Книга Затерянный храм - Том Харпер

— В этой проклятой стране еще ни разу не получил его достаточно охлажденным, — проворчал он добродушно. — Но все же оно лучше, чем местное вино. Я слышал, его делают из сосновых шишек, вы можете представить?

— Мистер Джексон находится здесь в составе союзной военной миссии, — сказал Мьюр. Остальным это объяснение показалось каким-то неестественным. — Он прилетел сегодня утром.

— Держим оборону против коммунистов. Слышали, что тут Трумэн сказал на прошлой неделе? «Мы должны помогать свободным народам идти к их собственной цели по выбранному ими пути». Вот для этого я и прилетел сюда.

— Вы военный?

— Не совсем. — На миг вежливая, добродушная улыбка пропала, и Грант заметил нечто резкое и жесткое. Улыбка тут же вернулась. — Но я полагаю, мы все в одной команде?

— Мистер Джексон…

— Называйте меня Марти.

Мьюр поморщился.

— …присоединился к нам для поисков шестьдесят первого элемента.

— Я слышал, вы тут творите ого-го какие дела. — Джексон подался вперед и поставил локти на стол. — Пещера на Лемносе — это просто невероятно. Жаль, меня там с вами не было.

Ответное бормотание Рида можно было принять за вежливое согласие.

— Но теперь мы займемся этой штуковиной по-настоящему. Разведка сообщает, что красные полезли в это дело, как евреи в банк. И выставили одного из своих главных громил, полковника Курчатова. — Из кармана рубашки американец достал фотографию и положил на стол. Похоже, она была сделана тайком — нечеткая, недоэкспонированная, и на ней трудно было разглядеть что-нибудь помимо узких скул, тонкой полоски усов и глаз, которые почти скрылись в тени от козырька фуражки. Грант даже не сразу понял, что одного глаза у этого человека нет, а глазница закрыта черной повязкой. — Это единственный снимок, который у нас имеется, но мы об этом человеке много наслышаны. Он стал известен под Сталинградом — не потому, что сражался с немцами, а потому, что расстреливал дезертиров. Думаю, Советы что-то раскопали; ведь в Лэнгли считают, что он — любимчик дядюшки Джо.[29]

Грант изучил фотографию:

— Кажется, на Лемносе мы уже встречались с его друзьями.

— Мьюр рассказывал. И нам надо добраться до этой штуковины раньше них.

— Ну, у нас есть табличка. Это, пожалуй, самая большая помощь. Однако профессор как раз объяснял, сколько еще работы предстоит, прежде чем мы сможем ее прочитать.

— Если я могу вам чем-то помочь, обращайтесь.

Кажется, Рида такое предложение испугало, хотя Джексон говорил вроде от чистого сердца.

— Мы решили, что нам удалось проследить происхождение таблички до Кефалонии.

— Отлично. Завтра с утра этим и займемся. У меня есть самолет. — Американец сказал это таким тоном, каким говорят о паре лишних ботинок. — Сэм, вы, говорят, человек незаменимый. Я считаю, вам надо обязательно ехать.

Грант вздрогнул, он ощутил инстинктивное желание отказаться. Но подавил его — нет смысла делать Джексона своим врагом прямо сейчас.

— Марина тоже должна поехать с нами, — сказал он. — Она в археологии больше понимает. Она сможет и с местными поговорить лучше, чем кто-либо из нас.

Грант стал наблюдать за реакцией Джексона. По лицу американца промелькнула тень неудовольствия, и он слегка пожал плечами:

— Конечно. — Джексон обвел глазами всех, останавливая взгляд на каждом. — Не могу вам даже и сказать, как это важно.

Глава пятнадцатая

Кефалония, Ионическое море

Самолет поцеловался с морем, сел на воду и плавно поплыл к берегу. Когда глубины осталось всего фута два, Джексон выключил двигатели, и волны пронесли самолет по оставшимся ярдам водной глади. Грант выпрыгнул из кабины и пошлепал по мелководью, толкая стойку крыла вверх и вперед, чтобы вытащить самолет из воды. Закрепив его, он достал карту, которую они купили этим утром в Афинах, и принялся ее рассматривать.

— Судя по заявке, которую Бельциг оформлял в министерстве, участок раскопок должен находиться где-то там. — Он указал на север, на каменистый склон, поднимавшийся над плоской прибрежной равниной.

— Неплохое место.

— Для засады, — мрачно добавил Грант.

Яркий солнечный свет и морской воздух не могли улучшить его настроение. Он с самого начала не доверял Джексону, и два часа, проведенные в самолете, где ему пришлось выслушивать жизнерадостные банальности американца, ничуть не изменили его мнение.

— Справимся. — Джексон скинул с плеча вещмешок и вытащил плоский пистолет «люгер». — Нравится? Это сувенир из Берлина. Сорок пятый год. Про нацистов можно говорить все, что угодно, но их техникой нельзя не восхищаться.

— Да, и газовые камеры у них отлично работали, — пробормотал Грант.

Джексон его не услышал.

— А что мы хотим здесь найти?

Грант пожал плечами:

— Микенские постройки, как написано в заявке Бельцига на проведение работ. Рид считает, что мы ищем дворец Одиссея.

— Одиссея? У него же дворец был на Итаке. — Джексон заметил, что Грант удивился. — А ты что, «Одиссею» в школе не читал?

— Нет.

— Классная книга. Но, наверное, надо слушать профессора. Он настоящий Эйнштейн.

Грант холодно улыбнулся:

— Ну да.

Они нашли тропинку, которая вела по заболоченной полоске земли позади пляжа. Постепенно почва стала плотнее, поднимаясь к долине, которая отделяла холм от гряды на западе. Там, где дорожка разделилась, они свернули налево и начали медленно пробираться наверх по склону, который становился все круче, пока не оказались на покрытой лесом вершине. Дул ровный ветерок; оглянувшись, Грант увидел на пляже гидросамолет, блестевший на солнце, словно зеркало, вокруг него смыкались объятия бухты.

Они разбрелись, выбирая дорогу среди деревьев. Даже в тени воздух был теплый, но Грант ощущал себя неспокойно. Надо было смотреть на землю, чтобы определить, где ее копали, но он все больше бросал взгляды по сторонам. Джексон, словно кабан, топал и ворочался в кустах справа. Из-за шума ничего другого нельзя было расслышать, и одно это уже заставляло Гранта нервничать. Он настороженно оглядывался.

Ага. Деревья почти полностью закрыли вид, но вдали слева мелькнуло нечто, напоминавшее крашеную стену. Грант позабыл о своих страхах и припустил вниз по холму в ту сторону.

Заросли стали реже, и Грант оказался на небольшой прогалине. Она напоминала поле с огромными кротовыми ямами — кругом высились курганы вырытой земли, и было очевидно, что они простояли так не один год. Их склоны покрылись травой и дикими цветами, а на вершине одного из курганов даже выросло небольшое дерево. На краю поляны стоял покосившийся деревянный сарай, дверь его болталась открытой.