Книга Благородный принц - Девни Перри

осветили наш рай.

— Когда я была маленькой девочкой, я прочитала книгу, в которой говорилось, что звезды на самом деле были феями, наблюдающими за нами, пока мы спим. Я не знаю почему, но эта история всегда оставалась со мной. Когда я стала старше, мне стало интересно, что бы сказали феи, наблюдающие за мной.

Люк потянулся со своего стула и положил руку мне на запястье.

— Что твоя красота не имеет себе равных. Твоя храбрость сильна. И что ты бережешь свое чистое сердце.

Он льстил мне, этот мужчина.

Я хотела, чтобы то, что он сказал, было правдой. В основном, я подозревала, что феи были бы разочарованы. Возможно, испытывали отвращение. Но я хотела, чтобы они гордились мной. И впервые я начала понимать, как.

Надо начать с рассказа.

С правды.

— Чего ты хочешь от жизни? — спросила я Люка.

Он вздохнул, его хватка на моем запястье ослабла, когда его пальцы нарисовали крошечные круги на моей коже.

— Я хочу хороший дом. Хорошую работу.

— Они у тебя есть.

Он кивнул.

— Есть. И я стремлюсь сохранить их.

— Что еще? Чего у тебя нет?

— Собаку, чтобы она была моим лучшим другом. Чтобы каждый день говорить о жизни с тем, кого я люблю. Чтобы моя жена забеременела в дождливый день и растила моих детей так, как мои родители растили меня. Заканчивать каждый день с улыбкой.

Мое сердце растаяло.

— Отличный ответ.

— Чего ты хочешь от жизни? — Он перевел мой собственный вопрос на меня.

Я не знаю.

— Заканчивать каждый день с улыбкой — звучит хорошо.

Я повернулась, чтобы изучить профиль Люка. Звезды над головой были потрясающими. Но, тем не менее, он побеждал их.

— Мы с Пресли обычно обнимались посреди ночи, когда наши родители спали, и говорили о том, чего мы хотим от жизни. Ее ответ всегда был одним и тем же. Она хотела жить в маленьком городке, где все знали бы ее имя. В каком-нибудь старомодном месте.

— А ты?

— Мой ответ всегда менялся, потому что я не думаю, что когда-либо находила правильный. Я выбирала вещи, которые нравились другим людям, и надеялась, что, если получу их, возможно, тоже полюблю. — Например, Калифорния.

— Я думаю, это нормально. Меняться.

— Может быть. — Только это было как-то нерешительно. Если бы я действительно знала себя, я бы знала, чего хочу на будущее. У меня были бы мечты.

— Каков твой ответ сейчас?

— У меня его нет, — призналась я. — Что, я думаю, лучше, чем гадать, не так ли? — В данный момент мне было достаточно просто быть… потерянной.

— Да. — Люк встал и протянул руку, чтобы помочь мне подняться со стула. Затем он повел меня к палатке.

— Что насчет костра?

— Я позабочусь о нем.

Пока я переодевалась в спортивную одежду, он набрал ведро воды из реки и залил красные угли костра. Затем он присоединился ко мне, снял ботинки, джинсы и рубашку, а затем скользнул на нашу походную кровать.

Люк занимался со мной любовью, долго и сладко, прежде чем заключить меня в свои объятия и мягко погрузиться в сон.

Мы проводили вместе каждую ночь с самой первой, и он никогда не засыпал первым. Но здесь он, должно быть, чувствовал себя в безопасности, раз ослабил собственную бдительность.

Поэтому, я вдыхала его запах, впитывала силу его рук.

Чего я хочу от жизни?

Я хотела быть женщиной, которая забеременеет от Люка в дождливый день. Я хотела любить собаку, которая будет его лучшим другом.

Я все еще выбирала мечты других людей и пыталась переделать их под свои собственные. Если я собиралась найти свой собственный ответ, я должна была найти смысл в своей жизни. Я должна была распутать этот клубок.

Начать с правды.

Пришло время рассказать Люку все.

Глава 12

Скарлетт

— Ты намазалась солнцезащитным кремом? — спросил Люк.

— Пока нет.

Он полез в рюкзак, лежащий у наших ног, достал бутылочку и бросил ее мне.

— Твои колени и плечи немного порозовели.

Я намочила руки и ноги, затем встала и побрызгала на шею Люка сзади.

— Спасибо, красавица.

— Не за что. — Я поцеловала его в щеку и вернулась на свое место.

Солнце сегодня было теплым, но речные брызги охлаждали мою кожу, вероятно, поэтому я и не заметила, что начинаю обгорать. Мои призрачно-белые ноги и руки не видели солнца месяцами, но ничего себе, как же я по нему соскучилась.

Мои волосы были убраны под ту же бейсболку, которую я носила всю поездку, бейсболку Люка, а мой конский хвост свисал по спине. Я надеялась, что кончики немного выбелятся, потому что я не предвидела похода в салон в будущем.

— Мне нужно подстричься, — сказала я.

Люк нахмурился.

— О какой стрижке мы здесь говорим? Потому что у меня может быть свое мнение. Короткая, как у Пресли?

— Тебе нравятся ее волосы?

— Да. Но твои мне нравятся больше.

— Я просто хочу подстричься. — Моя сестра могла сделать короткую стрижку. Это соответствовало ее индивидуальности, смелой и свободной. Она выделялась, и ее прическа делала заявление.

Я понимала, почему она хотела, чтобы они были короткими. Длинные волосы были одним из требований папы. Но все равно, мне нравились длинные, ярко-русые пряди. Мне было за чем спрятаться. Люку было с чем поиграть. Казалось, его пальцы всегда зарывались в мои волосы, даже когда мы спали.

Мы проснулись, ощущая тепло солнца на стенках палатки и пение птиц, поющих свою утреннюю песню. Люк держал меня в своих объятиях всю ночь, наши ноги переплелись. Как он и обещал, не было никакой спешки, никакой гонки, чтобы добраться до воды. Он разжег костер, чтобы приготовить завтрак и сварить кофе. Затем мы медленно собрали лагерь и отправились в путь.

Люк повернул весло, управляя, пока мы плыли. Его предплечья, бицепсы и плечи напряглись под футболкой. К тому времени, как мы доберемся до лагеря, мне будет так жарко и я буду так раздражена от того, что весь день пускала по нему слюни, что, возможно, не смогу дождаться, пока он установит палатку, прежде чем наброситься. Секс на плоту? О, да.

Но это произойдет только в том случае, если он все еще будет разговаривать со мной.

Я не хотела портить эту поездку, но неприятное ощущение в животе нельзя было игнорировать. Теперь, когда я приняла решение рассказать Люку все, правда вцепилась мне в горло, пытаясь вырваться наружу. Я проглотила ее за завтраком, но сейчас было самое подходящее время, чтобы дать волю словам.

Просто