Книга Восток. Культура Китая и Японии - Иннеса Геннис
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Японцы почти не пользовались и мебелью для сидения. Они отдыхали, сидя на циновках или татами, обедали, пили чай, читали и писали, сидя на полу, лишь иногда подкладывая подушечки. Только для императора, сёгуна и высшего духовенства в особых торжественных случаях предназначалось кресло, а точнее — трон, богато декорированный и стоящий на возвышении.
Вместо письменного стола чаще всего использовался широкий подоконник. Иногда усаживались за небольшой лаковый столик высотой от 20 до 24 см с выдвижными ящичками. Такой же столик использовали для сервировки. Обстановку японского дома дополняли подставки для книг, складные ширмы.
А вот крупногабаритная мебель — шкафы и сундуки — изготавливалась главным образом на экспорт, так как в Западной Европе высоко ценилась японская лаковая мебель. В быту самих японцев можно было встретить лишь маленькие комоды с асимметрично расположенными выдвижными ящичками из светлых пород дерева с металлической фурнитурой. Были распространены также маленькие шкафчики-ларчики или шкатулки для украшений, ценных бумаг, туалетных принадлежностей и всяких мелочей. Эти изящные изделия покрывались лаком, украшались позолоченными бронзовыми накладками. Изящная миниатюрная мебель гармонично вписывалась в минималистский интерьер жилища с его легкими архитектурными формами.
Техника лакирования мебели была заимствована японцами из Китая в VIII–X веках. Такая мебель предназначалась прежде всего для императорских дворцов и храмов. Для изготовления лаковой мебели использовалась смола лакового дерева уруси. Накладывали лак многочисленными слоями, каждый из которых тщательно просушивался, поверхность затем украшали росписью с использованием золотой и серебряной краски, резьбой, инкрустацией перламутром и другими ценными материалами.
Несмотря на почти полное отсутствие окон, рассеянный приглушенный свет проникал в комнаты через светлую бумагу, которой были затянуты стены. Также у японцев было принято использовать раздвижные стены сёдзи, и тогда пространство дома наполнялось ярким дневным светом. В темное время суток пользовались фонарями, изготовление которых японцы превратили в настоящее искусство. Они пришли на смену факелам и лучинам из древесины хвойных пород и масляным лампам, в которых горел фитиль, пропитанный рапсовым маслом или рыбьим жиром. Со временем появились также свечи, которые изготавливались из смолы. Для защиты пламени от порывов ветра масляные лампы и свечи стали помещать в фонари, которые появились в Японии в XIV веке.
Первые фонари имели конструкцию, состоящую из тонкой деревянной, бамбуковой или металлической рамы. Четырехгранный каркас затягивался плотной бумагой. Внутрь помещали масляную лампу в виде каменной или керамической чаши с фитилем из хлопка. Такие фонари назывались андон. К раме фонаря приделывались ножки, и тогда он становился напольным светильником, а если сверху закрепляли крючок, его можно было подвешивать. Разновидностью андона был фонарь бомбори. Этот подвесной комнатный фонарь, имеющий шестигранный или конусовидный корпус, своим мягким, приглушенным светом создавал ощущение домашнего уюта.
Светильники, использовавшиеся в монастырях, пейзажных садах, назывались торо. Это были большие каменные или железные фонари, которые устанавливались перед входом в храм, ими также освещали алтари и внутреннее пространства храма во время проведения религиозных церемоний. Также они служили украшением живописных уголков сада.
Уличным и дорожным был практичный складной фонарь тётин. Его круглый или овальный бумажный абажур держался на бамбуковом каркасе, который складывался, как гармошка. Внутри горела свеча. Такие фонарики вывешивались перед входами в лавки, трактиры, использовались в «кварталах развлечений». Также их брали с собой в дорогу путешественники.
Свет, который несут с собой
Само слово тётин, в переводе с японского, означает «свет, который несут». Этот удобный, легкий и компактный дорожный фонарь использовали и бедные, и богатые люди. Такой фонарь в сложенном виде легко было спрятать даже в рукав кимоно. Этот предмет в эпоху Эдо (1603–1868) был настолько популярен, что появились поговорки и различные выражения, связанные с ним. Например, человека, который бездельничал, называли «тётином, горящим весь день». Но при их изготовлении соблюдались сословные различия, которые выражались в помещенных на боках фонарей надписях, символах и гербах, нанесенных тушью. Свои обозначения были на фонаре купца, пожарника, стражника, ростовщика или куртизанки. Самураев, скачущих верхом в темноте, узнавали по гербу клана, изображенному на стенках горящего фонаря. Тётин для всадников подвешивался на длинном бамбуковом шесте, который крепился к седлу лошади. Воины использовали такие фонари в качестве опознавательных знаков и во время сражений. Так что искусство ремесленников, изготавливающих фонари, было в Японии очень востребованным.
Культ природы, религиозные традиции, церемонии, ритуалы, сословные различия способствовали развитию в Японии орнамента, наполненного сложной символикой. Имели значение не только образы, цвет, но и лексический смысл каждого орнаментального мотива. Синтоистская вера в магию слова выразилась в таком понятии, как котодама (в переводе с японского — «душа слова»). Для японцев это означает, что слово может принести удачу или навлечь беду. Например, в изображении веера, связанного со словом «раскрываться», или виноградной лозы, вызывающей ассоциацию со словом «продолжаться», была заложена благоприятная символика. При этом роза была несчастливым символом, так как ее шипы ассоциировались со страданием и болью, красота и аромат этого цветка воспринимались как нечто второстепенное. Имела значение и сезонность орнамента, каждый мотив должен был предварять начало сезона. К примеру, дурным вкусом считалось надеть кимоно, украшенное изображением хризантем, когда в природе они уже были в полном цвету.
Несмотря на многочисленные заимствования из орнаментальных традиций Китая, японцам удалось выработать собственную самобытную систему декора. Она превращает любой предмет, будь то посуда или мебель, одежда или аксессуары костюма, украшения доспехов или парадного оружия, в изысканное произведение искусства, в котором всегда соблюдено чувство меры, проявлен безупречный вкус. Благодаря этим качествам японское искусство всегда узнаваемо.
Японский орнамент насыщен растительными и зооморфными мотивами, геометрическими узорами, мифологическими образами. В нем можно увидеть пейзажи и жанровые сцены. Остановимся на некоторых из них и попытаемся немного разобраться в их символике.
Изображение в орнаменте небесных светил и природных явлений, считавшихся местом обитания богов, наделяло предметы магической силой. Мифические животные, райские растения, встречающиеся в мотивах орнамента, отгоняли злых духов, служили оберегами.
Изображения животных, птиц, растений, содержащие в себе благопожелательную символику, заимствованную из Китая, были связаны с идеями буддизма и даосизма. Например, черепаха была символом долголетия, удачи и поддержки, так как, согласно мифологии, она поддерживает своим панцирем мир бессмертных и Мировую гору. В японском орнаменте встречается не только ее стилизованное изображение. Очень популярен в Японии узор «панцирь черепахи», украшающий одежду и различные предметы быта, повторяющий природный рисунок ее панциря. Не менее важен образ журавля. Тантёдзуру — красноголовый японский журавль — один из символов Страны восходящего солнца. Он, как и черепаха, символизирует долголетие, а также процветание, свободолюбие, бдительность, верность. Встреча журавлей весной всегда радостное событие, осенью их провожают с грустью. В Японии есть поговорка: «Журавль живет тысячу лет, черепаха — десять тысяч», которая сократилась до слова цурукамэ, обозначающего этих животных и являющегося пожеланием долгой жизни.
