Книга Почти врач - Алексей Викторович Вязовский

приборчики, когда Суслов вдруг спросил:

– А почему вы не рассказываете о визите к Юрию Владимировичу?

Смог ошарашить, каюсь. Сюрприз получился знатный. Я секундочку помолчал в раздумиях, потом ответил:

– Наверное, потому, что вопрос там был семейный, вот я и не придал этому значения.

– И напрасно. Важна каждая мелочь. Расскажите, что там.

Вот же сволочина. Как бабка-сплетница возле подъезда. Ладно, попробуем поиметь пользу и для себя.

– Михаил Андреевич, там приглашение на конференцию в Цюрих…

– Что вы ко мне со всякой ерундой лезете? Чазов решит ваши вопросы с выездом. Вы что, до сих пор не поняли? Это теперь вопрос престижа! Естественно, вы с Морозовым будете представлять нашу страну. И хватит об этом. Если возникают какие-то вопросы, которые надо решить – есть Юрий Геннадьевич, в конце концов. Это в его компетенции. Давайте уже, докладывайте по Андропову.

* * *

Закончился июль, наступил жаркий август. Утром второго числа я мог по дороге на работу лицезреть парочку нетрезвых граждан в голубых беретах ВДВ. Массового размаха праздник еще не приобрел, всё впереди – разбитые головы, прочие утопления в фонтанах, расколоченные о собственные и чужие головы бутылки, избитые таджики с азербайджанцами и прочие неизменные атрибуты. А сейчас воины дяди Васи выглядят просто странноватыми пьяницами.

Прямо перед началом смены Дыба решила провести летучку. Всех загнали в конференц-зал, Екатерина Тимофеевна проверила чистоту халатов, наличие галстуков у мужчин, длину юбок и глубину декольте у женщин. Пара врачей получили замечания за легкую небритость, еще тройку докториц отчитали за якобы фривольные наряды под халатами. Где там она узрела нарушение дресс-кода – одной главной врачихе только и известно. Вот прям старшина проводит осмотр вверенной роты. Подворотнички не подшиты, сапоги не начищены, бляхи на ремнях тусклые…

– Первое, – главврач зашла за трибуну, раскрыла свой кондуит, куда записывала косячников. – Что за ранние уходы домой? Смена еще не закончилась, а в раздевалке уже битком!

Народ заволновался, попросил озвучить фамилии «бегунков». И Дыба их зачитала. Социализм – это что? Правильно, учет и контроль.

– Второе. Я сколько раз говорила приходить на смены пораньше, хотя бы за полчаса?

– Нам их не оплачивают! – вылезла вперед фельдшерица, что пытала меня за «Черный квадрат». Ого, да тут фронда цветет!

– Имейте совесть, товарищ Капитонова! – отрезала Дыба. – У вас отпуск сорок дней, дополнительные выплаты за вредность, каждый год повышение квалификации вам оплачивает государство. Трудно прийти на полчаса раньше, проверить укладку, приборы? А что это за внешний вид у вас? – главврач решила добить Капитонову: – Сережки с бриллиантами в ушах, духами за километр веет? Вы кем себя вообразили? Жительницей цэковских домов? Неоднократно вас инструктировали о недопустимости нарушения установленного…

И поперла, гав-гав-гав с повторами. Сколько можно эту байду рассказывать? А все сидят, слушают. Вон, Капитонова возбухала, а серьги сняла, в карман спрятала.

К моему огромному удивлению, Екатерина Тимофеевна попросила меня встать и на моем примере показала, как должен выглядеть образцовый советский врач. Халат наглажен, галстук не вызывающих тонов. Я стоял, мне было ужасно неловко, коллеги неодобрительно на меня косились. Друзей в коллективе это мне не прибавит. И чего только Дыба так меня рекламирует? Заглаживает вину? Или наоборот, подставить хочет? Скорее, второе.

После того как тема внешнего вида и трудовой дисциплины была исчерпана, главврач подняла вопрос с детской хирургической патологией. Очень животрепещущий, ага.

– На десятой подстанции случилась отвратительная история. Детская бригада приехала на боль в животе к ребенку четырех лет. Поставили аппендицит, попытались забрать мальчика для госпитализации. Мамашка-дура не дала, подписала отказ. После чего ребенок на следующий день умер от разрыва аппендикса и последующего перитонита. Коллеги! Если родители не дают забрать ребенка с острой хирургической патологией, вы никуда не уезжаете, звоните срочно мне! А я уже поднимаю всех – суды, советские органы, милицию. И мы забираем ребенка принудительно.

Как, интересно, она у министров и кренделей со Старой площади планирует насильно изымать детей, нам не рассказали. А жаль, это было бы самое увлекательное место в сегодняшнем мероприятии. Закончив накачку, Екатерина Тимофеевна отпустила врачей и фельдшеров. А меня попросила задержаться.

– Вот твоя характеристика и подписанный отчет о практике для института, – Дыбенко протянула мне две бумаги. Я их быстро просмотрел. Там были восторженные дефиниции. Прям бери и назначай меня главврачом всей Кремлевки.

– За что такие подарки? – удивился я, разглядывая Екатерину Тимофеевну. И она покраснела! Прямо как я пять минут назад. Сначала вспыхнули уши, потом шея и щеки…

– Ты очень… очень хороший специалист, Андрей… Это не только мое мнение! Геворкян отзывается о тебе как о готовом враче, советовал взять в штат после окончания института.

– У меня другие планы в жизни, – я уклонился от предложения. – Но за характеристику спасибо!

Ладно, считай, перемирие мы заключили.

– А теперь расскажи мне, что за история с Андроповым, вашей поездкой с Крестовоздвиженским.

Екатерину Тимофеевну аж напомаженный ротик приоткрыла – так хотела знать подробности.

– Извините, товарищ Дыбенко, – официально ответил я. – Вы же знаете наши правила. Секретность, подписки…

Она совсем поехала, что ли? С какой радости я ей докладывать буду, что говорил Андропов? Тут впору в первый отдел сообщать, что руководитель пытается узнать конфиденциальные подробности жизни первых лиц. Сто процентов, подставить меня хотела. Анидаг и асырк, как говорили в фильме «Королевство кривых зеркал».

* * *

Мы ехали с вызова. Опять кто-то на солнце перегрелся и решил, что у него болит голова. Тоска и рутина. Геворкян даже носом клевал, сидя в кресле. Я расслабленно смотрел на тротуар, по которому сновали вялые прохожие. И открытое окно не спасало ни фига.

Вдруг взгляд зацепился за какую-то маленькую женскую фигурку. Она вроде как споткнулась, а потом снопом рухнула на асфальт, лицом вниз, и замерла без движения. Блин, центр города, Чистопрудный бульвар.

– Александр Петрович, стойте! – крикнул я.

– Что стряслось? – встрепенулся водила, а одновременно с ним и доктор поднял голову.

– На тротуаре, смотрите! – я ткнул пальцем. – Человек только что упал!

– Ох ты ж… А я и не увидел…

Мы подъехали к лежащей женщине. Десяти секунд не прошло, а народ начал собираться. Одна сердобольная дама даже принялась размахивать руками перед лобовым стеклом, будто не видела, что машина тормозит.

Хуже внезапных уличных вызовов для «скорой» нет ничего. Да, всё как в том анекдоте о покушении на Брежнева, когда депутат съезда не смог попасть с трех метров. Или о возможности секса на Красной площади. Слишком много свидетелей и советчиков. И ведь каждый мнит себя настоящим специалистом и требует, чтобы сделали