Книга Мой сводный враг - Эмилия Грант

Внезапное осознание проносится вспышкой – мне нравится эта женщина. Нравится, как мать Олеси, как возможная невеста папы. Мне симпатична ее откровенность, ее слова. Лариса будто сразу поняла, что если будет ходить вокруг да около, я не отнесусь серьезно к тому, что она говорит. Обязательно увижу потайное дно. Но как его видеть сейчас, когда она прошлась по всем моим уязвимым местам, но при этом сделала абсолютно безболезненно.

– Если свадьба состоится, твой отец в надежных руках, – продолжает она. – И это никак не противится тому, что ты для него навсегда останешься самым родным и дорогим человеком.

– Если свадьба состоится? – напряженно уточняю. Не знаю, радоваться ли мне этой оговорке, открывать шампанское или расстраиваться? Впервые чувствую себя настолько запутавшимся.

– Не обращай внимания, – она впервые за весь разговор отводит взгляд. – Это все мои женские заморочки.

Лариса встает с кресла и направляется к выходу.

– Спасибо за разговор, – вслед бросаю я.

– В следующий раз надеюсь на такую же откровенность с твоей стороны, – оборачивается уже в проходе и с добродушной улыбкой мне подмигивает.

Стоит двери за ней закрыться, как я откидываюсь обратно на кровать. Даже беру в руки телефон, поймав себя на желании написать Олесе. Что-то типа «Поболтал по душам с твоей мамой, она прикольная». Меня даже почти не останавливает то, что она на свидании с каким-то мудозвоном. Но в это почти упирается все. Я не должен, не имею никакого права. Ни морального, ни физически.

Какой-то фантомный зверь, сидящий внутри меня, недовольно ворчит. Хочет рыкнуть «Олеся моя», но я душу его своим рацио. Буквально бью по рукам. Даже телефон откладываю куда подальше.

Уже шесть. Что они там делают эти два часа? Наверняка он повел ее в какое-нибудь ванильное место, от которого обычно текут все девчонки. Что-то типа контактного зоопарка или зеркального лабиринта. Тьфу, ни ума, ни фантазии.

Я слишком ярко представляю, как они держатся за руки, и кулаки сами по себе сжимаются от злости. Вскакиваю с постели и начинаю мерить шагами комнату. Чтобы хоть как-то отвлечься, прокручиваю в голове разговор с Ларисой. Думаю, мне стоит поговорить с отцом. Высказать все, что о нем думаю. Это будет честно и по-взрослому. А то, что мы с Олесей затеяли, нифига не по-взрослому, из-за этого мама Ягодки чувствует себя потерянной.

Ловлю себя на мысли, что у меня есть потребность защищать не только Олесю, но и ее мать. Вот только не знаю, могу ли.

Подхожу к окну, – свежий воздух бы не помешал – но там и замираю. Возле наших ворот паркуется какая-то беспонтовая блеклая део нексия и из нее выходит Ваня. В рубашке, в джинсах – слишком уж он хотел одновременно и произвести впечатление, и выглядеть солидно, такое всегда слишком бросается в глаза. Наверняка от него еще и каким-нибудь совершенно дурацким резким парфюмом пасет. Он поспешно обходит машину и открывает пассажирскую дверь. Фу ты ну ты, какие мы джентльмены. Аж раздражает.

Олеся выходит, и я жадно ловлю каждую ее эмоцию. Самодовольно отмечаю, что она вернулась с этого так называемого свидания рано. Ваня о чем-то ее спрашивает, она опускает взгляд и как-то даже сжимается, отвечает какой-то длинной витиеватой фразой.

Хм, неужели все прошло настолько плохо?

Фантомный зверь внутри довольно урчит. Но замирает, когда этот гаец кивает на мои окна. Олеся бросает на меня испуганный взгляд и сжимается еще сильнее, что-то бормочет. Не проходит и несколько секунд, как Ваня ее… обнимает?! Он что, бессмертный обнимать ее прямо под моими окнами?

Я крепко стискиваю зубы. Понимаю, что надо отойти, что подглядывать за этими двумя таким вот образом ну нихрена не здорово, но не могу отвести взгляд. Наблюдаю за эмоциями Ягодки. Сперва она кажется мне напряженной, но внезапно начинает улыбаться. Причем искренне и по-доброму. Что этот кретин ей наговорил?!

Все же нахожу в себе силы отойти от окна и вновь падаю в кровать. Голова гудит, кулаки чешутся, буквально вопят о желании начистить кое-кому рожу, но я держусь. Если уж я принял решение вести себя по-взрослому, то надо вести себя по-взрослому.

Ягодка не моя, как бы сильно мне не хотелось верить в обратное.

К черту все это.

Убеждая себя в этом, я погружаюсь в сон. Мне снится Олеся. Она улыбается и о чем-то беззвучно рассказывает. Я хочу до нее дотянуться, дотронуться до лица, до губ, прижать к себе, но у меня никак не выходит. Девушка одновременно и рядом, и далеко. От этого внутри меня пробуждается целый ураган эмоций.

Просыпаюсь от тихого скрипа двери. В сумрачном проеме отмечаю женский силуэт.

– Ягодка? – хрипло спрашиваю я. Неужели сон продолжается? Или это реальность? Та самая, в которой Олеся сама ко мне приходит.

Неужели соскучилась? Или хочет обсудить со мной свое свидание. Нет, к этому я определенно не готов, не хочу слушать об этом Ваньке-дураке, он меня раздражает на физическом уровне. Буду искренне верить, что она соскучилась.

– Так ты меня еще не называл, но я не против, – слышу мурчащий женский голос и меня передергивает от отвращения. Нет, это не Ягодка. Определенно не она. Вот только что ЭТОЙ суке тут надо?!

 – Ты домом не ошиблась? – тру глаза и приподнимаюсь на локтях в слабой надежде, что все это – просто кошмар.

 – Ну, раз ты тут, я по адресу.

Спросонья вижу плохо, в мозгах какой-то туман. Пока я моргаю, пытаясь разглядеть очертания Вики, ее рука уже змейкой ныряет под мое одеяло, касается ноги, ползет выше – и я чувствую, как прогибается кровать под тяжестью второго тела.

 – Какого хрена?! – выпутываюсь ногами, стряхиваю липкие прикосновения. – Пошла вон!

 – Хочешь по-грубому? – она тихо гортанно смеется. – Я подумала, тебе надо наказать меня. Я была плохой девочкой. Поэтому принесла тебе хлыстик.

Скажи мне это любая другая, я бы не упустил шанса развлечься. Не то чтобы я большой любитель садо-мазо, просто всегда интересно пробовать что-то новое. Кто знает, если бы Олеся в образе сексуальной учительницы решила меня отшлепать, я бы, возможно, с удовольствием встал в подчиненную позицию. Но слышать подобные намеки от Вики… Рефлекс сработал, но не интимный. Рвотный. Почему-то перед глазами снова замаячила бледная задница школьного друга, как будто Вика предлагает тройничок на встрече выпускников.

Подавив тошноту, я хватаю дрянную гостью за плечи, встряхиваю так, что ее голова на мгновение безвольно запрокидывается назад. Открываю рот, чтобы высказать, наконец, все без поправок на вежливость, и тут…

 – Прости, я снова забыла постучать, – доносится до меня глухой голос Олеси.

Я дергаюсь, запоздало отталкиваю от себя Вику, но успеваю лишь увидеть бледное, почти призрачное в этом полумраке лицо Ягодки, прежде чем она исчезает в коридоре.

 – Стой! – отшвыриваю одеяло. – Подожди…

 – Значит – «снова», да? – Вика по-хозяйски ложится на матрас. – И часто она так случайно заглядывает к новому братику?