского ханства. В царское время Алниязов был бием (судьей и старейшиной рода), а также администратором округа. Впоследствии он перешел на сторону большевиков и стал председателем Революционного комитета Адаевского уезда572. Но из-за своего происхождения и дореволюционных связей, а также из-за авторитета, которым Алниязов пользовался среди адаевцев, он вскоре оказался под подозрением: ОГПУ докладывало, что адаевцы называют Алниязова своим «ханом» и что «в свое время ни одно партийное или советское мероприятие в бывшем Адаевском уезде не проводилось без согласия Алланиязова [Алниязова]»573. В 1924 году он предстал перед судом в Оренбурге и был смещен со своего поста председателя Революционного комитета уезда574. Перестав быть советским чиновником, Алниязов по-прежнему оказывал огромное влияние на дела Мангышлака: некоторые чиновники, присланные из Алма-Аты, проводили здесь не более десяти дней, после чего возвращались назад575. Особую известность получил инцидент, когда Шабден Ералиев, вице-председатель ЦИК Адаевского округа, таинственным образом вывалился из лодки в Каспийское море и утонул; впоследствии Алниязова обвинили в его смерти576. Из-за слабости партийных сил в Адаевском округе здесь не проводилось кампании 1928 года по конфискации байских хозяйств. Составленный в 1928 году партийный доклад о первых годах советской власти на Мангышлаке констатировал: «В то время партия совершенно не руководила работой соворганов»577.

Но в 1929–1930 годах, по мере ускорения первой пятилетки, Алма-Ата удвоила свои усилия по установлению контроля над округом. Стремясь ослабить адаевский род, в июне 1929 года республиканские власти ликвидировали Адаевский округ, разделив его между Актюбинским и Гурьевским округами578. В этом же году Переселенческое управление, нечто вроде предшественника Оседкома, но меньше по размеру, приняло решение, что несколько тысяч адаевцев вместе с другими жителями «Центрального Казахстана» должны быть переселены и посажены на землю в связи с «кризисным состоянием» их хозяйств579. Экономическое положение адаевцев действительно ухудшилось, но отчасти из-за вмешательств самой партии. В 1927 году они пережили засуху, за которой в 1928 году последовал джут. Из-за кампании по конфискации байских хозяйств в 1928 году, а также ввиду повышенной нормы хлебозаготовок в северных округах республики адаевцы не смогли обменять свой скот на зерно, игравшее важную роль в их питании. Весной 1929 года от голода страдала примерно треть населения округа – 60 491 адаевец580. Ища спасения, тысячи адаевцев бежали в Туркмению – край, который многие из них не раз пересекали в ходе ежегодных миграций.

Вмешательство Переселенческого управления было атакой на образ жизни адаевцев, попыткой включить