Книга Дело черного мага. Том 3 - Кирилл Клеванский

Любые подобные махинации, тем более затянутые по времени, слишком сильно влияли на оставленный след.

Почему сам преступник не озаботился подобным?

Такие заклинания долго накладывать, они требуют много энергии, да и не каждый злодей имеет в своем арсенале гримуар по бытовой магии. Нафига он, спрашивается, нужен.

— Ну здравствуй, — Алекс посмотрел на обосранное, застывшее в жуткой позе, с искаженным гримасой ужаса и боли, лицом в промежуточной между человеческой и звериной стадией. — барон.

Это только в кино смерть выглядит не особо запоминающейся. В реальности же… все обстояло иначе. Смерть пахла дерьмом, мочой, ужасом и кровью.

Смесь запахов, которая всегда напоминала человеку о глубоко спрятанных под налетом цивилизованности, древних знаний и страхов.

Алекс провел ладонью над телом.

Особого покалывания, кроме того, что исходило от зачарованного льда (чтобы тело не стухло), он не чувствовал. Значит, кто бы не сотворил такое с бароном, не был даже эспером. Волшебные расы тоже отпадали. От них остался бы след. Пусть малый, но Алекс был способен почувствовать и его.

— Ну? — поинтересовалась О’Хара.

Как бы не хотелось Алексу ответить в рифму, он сдержался.

— Это был человек.

— Человек?! — Грибовский опять едва не поперхнулся Сктилзом.

Он вроде как бросил курить по причине опасности данной привычки, но судя по всему — он теперь рисковал ничуть не меньше. Смерть от удушения драже.

Звучит в стиле Лебовски.

— Профессор, — О’Хара подошла к телу поближе. Изломанное, изрезанное, с вырванными костями из рук. Реально — кто-то сломал кости барону и попросту вытащил их сквозь кожу. — ни один человек не способен на такое.

— Есть многое на свете, мисс О’Хара, что и не снилось нашим мудрецам, — Алекс поднялся и сделал шаг назад.

— Канье Уэст? — спросил Грибовский.

На него никто не обратил внимания. Прикидывался поляк или нет — в данный момент это было не важно.

— Человеку просто не хватит сил на подобное, — стояла на своем О’Хара. — даже если зачаровать и…

— Будь он зачарован, — перебил Дум. — я бы нашел следы. Но здесь их нет. Фон чистый. Девственный. Даже чары на льду не сильно на него повлияло. Все, что было сделано с барон, было сделано без всякой магии и сделано смертным.

— Сука, — выругался Грибовский. — ну почему опять фейри. Мы только все немного утрясли после происшествия с посольством, а теперь… Будь я политиком, а не простым гвардейцем, пришел бы к выводу, что нас кто-то хочет столкнуть с ними лбами.

— Как хорошо, что ты просто гвардеец, Грибовский, — по-змеиному улыбнулась О’Хара. — Оставь игру в политические шахматы тем, кто в этом разбирается. Наше дело — найти убийцу и довести груз в целости и сохранности до места назначения.

Алекс достал свою вечно мятую пачку сигарет и затянулся. Прием сделал он это максимально осторожно, так как не был уверен, что у него не взорвется, ко всем демонам, башка, если он начнет кашлять.

— И я все еще не в курсе, что за груз мы тут перевозим, — напомнил Алекс.

— Это подождет, — нервно качнула головой О’Хара. — наивысший приоритет — смерть барона. Мы должны хоть что-то предъявить посольству фейри, иначе…

— Иначе вам приедтся предъявить не что-то, а кого-то, — договорил Дум. Он ведь не вчера родился, чтобы не понимать, как именно ходят фигуры на шахматной доске. — И почему мне кажется, что кто-то очень хочет мою тушку.

— И совсем не том смысле… ой, ну ладно вам на меня так смотреть. Шутка классная.

— Шовинист, — Фыркнула О’Хара и отвернулась от опешившего Грибовского. — Может попробуем снова расшифровать запись с камер? Надеюсь я что-то упустила и мы сможем разобраться хотя бы разобрать походку. Тогда я смогу написать алгоритм распознавания и подключить его к камерам.

— Идея неплохая, — кивнул Алекс и, подойдя к одному из столиков под тентом, взял столовый нож. — Но тот факт, что человек не был зачарован.

Он подошел к трупу и резанул себя по ладони.

— Еще не значит, что он не был одержим.

Глава 31

— И что это такое?

Алекс, выпрямившись и глотнув из наполовину полной бутылки скотча, оставленной здесь кем-то из отдыхающих, оглядел труды своих рук. Как в прямом, так и в переносном смысле.

Вокруг тела барона Гальта О’Келли, или как там его звали, красовалась пентограмма со множеством вписанных внутрь символом, большая часть из которых уже давно затерялась в пыли истории.

Но, тем не менее, судя по напряжению Грибовского и отвращению О’Хары — где-то в закутках памяти предков еще остался страх и ужас, которые несли эти символы.

Дум же, еще раз обойдя печать, убедился, что все на своих местах. Не очень хотелось ошибиться во время ритуала. Демон знает, что могло из-за этого получиться.

Дурацкий каламбурчик.

— Это демонология, — пояснила О’Хара. — как ты вообще в наш отдел попал, Грибовский?

— Это очень запутанная, совсем неприятная история, которую ты знаешь, Тэни.

Тэни… кажется это было впервые, когда Дум услышал, как фейри называют по имени. Впрочем, ему было чуть меньше, чем плевать.

— Ты хочешь воскресить барона? — Грибовский подошел к Алексу и отобрал у того бутылку. Всего двумя глотками он осушил её до дна, после чего закинул в бассейн.

— В данный момент, если честно, я больше думаю поменять вас местами, — процедил Дум.

— Да ладно тебе, дорогуша. Магам нужен трезвый ум и твердая рука. Куда тебе бухать с самого утра.

— Сейчас уже почти вечер.

— Ну я это образно выражался.

Алекс выругался, после чего достал из своей (ну или не очень своей) спортивной куртки другую бутылку. Уже виски. Причем весьма недурного калибра.

— Откуда такое добро? — глаза поляка засветились не хуже, чем у кошки ночью.

— Стырил, пока вы разбирались с наемниками.

Грибовский пару раз моргнул, а затем уточнил:

— То есть первым делом, перед тем, как выйти из клетки, ты спер чей-то вискарь?

— Опыт, — многозначительно хмыкнул Дум, после чего подошел к печати и поставил бутылку внутрь. — и я это не для себя. И, тем более, воскрешать я не умею.

— А как же некромантия.

Алекс посмотрел на О’Хару. Он не собирался объяснять эсперу, который за столько десятилетий своей жизни не удосужился выучить азы искусства.

— Некромантия поднимает, а не воскрешает, — О’Хара клацнула несколько раз по экрану.

— А в чем разница?

— В душе и плоти.