Книга Это ты во всем виновата! - Пол Рудник

Софи стояла во мраке, нюхая воздух. Мы с Хеллер тоже принюхались.

— Вот оно! — воскликнула Хеллер. — Как парфюм! Если бы у него была кремовая начинка! Пошли!

Софи понеслась вперед, мы с Хеллер, с трудом успевая, последовали за ней.

— Это так здорово, — размышляла Хеллер. — Может, у нас получится выведать их секретные формулы, ну или, может быть, мы найдем труп.

— А мне вот совсем не хочется найти труп! — возразила я. — Тем более около еды!

Тут я завизжала, потому что что-то врезалось мне в голову.

— А-А-А-А!!!!

— Иисусе, что с тобой? Что ты кричишь так, будто увидела картинку с обнаженным… чем угодно?

— На меня кто-то напал! И хватит надо мной смеяться!

— Прости! Но, Кейти, это же просто огнетушитель на стене.

Хеллер была права, и, как бы мне ни хотелось разозлиться на нее, я тоже засмеялась.

— Это не смешно! — настаивала я.

— Мы позаботимся о том, чтобы огнетушитель арестовали, — пообещала Хеллер, сворачивая за угол.

— Хеллер? Хеллер, здесь темно! Подожди! Ты где?

— Кейти-и-и-и… — произнес странный голос, похожий на голос привидения. — Кейтлин Синглберри-и-и…

— Хватит!

— Я — привидение фабрики «СвитКейков»…

— Неправда!

— Я сейчас заставлю тебя есть рафинированный сахар!

Что-то схватило меня сзади, и я закричала.

— ХЕЛЛЕР!!!

— КЕЙТИ!!! — ответила кузина, передразнивая меня, отчего мы обе вновь засмеялись.

— Ну хватит уже! — крикнула нам Софи, которая была в нескольких метрах от нас. — Прекратите дурачиться! Думаю, я нашла нужную дверь.

Послышался шипящий звук, а затем замаячил слабый свет — Софи открыла огромную железную дверь. В этом свете мы наконец увидели силуэт нашей спутницы.

— Боже-боже-боже! Вот оно! Мы на месте! Если бы не рак, я бы тут же померла от разрыва сердца!

Поток света озарил коридор.

— Я нашла выключатель! Заходите!

— Я не могу! Это неправильно! Мы вторгаемся в чужое частное владение!

— Кейти, — сказала мне Хеллер. — Ты сможешь это сделать. Я знаю, что сможешь.

Сестра, широко улыбаясь, схватила меня за руку и затащила в комнату. Я издавала звуки негодования, но просто потому что у меня это хорошо получалось.

Софи уже была внутри.

— Вы только взгляните! — вопила она. — Я просто не могу поверить! Это же… это то, о чем я всегда мечтала! Только намного лучше! Боже мой, неужели я умерла и перенеслась в рай?

— Но мы-то тоже здесь, — заметила я.

— Может, мы все погибли в аварии! Разве это не было бы КЛАССНО?

— СОФИ!

Я осталась у двери, а девушки принялись исследовать комнату. Все было очень чистым и очень впечатляющим: стальные балки и смотровые мостики, духовки, размером с гараж на две машины и, конечно, конвейерная лента, которая тянулась по всей комнате, извиваясь от одного машинного аппарата к другому.

— Вон там формы для выпечки! — крикнула Софи так, будто только что обнаружила золотую жилу. — Они разной формы и можно догадаться, что та — для «Нямкейков», эта — для «Удочки-жвачки», а вон там — корзина, куда они выбрасывают дефектные капкейки!

— Что такое дефектный капкейк? — поинтересовалась я.

— Эйва Лилли Ларримор, — ответила Хеллер.

— Вон там, — показала Софи, — о, боже-боже-боже — это тот самый производственный цикл «СвитКейков»! С вращающимся миксером!

Софи оглянулась на нас, в восхищении закрыв руками рот и выпучив глаза. Пучок волос на ее голове подрагивал.

— Посмотри на нее, — сказала мне Хеллер. — Она так счастлива.

— Да, догадываюсь, — сказала я, — это место — полная противоположность больнице.

— Больница — отстой, — отозвалась Хеллер.

— Я знаю, — согласилась я.

Хеллер посмотрела на меня, ведь мы обе подумали об одном и том же: мы вспомнили те недели, которые я провела в больнице. Хеллер открыла рот, чтобы что-то сказать, одновременно с тем, как я собиралась заговорить, но мы обе так и не произнесли ни слова. Эта тема по-прежнему была под запретом.

— Эй, ребята! — крикнула Софи. — Вот оно! В точности, где я и ожидала! Это что-то типа Эвереста, Статуи Свободы или, не знаю, Луны! Нет, это намного лучше Луны, потому что Луну мне съесть вообще бы не захотелось. Это… это…

Голос Софи опустился на две октавы.

— Это… НАСАДКА ДЛЯ КРЕМОВЫХ ЗАВИТКОВ.

Мы с Хеллер присоединились к Софи, стоящей около десятиметрового эмалированного и блестящего, словно зеркало, прибора конусообразной формы, который заканчивался малюсенькой дырочкой внизу, в нескольких сантиметрах над конвейерной лентой. Софи внимательно изучила насадку.

— Смотрите, я думаю, капкейки попадают на эту ленту, — сказала она, — а затем каждый капкейк по очереди заезжает под насадку, которая выпускает кремовые завитки.

Софи, потерявшая дар речи, повернулась к нам, тряся головой от такого неописуемо чудесного процесса.

— Эта штука закреплена на пружине, — заметила Хеллер, — так что она может двигаться туда-сюда. Иначе вместо завитков у вас была бы простая полоса, прямая, как скоростное шоссе.

— И правда! — воскликнула Софи. — Это невероятно! Это же… ГЕНИАЛЬНО!

— Ну, честно сказать, я не вижу здесь ничего гениального, — возразила я. — Это же просто машина…

— ЗАТКНИСЬ!!! — крикнули Хеллер и Софи хором.

— Ладно-ладно, — уступила я. — Это довольно-таки поразительно.

— Ну да, а ты, — сказала мне Хеллер, — присоединилась к приключению. Это тоже довольно-таки поразительно.

— Вы, значит, не просто двоюродные сестры, — догадалась Софи. — Вы еще и друзья, да? Вы выросли вместе?

— Ага, — ответила Хеллер.

— Здесь, в Нью-Джерси, — добавила я.

— Наверное, вам было очень весело?

Мы с Хеллер переглянулись.

— Это сложно объяснить… — начала я.

— Мы несколько лет не виделись друг с другом… — начала рассказывать Хеллер.

— Мои родители…

— Моя мать…

Софи прищурилась.

— Так, что вы от меня скрываете? — спросила она.

Кузина и я вновь переглянулись. Мы по-прежнему не могли говорить об этом.

— Ладно! — сказала Софи. — Можете не рассказывать о своем маленьком секрете! У нас, типа, нет на это времени! Я не уверена, что знаю, как работает эта машина, но мы сейчас это выясним, если, конечно, не взорвем или не подожжем здесь что-нибудь.