Книга Хороший мальчик - Эль Кеннеди

– Я еще не сделал заказ.

Она качает головой. Ирокез сегодня зеленый.

– Я всегда вижу, что нужно моим клиентам. А тебе нужна скорость, чувак. Пиво требовалось еще вчера.

– Все настолько очевидно, да?

Старая добрая Лиза.

Она терпеливо улыбается.

– Как ее зовут?

– Кого?

Девушка закатывает глаза.

– Ту, кто не дает тебе покоя. Она особенная, потому что ты не из тех, кто обычно сидит тут с унылой моськой.

– Ее зовут Джесс. – Делаю большой глоток алкоголя.

– Стой… – Лиза облокачивается на стойку. – Она брала «Вельвет Фог», да?

– Наверное.

Она кивает, точно мудрец.

– Милая девочка. Не каждая выпьет пшеничное пиво. Я бы ей вдула. Но я думала, что ты больше не собирался ни с кем встречаться после как-ее-там.

– Молли.

– Я не забыла, Блейк. Просто не нравится произносить ее имя вслух.

Точно. Лиза – ярая защитница игроков. Я никогда не говорил, что Молли сделала, но во время первого сезона она приходила в «Стикс энд Стоунз» и охраняла меня, как доберман. Ей никогда не нравилось это место, и она постоянно жаловалась, что ей подают слишком теплое пиво.

Теперь мне кажется, что виновата в этом Лиза.

– Она, кстати, снова в городе. – Не верится, что я это говорю.

– Черт. – Лиза корчит рожу. – Мне жаль. Она тебя достает?

– Не настолько, чтобы я не справлялся.

Выражение лица барменши смягчается.

– Ты всегда так говоришь, милый. И я уверена, что это правда. Но мужчины – не острова. Ты из тех, кто заботится о семье, друзьях и товарищах по команде. Но кто присмотрит за тобой?

Сделав еще один глоток, я задумываюсь над вопросом.

– То есть ты имеешь в виду, что мужчины, скорее, похожи на полуострова? Тогда женщины похожи на загруженные районы в центре города. Все эти улицы с односторонним движением, вечные пробки. Чертовски сложно.

Она открывает рот, а потом опять закрывает. Схватив со стойки кружку, она подставляет ее под кран и наполняет.

– Выпей это и расскажи, что ты собираешься сделать по поводу Джесс. Она тебя отшила?

Качаю головой.

– Она сказала, что развлекаться со мной – глупо. Или что я – глупый. Что-то из этого.

Лиза вздрагивает.

– Ох, милый. Может быть, она не хотела, чтобы это так прозвучало.

Вообще-то я вполне уверен, что она говорила это без злого умысла. Но что у нее на уме? И когда она уже поймет, что нам хорошо вместе?

– Женщины всегда меня хотят.

У барменши дергаются губы.

– Большинство женщин.

– Да, – поправляюсь я. – Те, которым нравятся члены.

– Но не Джесс?

– Немного я ей нравлюсь, – признаю я. – Но недостаточно. Серьезно, Лиз: как такое может быть, что одна женщина меня преследует, а другая просто считает меня ЭДДОД?

– Эддод?

– Эпизодически Доводящим До Оргазма Другом.

– А ты хочешь большего? – Она замолкает. – Ты одинок.

Фу. Опять это слово. Почему люди считают меня таковым?

– Ладно. Тупой вопрос, – предупреждает Лиза. – Ты вообще говорил, что хочешь большего?

– Да. Ну, я намекал.

– Ты намекал. Как?

Хммм. Я прижал ее к стене в гардеробе и трахнул.

– Возможно, ты в чем-то права.

Лиза хохочет.

– Прикинь? Тебе надо быть с ней откровенным. Как она даст то, что ты хочешь, если она не знает, что это? А, и если ты из тех, кто любит делать широкие жесты, то сейчас для этого самое время. А ты кажешься на это способным.

– Да? – Правда, я делаю очень широкие жесты с Блейк-Змеем. Но у меня такое чувство, что Лиза сейчас говорит не о сексе.

– Да. Твой принцип: «все или ничего». Найди то, что ей очень нужно, и дай ей это. Девчонке придется обратить на это внимание.

– И правда.

– Конечно.

Я еще немного это обдумываю.

– Но даже если я что-то сделаю, она все равно может меня отшить.

– Такое может случиться, – признает Лиза, протирая стойку. – Но тогда ты будешь знать, каково это.

Мать твою. У меня резко перехватывает дыхание: кажется, что я уже знаю, каково это.

Я смогу. Я не смогу

Джесс

– Проснись и пой!

Громкий веселый голос прерывает мою не особо спокойную спячку. Я не успеваю моргнуть, как весь мир опрокидывается и я падаю на пол. Какого черта?..

Я со стоном потираю руку, которая пострадала от знакомства с паркетом. Осознаю, что упала со стула. Я что, заснула за столом? Тру ладонями лицо. Да, я точно отключилась ночью за зубрежкой. На страницах учебника, послужившего мне подушкой, осталась лужа слюны и отпечаток щеки.

– О боже, ты в порядке? – Вайолет поднимает меня на ноги. Ее зрачки за стеклами очков округлились от беспокойства. – Я не хотела тебя пугать.

– Все в порядке. – Тру уставшие глаза. – Который час?

– Восемь тридцать.

Я ахаю.

– Серьезно? – Блин. Наш экзамен по патофизиологии и фармакотерапии (два слова, о существовании которых я не знала, пока не стала учиться на медсестру) начнется через тридцать минут. Я даже не успею сходить в душ, черт возьми. – Почему ты не разбудила меня раньше?

Она морщит лоб.

– Разбудила. Ты сказала: «Я встала!» – и продолжила читать.

Да? Прекрасно. Некоторые люди ходят во сне. Я, по всей видимости, в таком состоянии учусь. Вот только… Ни слова не помню из учебника. Как и из записей лекций. Паника завладевает мной, пока я пытаюсь воспроизвести хоть каплю информации с занятий. Мать твою. Я завалю этот экзамен.

Вайолет не замечает моего состояния.

– Надо одеться, – сообщает она мне.

Да неужели? Я бегаю по комнате, хватая одежду, а потом вылезаю из вчерашних мятых джинсов и свитера. Соседка наблюдает, прислонившись к двери.

– Ты уходишь или подождешь, чтобы пойти в аудиторию вместе?

– Могу подождать, – снисходительно говорит она.

Я натягиваю чистые штаны для йоги. Эх. Поверить не могу, что уснула в джинсах. Теперь бедра покрыты красными линиями в тех местах, где деним упирался в кожу.

– Хочешь, чтобы я поспрашивала тебя, пока собираешься? – спрашивает она.