Книга Бездорожье - Инна Шаргородская

И в тот же миг все вокруг переменилось.

Туман исчез.

Вспыхнул свет, похожий на электрический, – около десятка бра замысловатой крученой формы, расположенных по периметру большой, идеально круглой комнаты, чуть ниже линии на высоте около полутора метров, где каменная кладка стены плавно, без всякой рамы переходила в стеклянный купол, венчавший это необычное помещение.

Болезненно памятный капитану Хиббиту рабочий кабинет Ферруса…

В котором все на первый взгляд осталось точно таким, каким оно было десять лет назад, во время их первой встречи. Та же мрачноватая атмосфера. Те же невысокие книжные шкафы, диваны и кресла из мореного дуба, гнутой формы, позволяющей ставить их вплотную к стене. Тот же громадный письменный стол, заставленный и заваленный всякой всячиной, тот же грубый каменный пол… и круглый люк в нем, под которым скрывалась винтовая лестница, ведущая вниз. Только за прозрачным куполом сейчас виднелось ночное, а не дневное небо, и сам он – гладкий, цельнолитой в виде идеально ровной половинки гигантского стеклянного пузыря, разбитый Каролем при его прошлом нечаянном визите, – был невредим.

Даже костюм на хозяине был как будто тот же самый, что и тогда. Тоже серый, во всяком случае, и бархатный. И стоял хозяин на том же месте, возле письменного стола, в той же позе – заложив руки в карманы.

И сам он не изменился. Высокий, стройный… человек с виду, лет сорока. Воплощение спокойствия, уверенности и силы.

Строгая мужская красота, без малейшей слащавости, – резкие, рубленые черты лица, коротко стриженые волосы цвета стали. Черные глаза – непроницаемая бархатная мгла, без блеска…

В следующий миг Кароль увидел Клементину – в кресле рядом с демоном.

А потом – бегущего к ней Идали.

А потом – почти такую же сцену, какая разыгралась в доме старшего брата после его возвращения, с той лишь разницей, что на невидимое препятствие налетел сейчас со всего маху брат, а не его жена.

Клементина даже не шевельнулась, глядя на Идали больными, усталыми глазами, с бесконечной тоской.

Он ударил в разделявшую их магическую стену кулаком. Перевел взгляд на демона и прорычал:

– Я готов подписать новый договор!

Клементина вздрогнула. Чуть подалась вперед, словно желая сказать что-то, но промолчала.

А Феррус едва заметно поморщился. И низким, красивым голосом выговорил:

– Хоть бы поздоровался для начала…

После чего, обращаясь к Каролю и еще кому-то у него за спиной, добавил:

– Приветствую вас, дамы и господа!

Кароль оглянулся.

Все были здесь – Раскель, девушки, Юргенс, – и все таращились на демона глазами размером с блюдца.

Наверняка ожидали все-таки, несмотря на предупреждение, увидеть бешеного монстра с клыками, а не красавца с хорошими манерами… И после некоторой паузы ему ответил, явно сделав над собой усилие, Юргенс:

– Привет… – а остальные только молча кивнули.

Хозяин, вынув руки из карманов, указал в сторону самого длинного и вместительного из имевшихся в его кабинете диванов.

– Располагайтесь, прошу.

В тот же миг перед диваном появился низкий овальный стол, а на нем – бутылки с вином и кое-чем покрепче, бокалы и блюда с закусками.

– Отдохните, подкрепитесь, – радушно продолжил демон. – Думаю, вы все испытываете некоторый упадок сил? Сочувствую… но такова уж дорога к моей башне, и только посвященные проходят ее без затруднений. Вы оказались покрепче многих, с чем и примите мои поздравления!

Ответа ему не было, и с места никто не сдвинулся.

Лишь Идали отлепился наконец от невидимой стены.

– Нам не до отдыха, – сказал он сквозь зубы. – Давай сперва покончим с делом!

– С каким? – Феррус поднял бровь.

– Я же сказал – готов подписать…

– Ах да, новый договор.

Демон помолчал немного, склонив голову набок и разглядывая его с видом слегка насмешливым и снисходительным в то же время.

И спросил:

– А ты уверен, что я этого хочу?

Капитан Хиббит мысленно кивнул.

Ну вот и первый сюрприз… за которым вполне могут последовать и другие.

Идали же явно ничего подобного не ожидал. И даже не подумал о том, что все может пойти не так гладко, как хотелось бы.

Он растерялся. Начал было говорить:

– Как? Но… – и умолк.

Феррус все с тем же снисходительным видом добавил:

– Во всяком случае, хочу на твоих условиях?

Идали воспрянул.

– А на каких?

– Боюсь, они тебе не понравятся, – спокойно ответил демон. – Хотя…

Он сдвинулся с места, беспрепятственно прошел сквозь магическую стену, остановился возле накрытого стола и снова обвел радушным взглядом своих визитеров.

– Может быть, все-таки присядете? Я думаю, что дело это быстрым не окажется, как бы вы все ни торопились.

Никто из них опять не шелохнулся, и он пожал плечами.

– Воля ваша…

Нагнулся, придирчиво поразглядывал бутылки, выбрал одну, налил себе вина. Выпрямился с бокалом в руке и посмотрел на Идали.

Тому, чтобы видеть его, пришлось отвернуться от Клементины.

Глаза их встретились – затягивающая бархатная мгла и резкий ледяной блеск.

– Будем откровенны, – слегка протяжно, с ленцой в голосе заговорил Феррус. – На этот раз мне нужны гарантии. Я должен быть уверен в том, что ты больше не взбрыкнешь и мои приказания будут исполняться тобой беспрекословно – отныне и до конца твоих дней, каковой, надеюсь, наступит еще не скоро. Поэтому я предлагаю тебе обдумать условие, на котором я, так уж и быть, соглашусь заключить с тобой новый договор. Жену, конечно, я вынужден буду тебе вернуть, это понятно, но…

Он медленно сделал глоток вина, покосился на своих несговорчивых гостей, так и стоявших столбами посреди комнаты. И закончил:

– Взамен мне требуется заложник. Один из твоих братьев, к примеру. Или кто-то из этих милых девушек… хотя нет, родственник – гарантия более надежная!

Услышав это, Клементина вскочила на ноги, и к ней метнулись все взгляды.

– Идали… нет! – крикнула она. – Не соглашайся, пожалуйста!

– Подожди, – сказал он, поворачиваясь к ней и снова припадая к невидимой стене, задыхающимся голосом, – подожди, радость моя…

– Ни за что не соглашайся! – Она остановилась всего в полушаге от него – ничтожном расстоянии, которого им было не одолеть. – Ни на каких условиях! Уж лучше умереть, и тебе, и мне… сейчас, когда ты свободен от этого негодяя и есть надежда, что Бог простит твою бессмертную душу… простит – я вымолю у Него прощение для тебя!