Книга Анатомия колдовства - Вадим Скумбриев

А она начнётся. Окта не стерпит возрождения искусства норн. Дальше на Север идти некуда, разве что в Морозные земли. Хельвег — последняя языческая страна, да и та уже наполовину подчинена. Есть, правда, ещё Силумгар — на словах там все верили в Восьмерых, а на деле бывали и ереси, и язычество, и что угодно. Если война начнётся в Хельвеге, южане тоже не замедлят присоединиться и один Сефран знает, чем всё это кончится.

Он поймал себя на том, что упомянул святого Окты, и ухмыльнулся. Сефран, наверное, существует. Только поклоняться ему бессмысленно.

Как оказалась, Проклятая тоже не тратила время на такие глупые вещи, как лишний сон. Молчаливый боец провёл Йона в зал для совещаний, где Ситилла уже во всеоружии склонилась над картой Хельвега и что-то сосредоточенно измеряла циркулюсом, причём явно со знанием дела. Книжный шкаф за её спиной был завален свитками, даже на вид весьма ветхими. Откуда здесь взялось это старьё и почему Багровые не перепишут их, пока ещё не поздно, оставалось только гадать.

— Приветствую, — сказал Вампир. Проклятая даже не подняла головы. — Я хотел сказать, что уезжаю.

— Уверен? — Ситилла принялась откладывать расстояние на видимой только ей линии.

— Мне здесь больше нечего делать.

— Возможно, — она воткнула булавку в найденную точку и наконец оторвалась от чертежа. — Но я буду рада, если ты сперва подумаешь над предложением помочь Ордену.

— Каким предложением?

— Которое я сейчас сделаю. Поймать демониста.

— Того самого, за которого ты меня приняла в мёртвой деревне?

— Да, именно. Я понимаю, что ты носишь эту октафидентскую бирюльку только для красоты, — тут Йон напрягся, но это были всего лишь слова, — но думала, ты разделяешь хотя бы часть их убеждений. Убеждений насчёт демонов, понятное дело.

— Я их разделяю. Но сейчас у меня есть другие заботы, кроме как забивать себе голову судьбами людей, которые в другой раз с удовольствием казнили бы меня.

— Прежде чем ты скажешь «нет», позволь мне объяснить подробности. Уверена, ты изменишь своё мнение.

— Пожалуйста, — Йон пожал плечами. — Я весь внимание…

Но заговорить Ситилле не дали — раздался осторожный стук в дверь.

— Кого это демон принёс? — проворчала Проклятая. — Войдите!

— Письмо, госпожа палач, — на пороге стоял один из братьев, а за его спиной — гонец в шубе с нашивкой банка братьев Меуччи. — Для мейстера Йона Винтерсона.

— Это я, — Йон посмотрел на гонца. Не составляло никакого труда догадаться, от кого письмо.

Без единого слова вестник вручил ему письмо, указал, где расписаться, вежливо кивнул на прощание и вышел вон. Иной раз Йону казалось, что в банках Меуччи работают немые, во всяком случае, он ни разу не слышал, чтобы их гонцы разговаривали.

— Видать, важное послание, раз Гирт расщедрился на услуги Меуччи, — сказала Ситилла, когда за вестником закрылась дверь. — Читай, мэтр, вряд ли там что-то хорошее.

Не желая злить и без того раздражённую Проклятую ещё больше, Йон торопливо сорвал печать и пробежал письмо глазами. К его неудовольствию, Ситилла оказалась права как никогда — в письме действительно не было ничего хорошего.

— Боюсь, мне в любом случае придётся отклонить предложение, — поднял он голову. — Гирт даёт мне новое задание.

— Надолго оно тебя займёт?

— Не знаю. Недели две, думаю. Какая разница?

— Сядь, мэтр.

Пришлось повиноваться — Ситилла явно не собиралась терпеть упрямство мага. Да и сама она тоже села, выдвинув стул.

— Знаешь, чем я занималась? — она кивнула в сторону чертежа.

— Отмечала места нападений демонов? — наугад предположил Йон. Других вариантов у него не было, а молчать не хотелось. Это казалось странным даже ему самому, но перед Проклятой хотелось показать себя как можно лучше.

Должно быть, братья повинуются ей, как силумгарские автоматоны.

— Точнее, места их появления. Что ты знаешь о демонах в Хельвеге, мэтр?

— То же, что и все. Тут и там появляются разломы-источники, из них льётся скверна…

— Нет, нет, — Ситилла досадливо поморщилась. — Я про оперативную обстановку.

— Меня не было здесь шесть лет.

— Это началось раньше. Хотя да, в то время даже мы ещё ничего не знали… Ладно. Тебе не кажется, что демонов слишком много?

— Ну… — Йон пожал плечами. — Не могу судить, но булавок на твоей карте и впрямь немало.

— Глазастый, да? Если бы ты мог сравнить эту карту с такой же, но, скажем, для Донкерена или Элассе, то там булавок было бы меньше. В несколько раз меньше. Но всё равно больше, чем их было в Хельвеге восемь лет назад.

Это было действительно плохой новостью. Куда хуже той, которую принёс гонец братьев Меуччи.

В конце концов, Гирт всего лишь хотел, чтобы Йон отправился в столицу вместе с Эльфгаром и узнал как можно больше про настроения людей, придворных, хускэрлов, и вообще всё, что только можно. Шпионом Вампир прежде никогда не работал, но до сих пор у него неплохо получалось. Задание Гирта означало, что в Дейру он вернётся немного позже, чем хотелось бы, и наука опять подождёт. Неприятно, но не более того.

Совсем другое дело — слова Ситиллы. Демоны опасны. Скверна, которую они несут, ещё опасней. До сих в Академии шли споры, как именно они появляются и как живут, отдельные смельчаки рисковали даже анатомировать трупы демонов и сравнивать строение их тел с людскими. Многое было схожим, у демонов тоже были сердца, лёгкие, печень и прочие органы, но многое и отличалось. Например, все демоны были бесполыми. Все до единого. Считалось, что они самозарождаются в разломах.

И если разломов в Хельвеге становится больше, это куда важнее, чем даже Чёрный король с его октафидентами. С людьми договориться можно. С демонами — нет.

— Хорошо, — наконец сказал Йон. — И в чём причина?

— В демонисте. Видишь ли, обычно нам попадается мелкая сошка. Человек, который из любопытства полез потрошить демона, не демонист — он просто идиот, которого мы спасаем от собственной глупости. Опасны они в основном для себя самих, и только самую малость — для остальных. Но иногда попадаются и другие. Чаще всего безумцы. Либо они сумасшедшие сами по себе, либо попали под влияние скверны и изменились. Такие уже не следуют обычным человеческим мотивам.

— А я всегда хотел понять, зачем демонистам распространять скверну и вызывать демонов, — усмехнулся Йон. — Ведь логики в этом нет никакой.

— Для осквернённых логика есть, они просто делают то, что должны. Именно их и ищут палачи. Но, понимаешь, даже такой демонист не сможет сотворить то, что случилось в Хельвеге. Здесь что-то иное. Не безумец, не осквернённый. Это делает человек в здравом уме и памяти, вот что самое страшное.