Книга Планета под следствием - Элизабет Скарборо

— Почему весь этот кошмар вызывает у тебя смех, Шон Шонгили? — спросила Яна. От шума лопались барабанные перепонки.

На лице Ардис возникло выражение отвращения:

— Это здешние коты устроили кошачью свадьбу. Правда, не припомню, чтобы раньше они так шумели...

Вытирая слезы, Шон с трудом сумел выдавить объяснение:

— Это Тишь, — и, обернувшись к Банни и Диего, добавил:

— кошка из Прохода Мак-Ги.

— Тишь добралась сюда? — Обрадованная Банни поднялась было, но Шон решительно усадил ее назад.

— Не трогай ее сейчас, дорогая. Ей это будет не по душе.

Плечи Шона снова затряслись от смеха.

— Шон Шонгили, этого объяснения недостаточно! — пожаловалась Яна.

Не в силах говорить, Шон махнул рукой в сторону Нанука, который снисходительно беседовал с Банни. Поняв, что он хочет сказать, девушка тоже начала хихикать.

— Ну вот, теперь еще и она!.. — возмутилась Яна, хотя более всего ей хотелось рассмеяться вместе со всеми.

— Тишь была последней кошкой в Проходе Мак-Ги, — сказала Банни, — а котов там у нее не было. Думаю, сейчас она пользуется случаем, чтобы наверстать упущенное!

— Неужели им обязательно заниматься этим именно здесь и именно сейчас? — возмутилась Ардис.

— Полно, милая, — широко ухмыльнулся Фингаард, притянув к себе жену, — ты и сама вела себя похоже раз или два, когда я возвращался из долгого плавания.

С возмущением, отчасти показным, Ардис попыталась оттолкнуть своего массивного супруга; попытки ее успехом не увенчались, зато добавили всей честной компании веселья:

— Такого никогда не было, ты, олух здоровенный!

До их ушей донесся еще один страстный вопль, после которого наступила благословенная тишина.

— Ну что ж, — сказал Шон, — давайте-ка ложиться. Выспимся хорошенько — нам еще предстоит экспедиция...

Он повернулся к Ардис и вопросительно взглянул на нее.

— О, Джонни привез вам все нужное снаряжение и двойной запас пищи. — Ардис махнула рукой в сторону склада, потом поднялась и принялась убирать со стола. Яна и Банни в ту же минуту оказались на ногах; за ними встал и Диего.

Вскоре все в доме уже спали, и никто не заметил, как маленькая оранжево-полосатая кошка, усталая, но довольная, тихо прокралась внутрь и свернулась клубочком у очага.

* * *

Джонни Грина вовсе не радовала мысль оставлять К.Н. (кто только умудрился дать ребенку такое отвратительное имя — Козий Навоз!..) в пределах досягаемости Мэттью Лузона, хотя он и был абсолютно уверен, что с Лонсианой Онделаси и ее семейством девочка будет в полной безопасности.

Особенное беспокойство вызывало у него то, что девочка была просто счастлива находиться возле Лузона; она восторженно поднимала на него глаза, когда он начинал говорить, и просто из кожи вон лезла, чтобы ответить на все его вопросы. Какой болван сказал, что дети способны отличить подонка от святого?..

А Лузон, старый мошенник, казался истинным святым, когда утешал бедного напуганного ребенка, считавшего себя недостойным внимания Мэттью, и при этом не упускал ни одного случая, чтобы показать девочке, как ей повезло, что он хочет с ней говорить. Черт побери, малышка была готова просить прощения за то, что дышит одним воздухом с ним!

Джонни вовсе не хотел брать с собой Мэттью, когда отправлялся навестить свою старинную соратницу по службе на корабле, Лонси, бывшую теперь не только бабушкой, но и одной из глав поселения Сьерра-Падре. Но Мэттью торжественно объявил, что намерен до конца выполнить свой долг служащего Компании в отношении девочки, проследить за тем, чтобы она была “помещена в надлежащие условия”. К.Н, при этом смотрела на него широко распахнутыми глазами и держала его за руку.

За почти двадцать лет, прошедших с тех пор, как Лонси вышла в отставку и вернулась на Сурс, она изрядно прибавила в весе, приобрела гораздо более внушительный вид, чем в те времена, когда была простым офицером, и обзавелась поистине огромной семьей. В ширину почти такая же, как и в высоту, она заплетала свои густые черные волосы, в которых была едва заметна седина, во множество кос, уложенных в сложную прическу и скрепленных костяным гребнем тонкой работы, явно невероятно дорогим — Джонни видел, с какой жадностью Мэттью смотрел на это украшение. Животное, из кости которого был выточен гребень, жило явно не на этой планете.

— Ax, pobrecita! — воскликнула Лонсиана, увидев девочку. Мэттью и его ассистента, которых Джонни весьма осторожно представил ей, она практически проигнорировала, зато немедленно подняла на руки и прижала к своей обширной груди ошеломленную малышку, испуганно и изумленно расширившую глаза. — Que lastima. Что с тобой произошло?

Гневный взгляд черных глаз Лонсианы уперся в Мэттью.

— Тише, тише, Лонси, — проговорил Джонни. — Мы нашли ее на равнинах. Она говорит, что идет из какой-то адской дыры, которая зовется Долиной Слез.

Лонси со свистом втянула воздух сквозь сжатые зубы, ее глаза сузились.

— Мы слышали об этом месте. Мальчишка Церина Гонсалеса, у которого всегда было что-то не в порядке с головой, сказал, что пойдет туда. Он услышал о Долине от какого-то типа, который пришел менять скверное полотно на еду. С этим типом был мальчонка, который сбежал от него. Церин слышал, что мальчонка рассказывал той семье, которая его приняла. Эта Долина — ужасное место. Там бьют и запугивают детей чудовищно глупыми суевериями, которые в Долине называют религией! По крайней мере, так я слышала.

Мэттью Лузон выглядел так, как будто кто-то внезапно сделал ему подарок, и уже открыл было рот, намереваясь что-то сказать, но тут снова заговорила Лонси.

— Ничего, pobrecita, — обратилась она к своей новой подопечной, — здесь, с Лонсианой Онделаси, ты будешь в безопасности.

Джонни не хотел, чтобы Лонси слишком легко относилась к такому изворотливому мерзавцу, как Лузон, а потому бросил ей предостерегающий взгляд, который она заметила и поняла. Обернувшись к Лу-зону, Лонси пустила в ход свое немалое обаяние:

— Прошу вас, садитесь, высокочтимый сеньор Лузон, спаситель этого маленького человечка. Пабло, ты разве еще не принес вина? Кармелита, вы с Изабеллой позаботьтесь об этой малышке.

Она поставила девочку на землю и ласково подтолкнула ее к двум своим дочерям, которые, несомненно, должны были в скором времени стать подобием своей матери по росту и красоте. Обе девушки дружелюбно улыбнулись малышке, которая оцепенела от такого неожиданно приветливого обращения.

— А как зовут эту маленькую nina, Хуанито? — спросила Джонни Лонсиана.

Джонни ответил не сразу, но под пристальным взглядом Лонси все-таки выдавил:

— Она говорит, ее имя — Козий Навоз!

— Ай, боже мой! — Лонсиана воздела руки к небесам. — Церин и вправду говорил, что в долине малышей называют именно так, чтобы пристыдить и унизить их, но я ни за что не произнесу такого имени, тем более при моих невинных детях!