Книга Что мы знаем друг о друге - Джеймс Гулд-Борн

— Не знаю. Ты меня запутал.

— Ладно, ладно. Представь, что мой левый кулак — это кошка. А правый — собака.

— Не наезжай на меня, Стью.

— Да я не наезжаю!

— Тогда убери от меня свои кулаки!

— А то что?

— А то я тебе врежу!

Тут Иван вдруг выпрыгнул из контейнера, как кит из воды. Охранники завопили, а Дэнни застонал под градом досок и кусков дерева; Иван бился и метался из стороны в сторону, как уж на сковородке.

— Беги! — закричал охранник, но напарника уже и след простыл: только тени от фонарика метались по стройке, пока тот пулей несся во мрак.

Иван еще пару минут продолжал странное представление, но наконец замер. Тяжело дыша, он стянул маску и вытер пот со лба. Дэнни попятился, опасаясь резким движением вызвать новую волну припадка.

— Извини, — буркнул Иван.

— Что. Это. Блин. Сейчас. Было?

— Я не виноват. Это древожук.

— Чего?.. Какой древожук?

— Этот! — Иван дрожащей рукой указал на какое-то пятнышко, при ближайшем рассмотрении оказавшееся мокрицей.

— Мокрица? — протянул Дэнни, снимая маску. — Я чуть не обделался, потому что ты, блин, увидел мокрицу?

— Она укусить! — заявил Иван, демонстрируя руку без малейших следов укуса.

— Нет! Ты же не из дерева!

— Ну… она хотеть укусить! По глазам видел!

— Поверить не могу: великий Иван Шевченко боится мокриц. — Дэнни осторожно помассировал сердце.

— Иван ничего не боится! — заявил украинец.

Глаза Дэнни расширились. Он указал на друга.

— Иван, ты только не нервничай, но, кажется, одна сидит прямо у тебя на плече!

Тот снова принялся бешено дергаться, бегать кругами и хлопать по телу, пока не заметил, что Дэнни ржет.

— Что ты там говорил? — перестав хохотать, спросил Дэнни.

Иван нахмурился.

— Я говорить, удачи с досками. Придется тебе нести их сам. — С этими словами украинец развернулся и побрел прочь со стройплощадки.

— Подожди! — закричал Дэнни; его улыбка дрогнула. — Иван! Вернись! Я пошутил!

Глава 24

Проснувшись наутро, Дэнни обнаружил в гостиной Уилла и Мо за видеоигрой.

— Дома? — удивился он. — В такой прекрасный день?

Мальчишки не ответили. Они не сводили глаз с экрана, где их персонажи бегали туда-сюда, пытаясь убить друг друга бензопилами.

— Вы бы лучше погуляли, чем в телик пялиться.

— Там дождь, мистер Малули, — сказал Мо, даже не обернувшись.

Дэнни взглянул на окно: по стеклу барабанили капли.

— Да ну, ерунда! Такой дождик еще никому не вредил.

— Мой дядя Файзал утонул во время наводнения, — сообщил Мо.

— Ох. Понял. Сочувствую, Мо. Но солнышко может выглянуть в любой момент. — Дэнни указал за окно, стараясь не обращать внимания на тучи, обложившие небо до самого горизонта.

— Ну не знаю. Дождь довольно сильный. Можно заболеть.

— Детям важно болеть, Мо. Это укрепляет иммунитет. А если ты простудишься, то можно не ходить в школу, так что это по-любому плюс, да?

Мо и Уилл посмотрели на него с сомнением. Дэнни прибегнул к запасному плану.

— Ладно. — Он вытащил из бумажника купюру в десять фунтов. — Вот. Развлекайтесь.

Мо обернулся к Уиллу. Тот помотал головой. Мо перевел взгляд на Дэнни.

— Без обид, мистер Малули, но наши жизни стоят чуть дороже.

— Жизни? Да вы не умрете от дождя, Мо.

— Мой дядя Файзал тоже так думал, — возразил Мо.

Дэнни вздохнул.

— Ладно, ладно. — Он выудил из бумажника еще одну десятку и вручил им обе.

Мо взглянул на Уилла. Тот кивнул.

— И до вечера не возвращайтесь! — прокричал Дэнни, когда мальчишки побежали за дождевиками.

* * *

Как только они ушли, Дэнни позвонил Ивану. Через некоторое время тот принес коробку с инструментами и еще что-то, завернутое в фольгу.

— От Иваны? — улыбнулся Дэнни.

— Это допрос в КГБ? — проворчал Иван, протискиваясь мимо него.

Вернувшись со стройки, они оставили доски в пустом гараже, а теперь принесли их наверх (но только после того, как Дэнни заверил друга, что в них нет мокриц-людоедов) и сложили у комнаты Уилла. Затем, обсудив план действий, принялись за дело.

Они работали с утра до самых сумерек, прервавшись лишь на обед и потом еще раз, когда позвонила Ивана. Тогда Ивану пришлось объясняться: он не повез ее на шопинг в «Вестфилд»[16], так как помогает Дэнни. Тот тоже оказался втянут в разговор, когда Ивана потребовала, чтобы он взял трубку и подтвердил: Иван в самом деле там, где говорит, а вовсе не с бабой из пятьдесят четвертой квартиры (которая, по версии Ивана, случайно захлопнула дверь и постучалась к нему в одном халате; именно поэтому Ивана и обнаружила у себя дома полуголую тетку, хотя оставалось непонятным, почему на Иване тоже была не вся одежда).

Все оказалось сложнее, чем ожидалось: огромный Иван с трудом мог развернуться в маленькой комнатке, к тому же ни он, ни Дэнни не понимали, что делают. Они только-только закончили, когда вернулся Уилл с маленькой коробкой недоеденной пиццы в руках. Оба сидели на кухне: на лицах и одежде пятна краски, а в чае плавают опилки.

— Все путем, приятель? — спросил Дэнни. Уилл пялился на них с порога, как кондуктор, который нюхом чует, что подсунутый ему студенческий билет — фальшивка, но не может объяснить, почему именно. — Стало быть, ты выжил?

Сын кивнул, все еще хмурясь.

— Это у тебя пицца? — Иван указал на коробку.

Снова кивнув, Уилл протянул коробку ему. Иван положил один кусок между двумя другими и отправил пиццу-бутерброд в рот.

Уилл указал на одежду Дэнни и вопросительно поднял ладони. Отец улыбнулся.

— Все тайное станет явным, — объявил он, ставя чашку на стол. — Но сначала закрой глаза.

Уилл подчинился, но Дэнни на всякий случай накрыл его глаза руками, чтобы не подглядывал. Отец осторожно провел сына через всю квартиру, пока они не остановились перед спальней мальчика.

— Итак, — начал Дэнни, убирая руки как раз в тот момент, когда сзади вырос Иван. — Смотри.

Уилл открыл глаза. Закрыл. Снова открыл. Дэнни следил за ним с беспокойством, пытаясь понять, нравится ли ему, но выражение лица сына было нечитаемым, как у игрока в покер с пристрастием к ботоксу.