Книга Танец ее мечты - Нора Робертс

— Вы не должны себя винить. Нет-нет! — не дала она ему возразить. — Я видела вас с Ридом. Вам не за что себя винить.

— Я всеми силами старался, чтобы он забыл обо всем, чтобы его жизнь стала нормальной. Честно говоря, я довольно скоро забыл боль, которую причинила мне его мать. А Рид никогда этого не забывал. Он по-прежнему носит в себе горечь и боль, которую я увидел в его глазах, когда ему было немногим больше пяти лет.

— Ваш рассказ помог мне многое понять. — Она откинулась на пятки. — Но, Эдвин, я не знаю, что я могу сделать.

— Вы ведь любите его, правда?

— Да, очень.

— Вы уже кое-чему научили его — он начинает вам верить. Только не отнимайте сейчас у него эту веру.

— Но он не хочет моей любви.

— Хочет, и он вернется к вам. Только не прогоняйте его, прошу вас.

Выпрямившись, она обхватила себя руками, затем отвернулась.

— Вы уверены, что ему нужна именно я?

— Он мой сын. — Когда она медленно повернулась, Эдвин встал. — Да, абсолютно уверен.

Рид не спал. Никак не мог уснуть. Он едва не поддался искушению утопить свое горе в виски, но удержался.

Он потерял Мадди. Из-за того, что они не сумели принять друг друга такими, какие они есть, он потерял ее. Впрочем, без него ей будет лучше, уж в этом он нисколько не сомневался. Но она останется его самым светлым воспоминанием.

Завтра она уезжает. Значит, нужно постараться забыть о ней, для чего переложить на отца все заботы о пьесе и записях альбома. А сам он будет жить по-прежнему, заниматься бизнесом, по вечерам возвращаться в свою пустую квартиру и изредка баловать или травить себя воспоминаниями о Мадди О'Харли.

Он направился было к окну, но вспомнил, как Мадди всегда тянуло туда, и, чертыхнувшись, снова заметался по комнате.

Стук в дверь удивил его. Не часто к нему приходят гости в час ночи. К черту всяких гостей! Но в дверь продолжали упрямо стучать. Рид раздраженно распахнул дверь, готовый выплеснуть гнев на незваного гостя.

— Привет. — За дверью стояла Мадди, с сумкой через плечо, засунув руки в карманы широкой юбки.

— Мадди…

— Я была тут, по соседству. — Она вошла в квартиру. — И решила заодно заглянуть к тебе. Я тебя не разбудила?

— Нет, я…

— Ну и прекрасно. Сама-то я страшно злюсь, когда меня будят. — Она скинула сумку на пол. — Может, что-нибудь выпьем?

— Зачем ты пришла?

— Я же сказала, что была здесь неподалеку. Он подошел к ней и твердо взял за плечи.

— Я спрашиваю, зачем ты пришла? Она склонила голову набок.

— Я не могу без тебя.

Он хотел погладить ее по щеке, но спохватился и отдернул руку.

— Мадди, всего несколько часов назад…

— Я наговорила тебе черт знает что, — закончила она за него. — И все это было правдой. Я люблю тебя, Рид. Я хочу быть твоей женой. Хочу всю жизнь быть с тобой рядом. И мне кажется, у нас это здорово получится. Но нам придется подождать, пока ты сам это не поймешь.

— Ты делаешь ошибку.

Она удивленно посмотрела на него:

— Рид, опять ты за меня решаешь! Если бы мы были женаты, может быть, ты мог бы мне советовать. А пока я сама за себя решаю. И мне действительно хочется пить. У тебя есть диетическая содовая вода?

— Нет.

— Ладно, тогда виски. Рид, это невежливо — отказать гостю в напитке.

Он помедлил, затем сдался и прижался к ее лбу своим.

— Ты мне так нужна, Мадди.

— Я знаю. — Она взяла его руки в ладони. — Я знаю, что нужна тебе, и очень этому рада.

— Если бы я мог дать тебе то, чего ты хочешь…

— Хватит, об этом мы уже говорили. Завтра я уезжаю в Филадельфию.

— Все гоняешься за своей мечтой, — пробормотал он.

— Верно, и мне нужно отдохнуть, поэтому я не собираюсь тратить время на споры и разговоры.

— Хорошо. Сейчас принесу нам выпить.

Он подошел к бару выбрать бутылку.

— А знаешь, Рид, я до сих пор никак не свыкнусь с тем, что мне приходится раздеваться на сцене.

Он невольно улыбнулся ее манере внезапно менять тему разговора.

— Ну конечно, на мне облегающее трико в блестках, и раздеваюсь я не больше, чем на пляже, но сам этот акт кажется мне каким-то странным и непривычным. Скоро мне предстоит несколько дней подряд раздеваться на глазах у сотен зрителей. А это значит, что мне необходима практика, практика и еще раз практика.

Когда он вернулся к ней, она с улыбкой расстегивала блузку.

— Я подумала, что ты сможешь объективно оценить мое… выступление на сцене. Ведь умение раздеваться — это искусство. — Полы блузки разошлись, и она провела рукой вдоль тела. — Приятное возбуждение… — Она повернулась к нему спиной и взглянула на него через плечо. — Кокетство. — Она повела плечами, и блузка медленно сползла. — Ну, как тебе?

— У тебя здорово получается… пока что.

— Просто я хочу убедиться, что моя Мэри выходит достоверной, понимаешь, настоящей.

Развязав пояс на юбке, она дала ей соскользнуть на пол и повернулась к Риду лицом. Увидев на ней узкий черный кружевной пояс для чулок, Рид поспешил поставить бокал, пока не разбил его.

— Я не видел, чтобы ты носила что-нибудь в этом роде.

— Это? — Она снова провела сверху вниз по своему телу. — Вообще-то не в моем вкусе, не очень удобно. Но для Мэри… — Она нагнулась и отстегнула подвязку от черного блестящего чулка. — Это что-то вроде торгового знака, атрибут ее профессии. — Выпрямившись, она потянулась и высоко подобрала волосы. — Ну как, пойдет?

— Если ты появишься в таком виде на сцене, я тебя задушу.

Она засмеялась, отстегнула вторую подвязку и медленно сняла чулок.

— А ты помни, что я становлюсь Мэри только в момент поднятия занавеса. И я сделаю все, что в моих силах, чтобы твоя пьеса прошла с грандиозным успехом. — Она бросила в него скомканным чулком, затем принялась снимать другой. — Жаль только, формы у меня не такие уж пышные, а то было бы еще соблазнительнее!

— Не волнуйся, ты и без этого достаточно соблазнительная.

— Ты так думаешь? — С чувственной улыбкой она принялась расстегивать кружевной топ, скрывающий ее груди. — Рид, мне неловко тебе надоедать, но ты так и не дал мне выпить.

— Извини.

Он принес ей стакан с виски.

Мадди взяла стакан, и в ее смеющихся глазах промелькнуло какое-то теплое и нежное выражение.

— За моего папу! — Она чокнулась с ним.

— Почему?