Книга Конечно, беременна! - Кира Шарм

Однозначно есть поглобальнее, заявляю я. – Бронируй столик. В вип-зоне. И приват.

Хотя, - нет, сегодня мне, чтобы мозги наконец прояснились, нужна не одна девочка-танцулька.

Минимум – три. Так, чтобы весь бред из меня высосать, которого я за последние часы нахватался!

Ты меня обижаешь, хмыкает в трубку Юрка. – У меня все всегда забронировано!

Ну, - тем лучше. Я отключаюсь, радуясь тому, что очень скоро смегу спустить пар. И,, кроме всего прочего, может, мы с другом на свежую после нескольких бутылочек виски, голову, сумеем что-нибудь придумать? По поводу свалившегося на голову братика, естественно!

=42

Нет, в принципе, - не упади он мне на голову с такими предъявами,я, может, - да что там, - скорее всего, - взял бы его сейчас с собой! А так…

Ну, и голова от Карамельки проветрится, - надеюсь, Юрка со своим здравым смыслом и опытом быстро заставит эту дурь улетучится из меня!

Так что совсем скоро я стану тем же, кем и привык быть!

Совсем уже скоро….

-Лиза? – я превращаюсь в соляной столб, - и, надо сказать, - очень есть отчего!

Вмес то того, чтобы ехать сейчас к себе домой с благодарностью к самому доброму и щедрому боссу на свете, который отпустил ее практически в разгар рабочего дня, эта… даже слов не подберу, кто, - спокойненько сидит себе в кафешке внизу, и…

И, улыбаясь, воркует о чем-то с этим появившимся вдруг недомерком!

А вот со мной она так не ворковала!

Ни разу!

Вот же…. Карамелька, мать вашу!

- Вкусный десерт? – обходя Карамельку сзади, опускаю ее лежащую на блюдце ложку в какую-то вязкую белую хрень с фруктами, которой решил угостить малышку мой недоумок-братец. И в кого он только такой? Даже до того, чем грамотно девчонку споить, мозги у него не доходят! Англичанин, мать его!

- Очень, - в отличие от тех сладеньких взглядом, которыми только что одаривала моего братца, на меня Карамелька сверкает молниями. И вот чем, интересно, он, в отличие от меня, уже успел ей так угодить, а?

- А, по-моему, –жуткая дрянь, - сверлю новоявленного братца взглядом, катая во рту эту гадость.

Должна быть какая-то грань охренения, нет? Мало ему, что в бизнес лапы пытается запустить, еще и Карамельку мою здесь окучивает? Да еще где? Прямо на моей территории! Это уже совсем запредельно!

- А вот Лизочке нравится, - нет, похоже, у таких, как он, - ни граней, ни инстинктов самосохранения. В принципе нет. Ну, да, - кто бы в здравом уме так губу раскатал, а? И, главное, со все тем же сиянием неизменной улыбочки!

- Лизочке, значит, - не знаю, отчего вдруг вокруг все с красноватым каким-то налетом? Рябь, что ли, какая на солнце? Или это я уже немного начинаю солнечные зайчики ловить от его неестественной белизны?

Как не понимаю даже и того, когда это мой кулак успевает впечататься в эту самую белизну.

Непроизвольно как-то.

Сам по себе.

- Упс, - только и выдыхаю, глядя на то, как этот отнюдь не Шварценнеггер опрокидывается на пол вместе со стулом.

Лизочка она ему, видите ли!

- Елизаветте Игоревне, ты хотел сказать, - рявкаю, второй рукой подхватывая Карамельку вместе со стулом. – А ты, между прочим, должна сейчас что делать? Правильно, Карамелька, - разбирать свой гарберобчик на предмет приличной одежды. Но, как я вижу, справиться с этой простой задачей ты оказалас ь неспособна. Придется, значит, разгребать твои лоскуточки мне!

И я бы разгреб! На еще более мелкие лоскуточки! Но сейчас мне гораздо больше хочется крови!

- Пусти! – пищит Карамелька, смешно пытаясь отбиваться от меня своими миниатюрными кулачками.

- Даже не думай, - стряхнув ее со стула, в который она попыталась ввинтиться ножками, тупо забрасываю Карамельку на плечо.

Нет, - ну а что еще делать с такими нерадивыми работниками? Если они с первого раза не понимают данного им задания?

Она продолжает брыкаться, но мне уже – по хрен весь этот дым. Как и то, что вокруг несчастного Арнольдика собрался чуть ли не весь персонал моей небольшой кафешки. Охренеть просто – еще и возиться с оккупантами? Да в шею их гнать надо! Не забыв предварительно вытереть ноги о слишком яркий улыбчивый блик! Какого вообще хрена я с самого начала с ним не поздоровался на должном уровне? Вот, – один – единственный прокол, и он тут же решил начать заграбастывать и окучивать мою территорию все дальше и наглее!

- Пепестань брыкаться, Карамелька, - рычу, обхватывая ее бедра одной рукой. – Добренький шеф, каким ты меня знала раньше, - закончился!

Она обиженно сопит, когда я забрасываю ее на сиденье машины, - но сама виновата! Она что думает, - у меня терпения через край?

- Адрес говори, - я по-прежнему продолжаю рычать. – Или мне тебя самому отвезти в магазин и одеть, как нужно? Имей в виду, - тогда мне придется одевать тебя, как самую настоящую куклу, и прямо в примерочной. И начну я именно с белья, как и полагается. А то – хрен тебя знает, Карамелька, может, ты и с ним умудришься накосячить!

Надеюсь, она понимает, что стринги и всякие клочки кружевного недоразумения для нее – тоже закончились, как и моя доброта? Ибо – не хрен по моему офису так разгуливать! Не бордель, в конце концов!

- Елизаветта Игоревна, - напоминает она мне, гордо вздернув носик и скрестив руки на груди. – Сам же сказал! Что, забыл уже?

- То есть, я так понимаю, - в магазин мы едем все-таки вместе?

Ну, хоть фонтаном слез меня не поливает, - и то хорошо!

- Не пойму, - вот что с тобой не так, а? Неужели ты настолько хронически неудовлетворен?

Чего, бля? Кажется, я сейчас очень конкоретно что-то не расслышал!

- Я тебе сказал, что этот человек – наш первый враг? – снова перехожу на рев. – А ты что? Тут же побежала с ним любезничать! Лиза, - ну вот сама подумай, - на кой мне такой работник, пусть даже и с очень ценным знанием никому на хрен не нужного языка?

- Я, между прочим, с братом тебя примирить хотела! – она отворачивается к окну, выворачивая шею еще сильнее. И вот теперь что-то мне очень кажется, что кое-кто начал моргать глазами как-то слишком часто.

Это она что – из-за мудака этого, что ли?

- Давай я сам буду решать, с кем мне мириться, а с кем – наоборот, ладно? – ни хрена не понимаю, - и почему мне вдруг приходит в голову погладить ее по руке? Нет, с появлением этой несносной девчонки все части моего тела живут какой-то совершенно отдельной от меня самого жизнью! И, самое главное, - у самого почему-то в глазах щипать начинает от одной мысли о том, что Карамелька сейчас разреветься! А все ее полироль поганая! Глаза мне испортила!

- Он все равно твой брат! Как ты можешь быть таким жестоким и равнодушным?