Книга Искушённая - Селия Кайл

не сейчас. Не в том, что касалось Харлоу.

— Скажи нам правду сейчас, и, возможно, ты просто выйдешь из этого целой и невредимой! — прорычал Атлас. — И не держи меня за дурака ни секунды дольше.

Очевидно, почувствовав его намерения, Лорен сглотнула.

— Ладно, это была я, — призналась она. — Но я не думала, что всё зайдёт так далеко. Мне жаль. Мне действительно жаль.

— В смысле? — спросил Атлас.

Кольт шагнул вперёд, привлечённый её словами и задаваясь вопросом, зачем она это сделала.

— Я связалась со стаей Холлоу Гроув. Я сказал им, что она здесь. — Ни он, ни Атлас не сказали ни слова, предоставив ей заполнять пустоту остальной частью её грязной истории. — Они попросили меня прогнать Харлоу с нашей территории, чтобы они могли забрать её.

— И по какой причине? — холодно спросил Атлас. — Зачем тебе это делать?

Она закрыла глаза, понимая, что потерпела поражение:

— Я не хотела, чтобы Кольт был с Харлоу.

Всё, что мог слышать Кольт — это коллективное дыхание стаи, его собственное дыхание, теперь глубокое и тяжёлое. Он ждал, надеясь, что Атлас не потеряет самообладания, всё время думая, что это произошло из-за него — потому что Лорен, казалось, не хотела его, но и Харлоу тоже не хотела, чтобы он был у неё. Её эгоизм и нарциссизм действительно не знали границ.

— Ты позоришь эту стаю, ты знаешь это? Если бы ты не была женщиной, тебя бы уже разорвали в клочья, — прорычал Атлас. Он посмотрел на Кольта, человека, который обычно помогал ему успокоиться, когда ситуация становилась такой напряжённой, но Кольт не мог скрыть того факта, что чувствовал то же самое, несмотря на то, что это было так на него не похоже.

— Может быть, это хорошая идея, — сказал Кольт. — Волку, которому нельзя доверять, нет места ни в одной стае. — Выражения её лица было достаточно, чтобы понять, что он только что отомстил за всё, через что она заставила его пройти. Однако теперь он мстил и за Харлоу тоже.

— Ты серьёзно? — спросил Атлас, также удивлённый таким поведением Кольта.

— Насчёт не принадлежности к стае, — сказал Кольт с холодным взглядом. — Как это звучит, Лорен?

— Что? — спросила она, и в её голосе слышался страх.

— Что скажешь, Атлас?

Атлас провёл рукой по бороде, его ноздри раздулись:

— Я думаю, ты прав.

Он шагнул вперёд и взял Лорен за руку, когда она закричала от шока. Вонзив зубы в её предплечье, Кольт услышал рычание, исходившее от его альфы, и понял, что это значит.

— Ты уходишь отсюда, Лорен, — Атлас вытер её кровь со своего рта. — С этого момента ты больше не член стаи Грейвкрест.

— Нет, — всхлипнула она и замкнулась в себе.

Атлас зарычал, всё сочувствие или терпение, которые у него были к ней, очевидно, ушли навсегда, и Кольт не мог винить его.

— Ты изгнана. Никогда больше не ступай на мою территорию, или с тобой поступят должным образом.

Кольт почувствовал облегчение от того, что ему больше никогда не придётся видеть её, несмотря на то, что он знал, что она вряд ли найдёт место в другой стае после того, как её пометили как предательницу. Рана, которую только что нанёс ей Атлас, заживёт, но шрам всегда будет виден как молчаливое напоминание о том, что она была изгнана и лишена стаи.

Он наблюдал, как она перекинулась, взвизгнув, упала на пол и бесшумно ускользнула. Единственной женщиной, за которую он беспокоился, была Харлоу, и ему нужно было знать, что с ней всё в порядке. И он, и Атлас должны были понять, что она никогда бы не начала эту драку, и теперь она была там одна и в руках людей, которые никогда её не заслуживали.

— Давай, — сказал Атлас. — Нам нужно придумать, как мы собираемся вернуть Харлоу. Нам нужен план — чертовски хороший план!

Глава 24

Атлас

— Выпей, — сказал Атлас, протягивая своему бете стакан с изрядной порцией бурбона. Его голова уже раскалывалась от напряжения, вызванного событиями дня, но с этим не могли справиться крепкие напитки.

— Твоё здоровье, братан, — Кольт поднял свой бокал. — Думаю, нам обоим нужно по стаканчику.

— Что нам нужно, так это вернуть её, — огрызнулся Атлас. — Один глоток, и всё. Мы должны быть с головой в игре, когда будем это делать, — он уже был на пять шагов впереди, размышляя о реализации плана по возвращению Харлоу, на разработку которого они только что потратили два часа.

— Думаю, здесь больше, чем один напиток, — Кольт покрутил стакан, как обычно, пытаясь поднять настроение. Его длинные, худощавые ноги были вытянуты перед ним, когда он сидел на стуле в гостиной Атласа, и Атлас мог сказать, что даже он испытывал опасения по этому поводу, несмотря на то, что большую часть времени он был более оптимистичен и рационален.

Кольт всё это устроил — заставил Харлоу поверить, что она может доверять им и попробовать. Он знал, как сильно его бета относится к ней, точно так же, как и он сам. Они оба были слишком увлечены этим, чтобы просто отпустить её без борьбы.

Усаживаясь на кожаный диван, Атлас знал, что это будет чертовски трудная миссия, но ни за что на свете он не вернётся без Харлоу. Он был рад, что банда Холлоу Гроув не вернулась сразу на свою территорию, вспомнив, как Харлоу говорила ему, что несколько раз останавливалась просто отдохнуть, прежде чем наткнуться на его территорию. По крайней мере, когда они были рядом, у них был шанс выждать время.

— Ты в порядке, чувак? — спросил Кольт. — Ты выглядишь немного обеспокоенным.

— Что? А ты нет? — огрызнулся он в ответ. Атлас провёл рукой по волосам, а затем сделал большой глоток своего напитка, желая почувствовать жжение в задней части горла, когда проглотит.

— Конечно, я волнуюсь. Но у нас есть план. Не так ли?

Атлас посмотрел на своего друга:

— Мм-м-м, давай просто надеяться, что он сработает.

Кольт подался вперёд, слегка наклонив голову и пристально вглядываясь в глаза Атласа:

— Он сработает… Так и должно быть. Давай, чувак, мы должны верить, что у нас всё получится. Верно?

— Я согласен, — признал Атлас. Он никогда бы не хотел думать, что способен потерпеть неудачу в чём-то подобном, особенно когда дело касалось его беты. Это была его роль — быть лидером, сильным человеком. Но он просто не мог смириться с последствиями того, что из этого ничего не вышло.

— Тогда в чём дело?

Атлас глубоко вздохнул, не привыкший быть эмоционально уязвимым, но, в