Книга Дамба - Микаель Ниеми

– Эвакуация! Всем срочно уходить! – И побежал дальше.

Было слышно, как он заколотил в соседнюю дверь.

София нервно перебирала ключи.

– Он пьян, – заключила Марина.

– Я уезжаю.

Марина ответила расплывчатым жестом, который вполне мог означать глубокую мысль: разве властны мы над жизнью своей?

София махнула рукой и пошла на парковку. Через склад, через грузовой двор, где она взяла за обычай притворяться, что курит. Ее “тойота” припаркована почти вплотную к стене, занимает минимальное место – условие, чтобы избежать парковочных платежей. Бросила сумку на пассажирское сиденье, повернула ключ и в несколько приемов вывела машину из тесного угла. Включила приемник – U2. I still haven’t found what I’m looking for. Может, и не самый лучший их хит, но того сорта, что попросту не могут, не имеют права быть плохими. Ее ежеутреннее утешение по дороге на Голгофу. Тихий призыв: Держись!

На Варвследен движение как в большие праздники. София встроилась в крайний левый ряд, и ей пришлось прождать три или четыре цикла светофора, прежде чем удалось свернуть. С облегчением выдохнула, но на Кунгсгатан оказалось еще хуже. На примыкающих улицах пробки – конца не видно. Водитель “опеля” вообще ехал по “встречке”, опустил стекло и жестикулировал отчаянно и умоляюще. София сжалилась, притормозила и под аккомпанемент негодующих сигналов пропустила растяпу.

Паника невольно передалась и ей. Руки на руле вспотели и ощущались жирными – отвратительное чувство. Надо сменить музыку. Начала шарить в папке с дисками – очень неудобно. Давно пора переписать музыку на флэшку, все недосуг. Замешкалась, между бампером и машиной впереди образовался просвет, совсем небольшой, метров пять-шесть. И тут же послышался нетерпеливый сигнал. Глянула в зеркало – “ауди”. Ничего удивительного. Почти все владельцы “ауди” – законченные идиоты. Фермеры. Переехали в город и начали зарабатывать слишком много и слишком быстро. Деревенщина.

Она включила поворотник – подразнить нахала. Если опять начнет гудеть, ударит по тормозам, он въедет ей в зад и оплатит ремонт. Всегда виноват тот, кто сзади. Держи дистанцию, дебил.

Наконец она миновала Восточную школу. Скоро поворот на Буденвеген, но и там шоссе забито. Светофоры мало того что переключаются раздражающе медленно, так еще и красный почему-то горит гораздо дольше зеленого – три-четыре машины, и опять стоп. София то и дело поглядывала на примыкающие улицы – забиты насколько хватает глаз.

Похоже, краснорожий сказал правду. Эвакуация.

Переключила проигрыватель на радио и спустя несколько попыток нашла местную станцию.

Какая-то танцевальная группа… не музыка, а рвотное. Усилием воли заставила себя подождать.

Вы слушаете “Радио Норрботтен”. Река Люлеэльвен вышла из берегов. Служба спасения рекомендует всем проживающим в пойме реки немедленно покинуть береговую зону. Призываем жителей густонаселенных районов в Будене и Люлео следовать предложенному местными властями плану эвакуации. Телефонная сеть перегружена, просим пользоваться телефоном только в случае крайней необходимости.

София машинально надавила педаль газа, не отпуская тормоз. Мотор взревел. Импульс: быстрее двигать ногами, бежать, поскорее добраться до места. С трудом удержала крик, поперхнулась и закашлялась в сжатый кулак.

Эвелина… я сейчас взорвусь от волнения.

Схватила мобильник и набрала номер. По-прежнему никаких сигналов. Грозное, глухое молчание. Посмотрела по сторонам – не она одна такая умная. Чуть не все водители лихорадочно тыкали пальцем в свои мобильники. Эвелина, ты же слышала предупреждение? Уходи! Написала эсэмэску, но сообщение не ушло. Осело в неотправленных.

Наконец дошла очередь и до нее. Свернула и тут же попала в новую пробку. Буденвеген всего в каких-то двухстах метрах, уже видны “Макси” и заправка на перекрестке. Перебрала несколько радиостанций – а вдруг какая-то новая информация? Да… по крайней мере, объяснили причину: прорвало какую-то дамбу. В целях безопасности предпринята временная эвакуация.

Река. Их привычная, мирная река стала опасной.

Маленький “рено” неожиданно вывернул из очереди и, отчаянно сигналя, вылетел на встречную полосу, уворачиваясь от редких машин. Под вой сигналов “рено” прогрыз дорогу до перекрестка и втиснулся в поток машин на Буденвеген.

Дурной пример заразителен. Не прошло и нескольких секунд, как счастья решил попытать еще один лихач, на “форде”. Выбрал неудачный момент, идиот, как раз уперся в сгустившееся встречное движение. Хотел сдать назад, но его место уже заняли. Маша руками и сигналя, съехал на тротуар и старался развернуться, но каждый, к кому он обращал мольбы, делал непристойный жест и даже не думал пропускать.

Не стоит и пытаться. За много лет за рулем она твердо усвоила: пробку не объехать.

Диктор продолжал репортаж. София знала его нарочитый местный диалект, как его там… Мике Блёвгрен? Или Сральман? Его деланое спокойствие никого не обманет.

Да он и сам ничего толком не знает, с ужасом поняла София. И наверное, никто не знает.

Наводнение… что это может означать? Дождь… Понятное дело, никто и не упомнит, чтобы дождь лил всю осень без перерыва. Уровень воды повысился, но на гидроэлектростанциях такая возможность предусмотрена, они могут время от времени открывать шлюзы и спускать воду. Очевидно, на какой-то дамбе что-то не сработало.

Плюс ко всему отключение электричества. И телефоны, как назло, не работают. Диктор изо всех сил старался выглядеть осведомленным и убедительным, потом его сменила какая-то женщина из управления провинции, однако и она не стала комментировать, насколько серьезно положение. Серьезно, несерьезно – но эвакуацию необходимо провести. Очень важно – провести эвакуацию.

И несколько раз повторила: очень важно. Прежде всего для населения прибрежных районов.

По коже побежали мурашки. Что-то не так. Что-то они скрывают. Знают больше, чем рассказывают, но боятся вызвать панику. А может, сами ни в чем не уверены, гадают на кофейной гуще.

Но одно ясно как день: ее дом в маленькой деревушке Расмюран стоит на берегу, совсем близко к воде. Каждое утро, особенно летом, смотрит она в окно и любуется игрой солнечных искр на реке. Даже ночью чувствуется спокойное, убаюкивающее движение. Что там говорить – она обожает эту реку. Именно близость к реке заставила ее в свое время взять кредит на этот дом. Стефан протестовал – слишком далеко до города, до ближайшего магазина, форменная изоляция, ни с кем не встретишься, – но она лаской и уговорами добилась своего.

А теперь и Стефана давно нет. Последний мужчина, кому она доверила свое тело. Зато дом остался, и она живет в нем и поныне. Сколько ей пришлось биться, сколько выворачиваться, искать вторую и третью работу, чтобы его сохранить! И в доме есть детская… теперь уже не детская, подростковая, увешанная черно-красными афишами комнатка, а в комнатке этой живет девочка, и сейчас эта девочка в школе. Она же обещала – пойду в школу… Да, да, наверняка именно сегодня она пошла в школу – короткий день и никаких уроков физкультуры.