Книга Теоретик. Один и без оружия - Владимир Корн

— Кстати, когда ты его видел в последний раз? — может, не так давно, может, тот уже на Вокзале. И тогда все станет намного проще.

— У Федора Отшельника, когда вы к нему пришли. Ты подумай, Теоретик, над моим предложением. Да, вот еще что, извиниться хочу. И без того настроение было ноль: все не так, как хотелось бы, а тут еще какой-то хрен моржовый на ногу наступил. Волдырь у меня на подъеме, все залечить не могу. Признал бы тебя сразу — в голову бы не пришло. Ну так что, без обид?

Я пожал ему протянутую ладонь, размером едва не с лопату: без обид.

— Тогда до завтра?

— Подумаю, но ничего не обещаю.

— Ну хоть так.

«И все-таки Малыш прав, — размышлял я, гладя по волосам спящую рядом Леру. На людях она держится бодро, но сейчас у нее было такое лицо, как будто вот-вот заплачет. Как плакала во сне прошлой ночью. — Вокзал — не выход. А что же тогда выход? Ввязаться в авантюру с побережьем? Авантюра — она и есть авантюра. Но даже если и соглашусь, что делать с Лерой? Взять ее с собой? Опасно во всех отношениях. Молодая и симпатичная, а вокруг столько мужчин. И дело совсем не в том, что найдет себе другого. Да и пойдет ли она? К чему ей все это? Интересно, что хочет предложить мне Яков? Или Малыш отсебятину придумал?»

— Спи, девочка, спи, — прижимая Леру к себе покрепче, шептал я. — Пока все не так плохо. Мы живы, здоровы, а там глядишь, и остальное наладится.

Глава 17

К тому факту, что я внезапно стал Игорем, Лера отнеслась легко. Она лишь спросила:

— У тебя серьезные причины скрывать свое настоящее имя?

— Серьезные. Но не предосудительные, если ты это имеешь ввиду.

— Не имею. Ты — хороший, добрый. И правильный. Такие как ты старушек через дорогу переводят. А еще голубей хлебушком кормят, — и снова непонятно было, шутит она или говорит всерьез. — Мне только нужно знать, как к тебе сейчас обращаться: милый Димочка? Или сладкий Игорек?

— Атаман, — не смог удержаться я, вспомнив о предложении Глеба Малышева.

— А почему атаман?

— Предложили мне свою банду организовать. А в бандах кто главный? Правильно, атаман!

— Ты серьезно?!

— Вполне.

— А кто предложил? Тот самый здоровяк? Ты больше ни с кем не разговаривал.

— Он.

— Вот у него точно морда бандитская. Глянешь на него, и оторопь сразу берет!

Что есть — то есть. Хотя, по-моему, у него только вид типичного громилы. Сам он куда мягче, чем хочет казаться. Во всяком случае, на меня именно такое впечатление он и произвел.

— Ну так что, пойдешь ко мне в банду?

— А чем мы будем заниматься? Людей грабить? — клянусь, в ее голосе кроме любопытства ничего и не было.

— Нет. Всякое барахло на побережье собирать.

— Так это не бандиты получается, а мусорщики какие-то!

— Мусорщики, тут ты права.

— А почему тогда банда?

— Пусть будет команда.

— Нет, банда все-таки лучше. Банда мусорщиков. А во главе — мой Димончик, — Лера звонко поцеловала в щеку. — Димон! — позвала она фразой из известного фильма. — Димо — о — он!

— Там не совсем мусор. Среди него и ценных вещей хватает. Успела уже убедиться, местного здесь всего ничего? И не еще скоро появится.

— Поэтому ты вздыхал печально. Решал, что со мной делать?

— Не хочу с тобой расставаться, — честно признался я.

— А как же Вокзал?

— Оказывается, мне туда хода нет.

— Какой ты весь таинственный! Не расскажешь, почему?

— Лера, давай оставим пока все, как есть.

— Давай. Но потом расскажешь?

— Потом обязательно расскажу, обещаю. Только ты называй меня на людях Димой, ладно? И вообще всегда так называй.

Та еще проблема. Я все больше склонялся к мысли, что в предложении Малышева есть рациональное зерно. Для этого мира — нормальное занятие, даже уважаемое. Людей, так или иначе, наберу. Много и не надо — человек пять-шесть. Подберутся случайные люди, которым нельзя доверять? Здесь вообще доверять никому нельзя. А я, кстати, и не собираюсь. Проблема в другом. Все мы будем называть друг друга куда чаще по кличкам, чем по именам. Мне свою — Теоретик, по понятным причинам, озвучивать категорически нельзя. Но кличка должна быть обязательно. И потому необходимо придумать ее заранее. Потому что когда спросят люди — а они обязательно спросят, кличка должна быть готова. Ну и какую именно? Единственное, что приходит в голову — Свирепый Дракон. Или Бешеный Буйвол. Ладно, шучу. Понадобится, представлюсь Димоном. А если появится какая-нибудь другая, как появился тот же Теоретик, когда меня никто и не спрашивал, нужна она мне или нет, смирюсь. Или отверну голову, если не понравится: атаман я буду или кто?

— Игорь, ой, извини, Дима, а что за побережье? Вернее, побережье чего именно?

— Какого-то местного моря. Или даже океана. Я и сам толком не знаю.

— Так это получается, вместо того чтобы взять на море, ты отправляешь меня на Вокзал?!

— Лера, никуда я тебя не отправляю. Очень хочу, чтобы ты пошла со мной, если ты сама будешь не против, но…

— Что — «но»?

— Даже приблизительно не представляю, как там и что. Опасаюсь, как бы с тобой ничего не случилось.

— Ты же сам и говорил, что здесь в любом месте может случиться что угодно и когда угодно.

— И все-таки на Вокзале гораздо меньше шансов попасть в неприятности.

— Но они есть?

— Они есть везде, даже на Земле.

— Дима, я хочу на мо — о — ре! Не хочу на Вокзал.

— Может, здесь пока останешься? — я остался глух к ее просьбе. — Поговорю с Яковом, он тебе какое-нибудь занятие найдет. А потом, когда все разведаю, заберу к себе.

— Нет. Или ты берешь меня с собой или…

— Что — «или»?

— Или вообще забудь про меня, вот что!

— Это называется шантаж.

— Да как угодно пусть называется. Или — или! Кстати, я вчера с Инной разговаривала.

— Это которая продавщица в лавке? — уточнил я.

— Ну да. Так вот, она рассказывала, что ей подруга письмо прислала.

— И что?

— И то, что ее подруга на побережье живет. В каком-то поселке, там их несколько. Я тогда особого внимания не обратила — ну побережье, и побережье, а сейчас вспомнила. Надо будет у Инны подробней все расспросить.

Так, а вот это уже полностью меняет дело. Если там есть поселок, к тому же не один, значит, не совсем дикая местность. И отсюда вытекает, что расставаться с Лерой нет нужды. Все значительно упрощается. Вот что значит недостаток информации! Как любит повторять Слава Проф: «Универсальной логики нет — есть только логика конкретных ситуаций».