Книга Тёмный гений Уолл-стрит: Непонятая жизнь Джея Гулда, короля баронов-разбойников - Эдвард Дж. Ренехан мл.

Вандербильта будут оспорены всего два дня спустя, когда администраторы Нью-Йоркской фондовой биржи и Открытого совета постановили, что сертификаты «Эри», датированные после 7 марта, недействительны).

Проблему Вандербильта усугубляла завышенная процентная ставка по огромным суммам, которые он был вынужден занять во второй половине дня 10-го числа. Рано утром того же дня, действуя по предложению Гулда, Дрю предусмотрительно пошел на повышение цены кредита. Посетив несколько банков в центре города, директор-спекулянт снял наличными около 7 миллионов долларов, вырученных от недавней продажи акций «Эри», которые он затем поместил в сейф в офисе «Эри» в центре города у подножия Дуан-стрит. Этот маневр, как замечательно описал Мори Кляйн, «вызвал спазм на денежном рынке» и привел к внезапному скачку краткосрочных процентных ставок.[218] Так Гулд, Дрю и Фиск — с Гулдом в качестве главного стратега — заставили Вандербильта приходить и уходить.

Уильям Фаулер был с ними тремя в офисе «Эри» рано утром 11-го числа. «Исполнительный комитет правления „Эри“, — писал он, — устраивал высокий праздник по поводу своих триумфов в офисе компании…Гофрированная физиономия дяди Дэниела была настроена на хроническую усмешку, финансовый глаз Джея Гулда сиял и блестел, а белокурая фигура Джеймса Фиска-младшего была неуловимо похожа на шутку». Но настроение в зале резко изменилось, когда прибыли посыльные с известием о том, что адвокаты Вандербильта были заняты. Не кто иной, как сам судья Барнард, вспоминал Фаулер, издал «судебный приказ», чтобы «наказать их за неуважение к его предписаниям». Приказ Барнарда об аресте Дрю, Фиска и Гулда «вскоре будет передан в руки губошлепов высокого шерифа».[219]

Вскоре после этого, по словам репортера «Геральд», полицейский, проходя по Дуэйн-стрит, заметил «отряд прилично одетых, но испуганных мужчин, нагруженных пачками гринбеков, бухгалтерскими книгами, пачками бумаг, перевязанных красной лентой, [выходящих] в спешке и беспорядке из здания „Эри“. Подумав, что, возможно, здесь происходит что-то незаконное, и эти люди могут быть грабителями, играющими в дерзкую игру при свете дня, он подошел к ним, но вскоре убедился в своей ошибке. Это был всего лишь исполнительный комитет компании „Эри“, напуганный гневом коммодора и нагруженный добычей, полученной в ходе недавней кампании».[220]

Никого из этих людей не привлекала перспектива тюремного заключения. Кроме того, они понимали, что оказаться за решеткой — значит потерять возможность манипулировать событиями, деньгами и акциями. Поэтому они сразу же решили, что должны выбраться из-под контроля нью-йоркских маршалов. Запаниковавший Дрю на ближайшем пароме переправился через Гудзон в Джерси-Сити, захватив с собой множество ключевых файлов и записей корпорации. Гулд и Фиск тем временем остались на Манхэттене, чтобы уладить кое-какие детали с брокерами и банкирами перед бегством. Хотя они отправили Дрю с документами, сами они придержали 7 миллионов долларов из хранилища Эри. («Такая сумма, — рассказывал позже Фиск своему другу Роберту Фуллеру, — была в гораздо большей безопасности у меня и Джея, чем если бы она оказалась в руках дяди Дэниела».[221])

В тот вечер Гулд и Фиск достаточно расслабились, чтобы поужинать в любимом ресторане Фиска, Delmonico's, с охраной снаружи, наблюдавшей за маршалами. Они были на полпути к трапезе, когда их люди предупредили их о приближении сотрудников суда. Выбежав из ресторана в переулок, Гулд, тащивший в большом ранце 7 миллионов долларов в гринбеках, поймал такси, чтобы отвезти их на набережную. Там они наняли двух моряков с парохода «Сент-Джон», чтобы те переправили их в Джерси-Сити в одной из спасательных шлюпок парохода.

Поездка, как позже описал ее Фиск одному из репортеров, была просто захватывающей. В середине марта воды нью-йоркской гавани все еще были очень холодными; погружение в них дольше, чем на несколько минут, означало смерть. Океанские приливы и отливы, проникающие на север в устье Гудзона, еще больше усложняли работу, когда люди с «Сент-Джона» пытались грести по прямой линии с востока на запад через канал. К этому добавлялись безлунная ночь, густой гороховый туман и множество больших быстроходных пароходов и грузовых судов, которые быстро появлялись и исчезали из виду без предупреждения, их ходовые огни были затушены, а рулевые пугающе не замечали маленькую группу гребцов. В один из моментов большой паром внезапно налетел на лодку, «и только энергичное использование легких» позволило гребцам уйти с пути парома, прежде чем они были сбиты. После второго эпизода, очень похожего на первый, участники «решили получить какую-нибудь помощь» и вызвали паром, идущий в Джерси, но «не получили никакого ответа». В отчаянии Фиск протянул руку и «ухватился» за кожух, закрывавший гигантские, вращающиеся лопасти парома, в результате чего их «притянуло так близко к колесу, что всю группу чуть не смыло из лодки». Однако они спасли лодку от затопления и взобрались на борт, прибыв вскоре после этого в Джерси-Сити, целые и невредимые, но «основательно промокшие».[222]

Глава 16. Алмигейское ограбление (Всемогущее ограбление)

Гулд, Фиск и Дрю — вместе с Элдриджем и несколькими другими более мелкими игроками — разместили свою штаб-квартиру в отеле «Тейлорс», расположенном прямо на набережной Джерси-Сити. Отель находился в двух шагах от терминала «Эри», примыкавшего к городской Длинной пристани. Заняв целый этаж номеров, клика «Эри» устроила в женском салоне отеля приемную для удобства многочисленных репортеров, которые незамедлительно последовали за ними в изгнание. Старый вермонтский друг Фиска Фуллер — теперь один из журналистов, прикрепленных к путешествующему цирку Эри, — вспоминал, что Фиск предоставил ему достаточное количество сигар, спиртного и еды. Фиск также выполнял большую часть работы по приветствию и общению с прессой, которую Гулд — большинство людей, включая Вандербильта, медленно осознавали, что он начал вытеснять Дрю в качестве главного тактика клики — с удовольствием делегировал.

«[Фиск] мог управлять ими [прессой] лучше, чем Гулд», — писал Фуллер. «Гулд всегда был напряжен и, следовательно, серьезен. Все его мысли были сосредоточены на том проекте, который он случайно держал в руках. Он был более сильным персонажем, чем Джим, потому что был более упорным; но почему-то казалось, что он не так много знает о людях». Фиск, напротив, был непревзойденным продавцом и промоутером. «Коммодор владеет Нью-Йорком», — говорил он репортерам. «Биржа, улицы, железные дороги, и большинство пароходов принадлежат ему. Будучи амбициозными молодыми людьми, мы увидели, что там у нас нет шансов расшириться, и приехали сюда, чтобы расти вместе со страной». Когда один из корреспондентов возразил, что Дрю не слишком молод — по сути, он принадлежит к тому же поколению, что и Вандербильт, — Фиск ответил, что «дядя Дэнл говорит, что он чувствует себя двухлетним ребенком, раз уж